Это было хуже, чем у озера Мертвого Жениха, когда я провел рукой по залитой кровью траве. Мне не было так плохо даже потом, когда умирающий Унистер пытался что-то сказать, глядя на меня своими блестящими мышиными глазами, и я склонился над ним среди осыпающихся опилок, которые уже погребли тело старого Мак-Комера.
Правой кисти Сент-Эрма не было. Это потрясло меня, потону что я уже знал, что Сент-Эрм не был инвалидом.
Мы с Розенблатом взяли труп за плечи и вытянули его наружу. Вместе с несколькими другими мужчинами мы положили его на деревянную кладку перед фарами серого «Кадиллака». На Сент-Эрме был серый габардиновый костюм и белая шелковая рубашка с золотыми запонками. В кармане оказался кошелек, но в нем не было ни документов, ни денег. Только в одном из карманов брюк лежала сложенная квитанция из нью-йоркской гостиницы «Президент», оплаченная сегодня утром.
Наверное, Сент-Эрм оплатил счет и механически сунул бумажку в карман, пока ждал приезда Элинор. Это единственная бумага с именем Сент-Эрма, которую проглядел убийца. Все остальные документы и даже метки на одежде исчезли. Исчезла правая рука Сент-Эрма, и вместе с ней исчезло кольцо.
Но это еще не самое страшное, Почти все кости трупа были раздроблены и переломаны. Однако на одежде не было никаких следов автомобильных покрышек. Только черная болотная грязь. Если исключить нелепую мысль, что Сент-Эрма раздели, переехали машиной, а потом снова одели, то станет ясно, что по его телу долго и яростно били обернутой войлоком заводной рукояткой или какой-то другой дубинкой, обернутой во тряпье. И это — судя по виду повреждений — было сделано, когда несчастный Сент-Эрм был еще жив.
Но ужаснее всего убийца обошелся с его головой. Кожа на лбу была подрезана хирургическим скальпелем или каким-то другим исключительно острым ножом и завернута на черные раскрытые глаза Иниса. Вокруг рта и ушей убийца тоже поработал скальпелем. А на макушке виднелся круглый след — от трилистника, словно кто-то неумело начал, делать трепанацию черепа, но в это время его спугнули.
Нужно было найти тело Сент-Эрма, чтобы наш ужас материализовался. И вот тело найдено.
Мне пришлось провести предварительное обследование трупа. Я оказался здесь единственным врачом. Прежний коронер ушел в армию, а новому, который пришел на его место, было уже за восемьдесят. Старик жил где-то в Стоуни-Фолз и до сих пор не мог выбраться из своей кровати. В сельских районах всегда слишком мало врачей. Их не хватает для живых, не говоря уже о мертвых.
Так что мне предстояло обследовать труп и определить, что с ним произошло. И мне это совсем не нравилось.
Розенблат знал анатомию и имел, конечно, элементарное понятие о медицине. Мак-Комер знал, наверное, больше любого врача. Да каждому ясно, что у людей обычно по две руки! Но у Сент-Эрма была одна. Его правая кисть была отпилена в запястье, и это выбило меня из колеи больше, чем все остальное.
— Кто-то испробовал на нем хирургический трепан, — Розенблат, игнорируя меня, обратился к Мак-Комеру. — Какой-то человек, имеющий представление о медицине. Как вам кажется, профессор?
Лейтенант уже давно игнорировал меня. Это началось почти сразу. Наверное, после того, как я сказал, что — не видел машину Штопора. Или после того, как признался, что узнал свою изрезанную голубую шляпу.
— Это след трилистника, а не трепана, — заметил я.
— А в чем разница, профессор? — по-прежнему игнорируя меня, спросил Розенблат.
Мак-Комер стоял на коленях, склонив над трупом лысую голову с большими оттопыренными ушами. Он промолчал, предоставляя отвечать мне.
Трепан — это старомодный инструмент, которым теперь никто не пользуется. А трилистник делает аккуратный круглый разрез. Человек, который это сделал, разбирается в хирургии не лучше, чем я в автомобильных моторах. Разрез сделан ужасно грубо. К тому же, в этой операции не было никакого смысла. Похоже, что маньяк пытался извлечь какую-то мысль из головы мертвого Сент-Эрма.
— А у вас есть трилистник, доктор? — спросил Розенблат.
— Было бы странно, если бы у меня его с собой не было.
— А что с его правой рукой, доктор? — Что с ней произошло?
— Я и сам хотел бы это знать. Не сомневаюсь, что она где-то рядом с местом, где нашли тело, но найти ее будет чертовски трудно. Когда я в воде взял его за руку, мне стало плохо. Я…
— Я спрашиваю, как была отделена рука.
— Ее отрезали хирургической пилой.
— Я полагаю, пила у вас тоже с собой?
— У меня полный набор инструментов, — ответил я. — В своем деле я хороший механик, Вернее, сказать, у меня БЫЛ полный набор в багажнике машины.
— Инструменты были на месте, когда вы стояли у въезда на Топкую дорогу, в момент убийства и позже?
— И позже, — ответил я…
Забавно, сколько разных вещей кладут мужчины в карманы брюк. Некоторые держат там водительские права или пропуск в гостиницу, другие — перочинный нож, третьи зубочистку. Убийца сует в карман пистолет, а наркоман таскает в кармане нож «выкидушку». У большинства мужчин там оказывается носовой платок или связка ключей. Я, когда получаю гонорар, тоже всегда засовываю конверт с деньгами в карман брюк.
А оплаченную квитанцию за гостиницу я бы никогда туда не сунул.
Но если бы в то утро Сент-Эрм, поджидая свою невесту у гостиницы «Президент», не сунул в карман скомканную бумажку, на которой была написана его фамилия и название гостиницы, его тело, может быть, никогда не смогли бы опознать. Или если бы старый Адам Мак-Комер случайно не познакомился с ним у Декстера и если бы профессор не обладал хорошей памятью на лица, или если бы большая заметная панама Сент-Эрма вылетела из машины раньше, во время сумасшедшего бегства в сумерках, до того, как красноглазый Штопор остановил ее здесь, у заброшенной лесопилки. Или если бы голова Иниса Сен-Эрма не откинулась на спинку сиденья и лицо его не осветило бы тусклое закатное солнце, предоставив старому Мак-Комеру возможность узнать его, Сент-Эрма, может быть, так никогда и не нашли бы. Но случилось иначе. Мы нашли труп.
Стоя на корточках над телом Сент-Эрма, я понял вдруг, что у меня в кармане брюк нет конверта с деньгами. Того самого пухлого конверта, который дала мне экономка Бухена и который я сунул в карман, когда бросил машину, уходя на поиски гаечного ключа. Может быть, он выпал из кармана в машине, или в гостиной Мак-Комера, когда мы пили кофе с девушкой, Квелчем и полицейским Стоуном? Насколько я помню, конверт еще был у меня в
