— Бросьте оружие, Вон, — сказал Флек, но в этот момент указательный палец Вона нажал на спуск, и три выстрела оглушили Квинов. Пуля Вона оторвала кусок верхней панели шкафа, но пули Флека и Лу проделали две дырки в его сердце. Отскочив назад, как дрессированный пес, он ударился о дальнюю стену и с грохотом рухнул на пол, заливая его ручьями крови, вскоре перешедшими в струйки, а потом и вовсе иссякшими.
Подойдя к нему, Лу поджал губы, выпучил косые глаза и прикрыл тело матрасом Хьюго.
Эллери поднял латунный ящик, который отлетел в сторону, не испачкавшись кровью.
— Вы слышали его признание, шеф? — осведомился инспектор.
— Каждое слово. — Флек вытер потное лицо. — Знаете, я еще никогда не стрелял в человека. Это странное ощущение… Лу записывал слово в слово. Вон… — Шеф уставился на матрас и покачал головой — он казался потрясенным до глубины души. «Сейчас он забыл о репортерах, — подумал инспектор, — но дайте ему время…»
* * *
— Я был согласен с папиными умозаключениями до определенного момента, — сказал Эллери. — Он был прав, придя к выводу, что, поскольку первое, неудавшееся покушение на жизнь Брасса произошло до того, как Брасс составил завещание, его осуществил один из наследников и что это мог сделать только Хьюго, руководствуясь ненавистью. Но ты ошибся, папа, полагая, что если первое покушение совершил Хьюго, то и убийцей должен быть он. Хьюго не убивал Брасса, о чем ты узнал, когда шеф Флек сообщил тебе о его алиби. Но если Хьюго не мог совершить второе, удавшееся покушение, то кто мог?
Они собрались в баре гостиницы «Олд Ривер» — трое Квинов, пятеро «нерегулярников», шеф Флек и его помощник Лу, который вел записи, и чья фамилия так и осталась неведомой. Все были гостями Флека, который оправился от шока и готовился к пресс-конференции, назначенной на следующее утро.
— Но как вы узнали, что это Вон, мистер Квин? — с беспокойством спросил шеф. — Лу, запиши это слово в слово.
— С исключением Хьюго из кандидатов в убийцы картина менялась, — ответил Эллери. — Должно быть, все происходило следующим образом. Хьюго в свободный вечер отправляется в таверну, притворяется опьяневшим от пива, уходит оттуда около полуночи и сразу же возвращается домой на своей «хонде», чтобы снова попытаться убить Брасса. На сей раз ему приходится иметь дело с Воном, который спит на раскладушке перед дверью старика. Проблемы это не составляет — Хьюго берет с письменного стола внизу латунный нож для вскрывания конвертов и ударяет им спящего красавца в спину. Но мы знаем, что он потом не вошел в спальню старика и не ударил его ножом, так как Брасс был убит между четырьмя и шестью утра, а в течение этих двух часов и некоторого времени до и после них Хьюго был заперт в одной из камер шефа Флека. Очевидно, ударив Вона, Хьюго потерял самообладание, вернулся в таверну, напился по-настоящему и угодил в тюрьму.
Таким образом, Вон остался в одиночестве у спальни Брасса с ножом в спине. Это звучит как описание серьезного ранения, выводящего из строя, и в большинстве случаев таковым и является. Но было ли это так в случае с Воном? Нет. Когда папа обнаружил его утром, тот был в полном сознании и вскоре смог сесть, а спустя поразительно короткий срок вновь стал самим собой. Иными словами, его рана была поверхностной.
Вероятно, Вон пришел в себя около четырех утра и сполз с койки. Понимая, что на него напали с целью вывести из строя телохранителя Брасса, он, естественно, идет в спальню посмотреть, что со стариком. Но Брасс спит целый и невредимый. И Вон сразу осознает, что судьба предоставила ему идеальную возможность для убийства. Судя по положению раны в его спине, она никак не могла быть нанесена им самим. Если он убьет Брасса тем же ножом, а потом вернется на свою раскладушку и притворится потерявшим сознание, кто сможет заподозрить его в убийстве старика? Папа и Флек наверняка подумают, что на Вона и Брасса напал кто-то третий. Именно так Вон и поступил, и именно это ты и подумал, папа, когда нашел его утром в коридоре, а Брасса в его спальне с ножом в сердце.
— Но почему? — осведомился Джонни Криппс. — Зачем вообще понадобилось убивать старика? Что Вон надеялся приобрести благодаря этому?
— Очевидно, Джонни, он рассчитывал приобрести очень многое, — сказал Эллери. — А единственной ценностью, связанной с Хендриком Брассом, были шесть миллионов долларов, которыми он помахивал перед носом у наследников. Следовательно, Вон должен был иметь законное право на это состояние. Это побудило меня искать подтверждение в документах о наследстве. А когда я нашел засвидетельствованное нотариально заявление некоего Хардинга Бойла, что он тот самый Хардинг Бойл, который поименован в завещании Брасса как один из наследников, заверенное Воном Дж. Воном как душеприказчиком, у меня появилось неоспоримое подтверждение мотива преступления Вона и его вины.
— Бойл, — пробормотал шеф Флек. — Наследник, который так и не появился… Вы имеете в виду, мистер Квин, что Вон обладал какой-то властью над этим Бойлом?
— Мне кажется более вероятным, шеф, — промолвил Эллери, — что Вон и был Бойлом, что и выяснил отец, копаясь последние пять дней в прошлом Вона.
— Вообще-то копался Хью Джиффин, — сказал инспектор. — Расскажи им, Хьюи.
— Хардинг Бойл — обычно его называли Крутой Бойл[69] — настоящее имя Вона, — начал Джиффин. — Он родился в чикагских трущобах и попадал во всевозможные неприятности — отбывал срок за ограбление и так далее. Между прочим, его рассказы о юридическом образовании, которое он якобы получил, были сплошным враньем — все знания в этой области он приобрел в библиотеке тюрьмы в Джолиете, когда сидел там. Фамилию Вон он принял, чтобы избавиться от груза прошлого. Лицензии на детективное агентство у него тоже не было…
— Погодите, — прервал шеф полиции Филлипскилла. — Он тоже был одним из ублюдков Брасса и люто ненавидел старика, верно?
— Я в этом не сомневаюсь, — отозвался Эллери, — хотя для такой крысы, как Вон, месть ничего не значила в сравнении с шестью миллионами.
— Запиши это, Лу!
— Но если Вон был Бойлом, — возразил Эл Мерфи, — то почему он открыто им не назвался? Ведь он фигурировал в завещании.
— Как Бойл он был объявлен в розыск в Иллинойсе, — объяснил инспектор. — Поэтому он предпочел не рисковать и скрываться под фамилией Вон во время поисков шести миллионов. Если бы их так и не нашли, он бы остался под вымышленным именем, а если бы нашли, затребовал бы свою долю из Нью-Йорка. Помните, он защитил себя, спрятав среди прочих документов, заявление, заверенное Воном как душеприказчиком, что он, Бойл, объявился и был должным образом идентифицирован как законный наследник.
— И еще одно, — вмешался Пит Анджело. — Зачем было оставлять эту бумагу в портфеле? Конечно, он спрятал ее среди счетов, считая, что там ее будет нелегко найти. Но все равно, зачем было так делать? Если это и защита, то чертовски рискованная.
— В итоге она такой и оказалась, — кивнул Эллери. — Но он должен был прикрыть себя, Пит, на тот случай, если состояние все-таки найдут. Ему пришлось пойти на этот риск. Ведь Вон не мог предвидеть, что шеф Флек заберет портфель с собой. Это был ловкий ход, шеф.
Флек просиял:
— Я на это и рассчитывал.
Лу посмотрел на него и вернулся к своим записям. Флек кашлянул и допил остатки шампанского за счет штата Нью-Йорк.
— Одного я не понимаю, — виновато заговорила Джесси. — Хорошо, Вон был Хардингом Бойлом — одним из наследников. Каким образом он оказался также «адвокатом» и телохранителем-душеприказчиком, нанятым Брассом? Не слишком ли это большое совпадение, Эллери?
— Это вообще не было совпадением, дорогая, — сказал Эллери. — Брасс не искал Вона — все было совсем наоборот. Вон либо знал с самого начала, либо узнал не так давно, что Брасс — его отец, навел о нем справки — газетные подшивки полны сведениями о Брассах — и постарался добыть для себя эту работу. Ему было нетрудно втереться старику в доверие с его фальшивой лицензией на детективное агентство, фальшивым дипломом юриста, хорошо подвешенным языком и согласием работать на Брасса за небольшой гонорар. Вон был уверен, что получит по крайней мере седьмую часть шести миллионов долларов — старый плут обвел его вокруг пальца, как и всех вас, — но я не сомневаюсь, что он искал шанс найти все состояние и каким-то образом завладеть им целиком. Фактически на это я и рассчитывал, готовя ловушку. Разумеется, не было ни записки Хьюго, ни состояния, но я подумал, что Вон, совершивший ради него убийство, проглотит любую наживку, способную привести его к призу, который он уже считал потерянным. С помощью шефа Флека это сработало. Ну, шеф, думаю, у вас есть все, что вам нужно. Спасибо за обед. Мы возвращаемся в Нью-Йорк.
