«ШКОЛА ФАЙФИЛД-ГАННЕРИ
Мистеру Кейну Бендиго Райтсвилл. 15 августа 1911 г.
Уважаемый мистер Бендиго.
С огромным удовольствием сообщаю Вам, что на внеочередном заседании школьного совета было принято решение предоставить Вам четырехлетний курс обучения.
Просим Вас прийти к нам на неделе с 8 по 15 сентября сего года, имея при себе аттестат об окончании начальных классов. Предоставив его, Вы будете немедленно зачислены в нашу школу.
С самыми теплыми пожеланиями,
Искренне Ваш,
Мелроуз Ф.Эсти Директор».
БЕН ДАНЦИГ
(54 года, владелец магазина канцелярских товаров):
— В то лето только и говорили что о Кейне Бендиго. И эти разговоры продолжались до его поступления в школу Ганнери. Помню, с каким восторгом смотрели на него не только девочки, но и мы, мальчики. Многие из тех, кто учился с ним в начальных классах, жутко ему завидовали. Но среди ребят был один, кто был готов лизать ему пятки. Это — его брат Абель. Его преданность Кейну поражала меня. Парнишка бегал за старшим братом как собачонка и ловил каждое его слово… Джуда? А что я могу о нем сказать?
ЭМЕЛИН ДЮПРЕ
(52 года. Ведет танцевальный и театральный кружки для молодежи):
— Где в тот момент был Джуда? Почему он не помог Кейну спасать брата? О, мистер Квин, ответы на эти вопросы мы и сейчас пытаемся отыскать. В нашем классе был один мальчик, которого звали Эдди Уивил, а я училась вместе с Джудой… Так вот, этот мальчик, довольно неприятный, сказал, что видел, как Абель сорвался со скалы. Он утверждал, что Джуда даже не пытался его спасти. Знаете, мистер Квин, даже отъявленные лжецы иногда говорят правду. А, по словам Эдди, Джуда находился ближе к тонущему брату, чем Кейн, и ему было бы легче спасать Абеля. Но он разревелся и убежал… Да, его спросили, почему он об этом сразу не рассказал. Эдди ответил, что не хотел, чтобы у Джуды были неприятности. Точно не знаю, но этот Уивил мог рассказать эту историю только для того, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание… Вам не кажется забавным, что и сам Джуда, и Кейн об этом ни слова не проронили?
ЕГО ПРЕПОДОБИЕ АЛАН БРИНДСЛИ
(52 года, пастор первой индепендентской церкви на Уэст-Ливси-стрит):
— В седьмом классе я сидел за одной партой с Джудой Бендиго. Наверное, я был единственным в классе мальчиком, которому он доверял. О себе он много не рассказывал. Даже мне. Да, я помню, как жутко он страдал после инцидента с младшим братом. В таком состоянии он пребывал несколько месяцев. Поговаривали, будто бы Джуда, вместо того чтобы помочь старшему брату спасти Абеля, испугался и сбежал с места происшествия. Если это и правда, то все равно обвинять двенадцатилетнего мальчика в трусости было бы несправедливо. Уверен, что никто из наших одноклассников не бросился бы за Абелем в воду. А Джуда был в высшей степени интеллигентным, чувствительным ребенком, к тому же носившим такое жуткое имя. Я имею в виду то имя, которое он получил при рождении. И вот для Джуды начались страшные времена. Некоторые мальчики стали называть его трусом, и делали они это в присутствии девочек, вызывали его на драку, предлагали ему посостязаться в плавании… Можете представить, мистер Квин, какие страдания он тогда испытывал? Джуда только молчал. Он даже не пытался оправдаться. Я умолял его уйти, но он стоял, низко опустив голову, и уходил, только когда ребята сами замолкали. Но сейчас я понимаю, какое нужно было иметь мужество, чтобы выслушать их оскорбления до конца и при этом не сорваться…
ДОКТОР ПИРС МИНИКИН:
— Такого ребенка, как Джуда, сейчас назвали бы мазохистом. От наказаний он получал истинное наслаждение…
ЕГО ПРЕПОДОБИЕ АЛАН БРИНДСЛИ:
— Издевательства над Джудой продолжались около полугода. Затем о том случае все как-то забыли. Да, забыли все, кроме самого Джуды. В этом я абсолютно уверен. Думаю, он и по сей день помнит свою Голгофу. Вы сказали, что недавно встречались с ним. Как он? Все такой же одинокий? Каким он стал? Знаете, мне всегда казалось, что в нем есть что-то от Иисуса Христа. Уверен, на том свете ему будет немножечко легче…
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 28 ноября 1912 года:
«Команда Бендиго побеждает соперника со счетом 27:0».
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 12 июня 1913 года:
«Команда Бендиго «Снаряд» побеждает «Слоугум» со счетом 6:5».
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 30 апреля 1914 года:
«Ганнери», набрав 53 очка, побеждает в легкоатлетических соревнованиях».
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 11 февраля 1915 года:
«Спортивная звезда Ганнери в полутяжелом весе становится чемпионом США».
«ДОК» ДАУД
(76 лет, с 1905-го по 1938 год спортивный тренер школы Файфилд-Ганнери. В настоящее время живет в Банноке):
— Кейн Бендиго был самым лучшим и всесторонним спортсменом за всю историю школы…
УИЛЕР, директор школы Файфилд-Ганнери:
— Ну, мистер Квин, всего я помнить не могу… Я просто поражен. Выходит, что из шестидесяти трех выпускников он оказался сорок девятым! Нет, такого не может быть! Могу поклясться, что если проверить архивные записи, то окажется, что он занял более высокое место. А потом, не забывайте, что в нашей школе к ученикам предъявлялись очень высокие требования…
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 1 июля 1915 года:
«Сенатор Хантер отбирает кандидата на поступление в Военную академию США. В том случае, если его выбор падет на Кейна Бендиго, он станет вторым после Кларенса Т. Райта, который был удостоен такой чести в 1879 году».
ДОКТОР ПИРС МИНИКИН:
— Как я помню, на Боба Хантера оказывалось очень сильное давление, чтобы он назвал имя Кейна Бендиго. Да он и сам хотел это сделать — как-никак у него в округе Райт позиции слабые. Но Боб в конце концов выбрал другого парня. Свое решение он обосновал тем, что у Кейна были слабые оценки, и если он завалит вступительные экзамены, то на него, Боба, в сенате будут косо смотреть. Так что в тот год Хантер выдвинул парня из Латама… Узнав об этом, Кейн пришел в ярость. Мне позвонила его мачеха и попросила зайти. Когда я к ним пришел, лицо у Кейна было серым. Но он недовольства своего не выказывал. Сорвался он всего лишь раз. Проходя по коридору, Кейн мыском ботинка поддел кошку. Та, разбив оконное стекло, вылетела на улицу и в дом после этого уже не вернулась…
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 29 июля 1915 года:
«Этой осенью Кейн Бендиго поступает на учебу в университет Мерримака».
ЧЕТ ФОГГ («ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК»)
(с 1913-го по 1943 год футбольный тренер Мерримакского университета):
— Я всегда это говорил и сейчас скажу — Кейн Бендиго был выдающимся спортсменом. Он принес славу нашему университету. Его фотография и по сей день висит на доске лучших спортсменов. О таком, как он, мог мечтать любой тренер. Он был как Джим Торп. Нет такого вида спорта, в котором он не достиг бы совершенства. Два сезона Кейн играл защитником за «Варсити». Играл отлично. В бейсболе он ни в чем не уступал Фрэнку Мерривеллу. Короче говоря, он был настоящим суперменом. Установленные им рекорды в легкой атлетике так никто еще и не побил. Он был прирожденным боксером. На первенстве колледжей в тяжелом весе Кейн завоевал титул чемпиона. Готов держать пари, что на чемпионате страны для взрослых спортсменов он бы тоже всех победил. И среди борцов колледжей равных ему не было. В 1918 году журнал «Коллвер» назвал его самым перспективным среди молодых спортсменов США. И это несмотря на то, что он уже служил в армии… Вот так-то. Да, служить Кейн Бендиго ушел перед самым Рождеством 1917 года. А ведь он еще мог выступать по группе юниоров…
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 10 октября 1918 года:
«Кейн Бендиго удостоен высшей военной награды. Райтсвиллскому Герою вручена «Почетная медаль конгресса».
«РАЙТСВИЛЛСКИЙ АРХИВ» за 4 сентября 1919 года:
«Герой войны, встреченный на родине с почестями, делится своими планами».
«Кейн Бендиго, герой Райтсвилла, награжденный «Почетной медалью конгресса», с восторгом был встречен земляками….
После устроенного в его честь приема он дал нашей газете эксклюзивное интервью. На вопрос корреспондента «Райтсвиллского архива» относительно его дальнейших планов мистер Бендиго ответил: «Я получил массу предложений продолжить учебу, а также стать профессиональным спортсменом. Но я со всем этим решил покончить и заняться бизнесом. Во Франции на моих глазах гибли тысячи молодых парней, и я не хочу попусту тратить свое время. В прошлом году в результате несчастного случая, произошедшего на стройплощадке, погиб мой отец. Он оставил кое-какой капитал. Большая часть его принадлежит моей мачехе. Однако она и мои братья согласны дать мне деньги, и я знаю, как ими распорядиться. Дела вести буду я сам…»
