– Откуда ты знаешь, что Габби Гарванза их знает?
Подмигнув, я ответил ему:
– А кто, черт возьми, ты думаешь нанял меня, Дональда Лэма?
Билл сразу выпрямился в кресле. Он внимательно изучал меня в течение нескольких долгих минут, потом слегка присвистнул, бросил книжку мне на кровать.
– Чего ты хочешь от меня, Лэм? Если я дам тебе возможность уйти отсюда, Чаннинг убьет меня раньше, чем Габби сможет чем-либо помочь.
– Дай мне хоть позвонить, – попросил я его.
– Это будет не так-то просто.
– Очень многое делать непросто. Можешь ни минуты не сомневаться, что Габби Гарванза знает обо всем, что здесь происходит. Ты уберешь меня, и шансов, что ты встретишь свой следующий день рождения, будет один из миллиона. А мне плевать, если твой день рождения послезавтра.
Билл нахмурил лоб, пытаясь осмыслить то, что я сказал.
– Полиция, – пообещал я, – найдет этого летчика, который отвез Морин туда…
– Замолчи, я хочу подумать, – разозлился мой страж. – Если ты так умен, как кажешься, то заткнешься на несколько минут.
Я сел на кровати, подоткнул повыше подушку под голову. Шея у меня сильно затекла. Минут через пять Билл наконец решился:
– В конце коридора стоит телефонная будка. Теперь иди и постарайся, чтобы никто тебя не увидел, не шуми.
Я быстро поднялся с постели, он взял меня за руку и помог сохранить равновесие: голова кружилась.
– У тебя есть монеты?
Я сунул руку в карман и нащупал немного мелочи:
– Есть!
– Хорошо, дальше иди сам. Если кто-нибудь тебя заметит, я дам тебе под ребро и заявлю, что ты от меня сбежал.
Он открыл дверь и посмотрел, нет ли кого поблизости в коридоре, потом кивнул мне. Я тихонько прокрался вперед и вошел в будку. Потом закрыл за собой дверь и стал судорожно вспоминать номер телефона Габби в гостинице. Невозможно было тратить время на то, чтобы посмотреть его в лежащей тут же телефонной книге. Наконец я все-таки его вспомнил и стал лихорадочно крутить диск. Когда отель ответил, я попросил соединить меня с номером Джорджа Гренби. Понимая, как много зависит от того, застану ли я его в номере теперь и будет ли Гарванза со мной говорить, я ужасно разволновался: руки мои дрожали, колени подгибались при одной мысли, что его может там не оказаться. К телефону подошел его охранник, я его сразу узнал.
– Позовите Габби, – сказал я.
– Кто говорит?
– Это Санта-Клаус, и у нас сейчас Рождество. Быстро позови Габби, или его чулочек с подарками окажется пустым.
Я услышал, как парень сказал кому-то в глубине комнаты: «Какой-то сумасшедший говорит, что он Санта-Клаус и хочет передать срочную информацию. Вы будете с ним говорить?»
Габби что-то прошуршал в ответ, и охранник сказал:
– Ну, давай говори, выкладывай поскорее, что там у тебя!
– Это Дональд Лэм, частный сыщик, которого вы выбросили недавно из комнаты.
– О-о-о-о! – прозвучало в ответ.
– Я кончил свое расследование. Я говорил Габби, что найду кое-что для него. Теперь я готов рассказать об этом.
– О чем же?
– Я хочу рассказать ему, что я нашел, что раскрыл…
– Нам совершенно наплевать, что ты там нашел! Мы знаем все, что хотим знать.
– Вы только думаете, что знаете. Вам бы лучше знать то, о чем знаю я, и тогда бы вы узнали, кто убил Морин Обэн и почему. Спроси, парень, интересует ли это Габби.
На этот раз я ничего не услышал в трубке, он ладонью прикрыл ее. Но зато почти тотчас услышал голос Габби:
– Начинай говорить. Давай только факты. Меня не интересуют твои выводы. Дай мне только факты.
И я начал:
– Вы были знакомы с Морин около года. Сколько раз за этот год она могла так напиться, чтобы начать кокетничать с первым попавшимся незнакомцем? Все, что случилось потом, ее ссора с вами и охранником – все это было лишь частью хорошо разыгранного представления. Парень, с которым она ушла, был летчиком. Он отвез ее в Сан-Франциско.
– Любой дурак может сложить два и два, – послышалось в ответ.
– Хорошо. Дальше она действовала, как сама считала нужным. Совершала поступки, о которых боялась вам рассказать, опасаясь, что об этом узнает ее охранник. А дело в том, что у нее состоялась тайная встреча с Джорджем Бишопом.
– И это все? – недовольно спросил Габби.
– Джордж Бишоп стрелял в вас, – ответил я. На другом конце провода наступила тишина. – И Морин приложила к этому руку.
– Ты слишком много болтаешь лишнего, – заметил Габби.
– Вы хотели услышать о фактах – теперь вы их знаете.
– У тебя есть доказательства насчет Морин?
– Конечно.
– Давай выкладывай.
– Человек, который убил Бишопа и Морин, – это Хартли Л. Чаннинг. Он хотел прибрать к рукам «Зеленую дверь», зная, что, если убрать с пути Бишопа и при этом связать все это с убийством, полиция уже не позволит вам вмешаться в дела казино.
– Где ты сейчас находишься?
– Сейчас я пленник Чаннинга. Думаю, что он собирается полить меня жидким бетоном и потом утопить в самой глубокой части залива Сан-Франциско. Я просто умоляю вас сделать что-нибудь, прежде чем…
– Как тебе удалось добраться до телефона?
– Я внушил парню, который меня охраняет, что теперь вы будете у них новым боссом.
Опять на том конце провода наступила на несколько мгновений тишина, потом он сказал:
– Ты просто наивный сукин сын!
– Но я же все рассказал?
– Конечно, ты все рассказал. Тебя охраняет Билл? Не так ли?
В нерешительности я замолчал и только тут понял, почему мне удалось так легко уговорить Билла дать мне возможность позвонить Габби.
– Да, он.
– Хорошо, передай трубку Биллу.
Я оставил ее висеть и бесшумно, на цыпочках, пробрался обратно в комнату.
– Твой босс на линии, – сказал ему я.
Ни слова не говоря, он встал и направился к телефону, оставив меня одного, без присмотра. Я решил немного поиграть, сел в кресло Билла, взял его журнал и стал читать. Когда он вернулся, я был глубоко погружен в чтение детективной истории.
– Давай же, иди, я тебя отпускаю, – сказал он.
Я медленно поднялся с кресла, а он с любопытством смотрел на меня:
– Как, черт возьми, ты узнал, что я человек Гарванза?
Я ему не ответил. Я этого не знал, взял да и сыграл эту сцену, а судьба на этот раз просто оказалась на моей стороне.
Я постарался выглядеть очень скромным парнем.
– Да, согласен, ты очень умный мужик, – повторил Билл уже ранее высказанную мысль. – Давай же, пошли!
Я позвонил в полицию из своего дешевенького отеля и попросил к телефону лейтенанта Шелдона.
– Говорит Дональд Лэм, – представился я.
– Ах ты, сукин сын! Где ты, Дональд?
Я дал ему адрес своего отеля.
– Что ты там делаешь?
– Прячусь.
– От кого?
– Не хотел отнимать у вас время, лейтенант, знаю ведь, как вы заняты, и я надеялся, что кое-кто из ваших парней старался меня найти и доставить к вам.
– Ты слишком ко мне внимателен, Дональд. Я хочу тебя видеть. Хочу видеть немедленно. В самом деле, я приказал доставить тебя хоть из-под земли, здесь или в Лос-Анджелесе.
– Буду очень рад снова увидеться с вами, лейтенант.
– Так ли уж? – усомнился Шелдон.
– У меня есть нужная для вас информация.
– Какая информация? – подозрительно спросил он.
– О том водителе, который сбил человека и уехал.
– А, эта!
– Больше того, я могу вам сообщить кое-что интересное, касающееся убийства Бишопа, и вы сможете таким образом раскрыть оба дела сразу. Если вы ко мне приедете, что было бы неплохо, хотелось бы, чтобы вы были один и в новой форме.
– Зачем это?
– Здесь будет полно репортеров, и они захотят вас сфотографировать.
– Знаешь, Лэм, мне многое в тебе нравится, но у тебя есть один большой недостаток.
– Какой же?
– Ты плохо знаешь географию. Ты думаешь, что находишься все еще в Лос-Анджелесе.
– Нет, я знаю, где я нахожусь.
– Ты думаешь, – продолжал он, – то, что помогает продавать участки земли в Лос-Анджелесе, поможет тебе и в твоих делах с полицией Сан-Франциско?
– А что мне, по-вашему, лейтенант, помогает продавать их в Лос-Анджелесе? – спросил я с удивлением.
– «Луговой майонез», – было ответом.
– Вы не правы, это климат, – сказал я и повесил трубку.
Через десять минут Шелдон уже был у меня. Не в новой форме, как я просил. Но он явно надеялся, что и в старой получит здесь столь желанное для него паблисити.
– Итак, – сказал я, – насчет этого несчастного случая…
– Давай выкладывай!
– Только не могу назвать источники своей информации.
– Дональд, мне это не нравится.
– Если вы получите чистосердечное признание, уверяю, вам уже будет наплевать на эти источники.
– Если получу признание, говоришь?
– Пойдемте услышим его, и позже я расскажу вам все, что знаю о деле Бишопа.
– Куда мы пойдем?
Я назвал ему адрес Харви Б. Лудлоу.
– Знаешь, Дональд, ты должен помнить, что тебе самому грозит обвинение в шантаже.
– Разве не я вам первый позвонил?
– Да.
– Не я сказал, куда надо приехать? Не так ли?
