Кирилл не стал обманывать себя ложными уверениями, что ему абсолютно безразличен внешний блеск. Каждый человек шлифует себя, словно алмаз, и должен всегда уметь повернуться нужной гранью. Удается это, увы, не многим мешает посредственность умов и вульгарность в попытках ее преодолеть.
Кирилл помнил, какую великолепную, утонченную раму создала себе Софья на выставке, и решил ответить ей тем же. Он хотел видеть ее глаза!
Утром Кирилл проснулся со смутным чувством чего-то неприятного. Он позвонил Леониду и договорился о встрече, но неприятное ощущение продолжало мучить его, и он, сколько ни пытался, не мог найти причину своей досады. С тем и пришлось ехать к Леониду.
Леонид ждал его с нескрываемым нетерпением.
— Ну, что?
— Полный порядок, — безуспешно пытался подавить самодовольную улыбку Кирилл. Во всех деталях изложив Леониду результаты проведенного им расследования, он тут же высказал свои мысли по поводу эффектного финала.
— Артист! — расхохотался Леонид. — Но послушай, ведь это так скучно: приехать, надеть наручники, усадить вот в этом кабинете и бесстрастным голосом изложить по пунктам преступнику им же совершенное преступление.
— А тебе хочется зрителей и оваций! — продолжал нещадно подтрунивать над другом Леонид. Кирилл на минуту задумался и с обескураживающей прямотой сказал.
— Хочется! И именно сегодня!.. Кто знает, может быть, потом, если не потеряю вкуса к частному сыску, я буду молча передавать следователю уголовного розыска дискету с подробным изложением дела и фамилией преступника в конце… Но сегодня мне хочется оваций!
— Что ж, если разобраться, ты их заслужил. Сумел раскрутить абсолютно гиблое дело. В принципе, мне все равно, куда приезжать, как ты выражаешься, с наручниками: домой к преступнику или в офис… К тому же я тебе обязан: в сжатые сроки сдам дело об убийстве тренера Фокиной, так что располагай мною по своему усмотрению. Сыграю свиту короля сыска, не выдержав, вновь расхохотался он.
Кирилл и сам не удержался от улыбки.
Леонид предложил кофе.
— Сегодня кофе, коньяк по завершении.
Кирилл, о чем-то думая, взял чашку, и вдруг неприятное чувство вновь отравило его сознание.
— Послушай, Леня, — немного нерешительно начал он. Вчера в самолете один малыш случайно толкнул меня, и я выронил чашку с кофе. Все пролилось на пол, но несколько капель попало на полу моего пиджака. Странно, но почему-то меня это беспокоит. Ты не попросишь своих ребят произвести экспертизу пятен… И странно, что я его сегодня надел: ведь хотел поехать в свитере…
— Нет проблем! Снимай пиджак!
Кирилл рассеянно вынул из карманов свои вещи и положил пиджак на стол.
— Значит, как договорились, встречаемся восемнадцатого ноября в двенадцать часов в офисе фирмы «Два V», — еще раз уточнил он.
— Как договорились! — с улыбкой пожал Леонид руку друга.
Вернувшись, домой, Кирилл без сил повалился на диван и уснул. Поздно вечером его разбудил телефонный звонок. Плохо соображая, полусонный, он нащупал трубку и недовольно проворчал:
— Алло!
— Привет, покойник! — услышал он бодрый голос Леонида.
— С чего это вдруг? — зевая, поинтересовался Кирилл.
— А с того, что тебе надо разыскать этого плохо воспитанного малыша и осыпать его подарками.
Брови Кирилла в недоумении поползли вверх.
— В твоей чашке с кофе был цианистый калий!
— Что?! — воскликнул Кирилл и вскочил с дивана.
Он совершенно растерялся. Вначале даже не было испуга, Кирилл вскрикнул, потому что так было надо… но минуту спустя ледяной пот покрыл его лицо и спину. Он хотел что-то сказать Леониду, но лишь открывал рот и с жадностью глотал воздух.
— Э, старик! — заволновался тот. — Ты это чего? Все в порядке?
— Все! — наконец с усилием выдохнул он. — За исключением того, что ты разговариваешь с покойником…
— Да ладно, с кем не бывает!.. — верный не покидающей его иронии, продолжал Леонид. — Но для задуманного тобою финала это будет чрезвычайно эффектный штрих. Представляешь: открывается дверь и появляется покойник. Убийца тут же вскакивает, валится в ноги и винится В содеянном.
— Слушай, Леня, а ты не шутишь? — еще не в силах поверить, спросил Кирилл.
— К сожалению, нет, — совершенно серьезно ответил тот. По правде говоря, я и сам был в шоке, когда прочел заключение. Но, в принципе, все ясно! Вы с Антоном спугнули преступника, когда тот прятался в доме, и он все понял. Понял, что ты — банк данных. Не будет тебя, — кто еще возьмётся за это запутанное, не сулящее успеха дело, которое для всех проще расценить как несчастный случай?
— Значит, мне вовсе не померещилось это холодное колебание воздуха в самолете…
— Значит, не померещилось, — согласился Леонид. — И знаешь что? Ты на эти два дня затаись. Пусть убийца думает, что его план удался.
— Да уж, конечно, выставляться не буду. Но нам с тобой еще раз придется встретиться, оговорить кое-какие детали в связи с изменившимися обстоятельствами.
— Нет проблем! Прибуду лично!
Кирилл положил трубку и обвел глазами комнату, словно боялся, что все это ему снится в страшном сне.
«Боже мой! Ведь если бы не этот восхитительно невоспитанный малыш…»
Кирилл встал, потирая влажные от пота ладони, подошел к холодильнику и налил себе стакан холодной воды.
«Нельзя сказать, что моя система безопасности совсем не сработала, — рассуждал он сам с собой. — Я же почувствовал колебание воздуха, и мне следовало тотчас открыть глаза и увидеть преступника, но я предпочел чуть помедлить… И лишь благодаря моему ангелу-хранителю, который вовремя успел
подтолкнуть малыша, я жив».
Он обхватил голову руками и четко представил себе, как подносит чашку к губам… Кирилл рванулся с места и открыл окно.
Влажно-снежный ветер ворвался в студию.
«И все-таки что-то случилось с моей системой безопасности… Она сработала, но очень слабо. Надо ею заняться», — глядя на мерцавшую в осеннем тумане Москву, думал Кирилл.
Он не спал всю ночь, в деталях и с наслаждением разрабатывая свой финал, проставляя паузы и вводя, спец эффекты. Лишь утренние сумерки уложили его на подушку, но, засыпая, Кирилл должен был признаться, что не лишен тщеславия и ему чрезвычайно приятно ставить свою точку последним.
* * *
Восемнадцатого ноября в 11:30 Мелентьев позвонил из машины секретарше Вадима Савина и попросил, сохраняя строгую секретность, провести его в комнату отдыха, расположенную рядом с малым залом заседаний, где через полчаса будет зачитано завещание Виктора Усова.
Понимавшая все с полуслова секретарша спустилась вниз и через запасный выход впустила Мелентьева в офис. Поднявшись на второй этаж, он остановился, а секретарша, убедившись, что в коридоре никого нет, махнула ему рукой. Своим ключом она открыла комнату отдыха и, пропустив детектива, тотчас закрыла дверь за его спиной. Кирилл бегло осмотрел роскошную комнату и слегка приоткрыл дверь, ведущую в зал заседаний. Стол, за который вот-вот сядут приглашенные на оглашение завещания, предстал перед ним как на ладони.
«Удивительно, — отметил про себя Кирилл, — как много иногда можно увидеть через щелку».
Первым в зал влетел озабоченный Вадим. Он обошел вокруг стола, остановился, в задумчивости потер себе подбородок и снова вышел. Затем появилась секретарша: расставила бутылки с водой, стаканы и, подойдя к двери, шепотом поинтересовалась у Кирилла, не нужно ли чего.
Без четверти двенадцать в зал вошли адвокат и Леонид, одетый в строгий костюм. Адвокат сел в массивное кожаное кресло во главе стола, спиной к Кириллу, а Леонид занял место неподалеку от входа. Все должны были принимать его за помощника адвоката.
Затем воздух заволновался, задрожал, и до Кирилла донесся знакомый пленительный аромат. В ярко-красном платье под горло появилась Софья. Черный пояс эффектно сжимал ее талию, на груди сверкала цепь с бриллиантом в виде капли, в руках — маленькая замшевая сумочка и шелковый платок. При виде ее Леонид тут же подскочил и галантно отставил стул. Софья одарила его мимолетным взглядом благодарности. Через минуту влетел взволнованный Вадим и сел рядом с нею. Они перекинулись парой фраз, а затем встали и отошли в сторону, прямо к двери, за которой притаился Кирилл.
— Представляю себе физиономию вдовы, когда она увидит меня здесь, — надменно усмехнулась Софья.
— Ты Же приглашена согласно желанию Виктора…
— Я думаю, это её мало утешит.
Она небрежно поигрывала бежевым с красно-черными разводами шелковым платком. Кирилл так и впился взглядом в ее руки с длинными сверкающими ногтями. От Софьи исходили властные флюиды великолепной женщины. Вадим и Кирилл за дверью невольно вздрагивали от их безжалостно
