Однако статьи во вчерашних газетах помогли ему обнаружить эту связь.
Теперь все стало абсолютно ясно: анонимные письма о мисс Фрейзер, подписка мисс Фрейзер на «Ипподром», метод, с помощью которого была достигнута эта подписка, и, наконец, смерть мистера Орчарда, вызванная тем, что он выпил отравленный кофе, якобы предназначавшийся для мисс Фрейзер, – все это не означало, что следует обвинить мисс Фрейзер в убийстве, но было нежелательно оставаться ее спонсором. Поэтому мистер Андерсон удрал.
– Я не получал никаких анонимных писем, – заявил мистер Андерсон.
– Я вам верю. – Вульф не спускал глаз с Талли Стронга. – Допустим, я отвергаю предположение, что мистер Андерсон лично получал анонимные письма. Я это делаю по разным причинам, но в основном потому, что было бы не в его характере показать анонимное письмо тому, о ком в нем идет речь.
Скорее, он бы расследовал приводимые в письме обвинения, и есть достаточные основания предполагать, что этого не было сделано. Таким образом, я пришел к заключению, что анонимные письма мисс Фрейзер получал не мистер Андерсон и не он получил вчера недостающее звено.
Предположительно это был человек, который присутствует сейчас здесь, поэтому я попытался провести эксперимент с помощью полиции. Он заключался в том, чтобы выдвинуть реальную угрозу против мисс Венс в надежде, что кое-кому это развяжет язык. Это был слишком осторожный шаг. К сожалению, он не принес результата, и мисс Коппел умерла.
Вульф обращался только к Стронгу.
– Конечно, поскольку у меня нет доказательств, у меня нет и уверенности, что информация, которую вы предоставили мистеру Андерсону, касалась анонимных писем. Возможно, ваши обвинения или подозрения в отношении мисс Фрейзер базировались на чем-то ином. Но мне нравится мое заключение, потому что оно просто и всеобъемлюще, и я откажусь от него только в случае, если буду вынужден это сделать. Оно все объясняет, и ему ничего не противоречит. Я даже почти уверен в том, что оно объяснит, почему были убиты мистер Орчард и мисс Пул. Два самых удачно продуманных момента в их деятельности заключались в том, что, во-первых, они требовали лишь небольшую часть доходов жертвы, ограничивая подписку одним годом. И, во-вторых, в письмах не рассказывалось и не содержалось угрозы рассказать о действительном секрете из прошлого жертвы. Даже если бы они знали такие секреты, они их не использовали. Но рано или поздно – мистер Саварезе может подтвердить это в качестве эксперта, но в другой раз, – рано или поздно, по закону вероятности, они должны были случайно использовать реальный секрет. Рано или поздно изобретенное ими пугало должно было стать для жертвы реальным ужасом.
Вульф кивнул.
– Да, так и случилось. Письмо или письма были показаны жертве каким-нибудь другом. Вами, мистер Стронг. И перед ней встала необходимость не только платить несущественную дань, но и ужасная угроза раскрытия того, что не должно было увидеть свет, поскольку она, конечно, не знала, что письмо сфабриковано и его совпадение с реальностью было чистой случайностью. Итак, она нашла действовать. И еще как! Она убила мистера Орчарда. Затем она узнала из телефонного звонка незнакомой женщины, что мистер Орчард был не единственным владельцем информации, которой, по ее ошибочному мнению, он мог располагать, и ей снова пришлось действовать.
Она убила мисс Пул.
– Боже мой! – прервал его Андерсон. – Вы безусловно сильно играете, не имея на руках хорошей карты.
– Да, сэр, – согласился Вульф – Пора пересдать карты не кажется ли вам? Наверняка я достоин хотя бы одной хорошей карты. Ее можете дать вы или мистер Стронг. Господи, что вам еще нужно? Достать кролика из шляпы?
Андерсон встал, подошел к секретарю совета спонсоров и встал напротив него.
– Черт возьми, не будьте дураком, Талли, – властно сказал он. – Вы слышали, он все знает. Давайте покончим с этим!
– Я думаю, что это поможет делу, – твердо сказал Талли.
– Это помогло бы мисс Коппел, – резко сказал Вульф, – если бы вы заговорили двадцать часов назад Сколько писем вы получили?
– Два.
– Когда?
– В феврале. Где-то в середине февраля.
– Вы показывали их кому-нибудь, кроме мисс Фрейзер?
– Нет, только ей. Но мисс Коппел была там и тоже их видела.
– Где они сейчас?
– Не знаю, я отдал их мисс Фрейзер.
– О чем в них шла речь?
Талли открыл рот, на мгновение застьи и снова закрыл его.
– Не будьте ослом – резко сказал Вульф. – Здесь ведь мистер Андерсон.
О чем в них шла речь?
– О том, что мисс Фрейзер повезло: когда умер ее муж, никто не удосужился подвергнуть экспертизе почерк его прощальных писем.
– Что еще?
– Все. Второе о том же самом, только написано другими словами.
Взгляд Вульфа устремился на Андерсона.
– Это он вам и сказал, сэр?
Президент, который уже вернулся на диван, кивнул.
– Да, именно это. Этого достаточно?
– Более чем достаточно в данных обстоятельствах. Вульф повернулся, чтобы посмотреть на женщину рядом со мной. – Мисс Фрейзер, я слышал только об одном «прощальном» письме, которое ваш муж написал своему другу, местному адвокату. Кому было адресовано второе? Возможно, вам?
– Не думаю, – сказала она, – что мне так уж необходимо помогать вам.
Я не смог заметить никакого изменения в ее голосе. Когда Вульф сказал, что она очень опасная женщина, он не преувеличивал.
– Зачем мне помогать вам, – продолжала она, – в то время как вы верите этой лжи. Если мистер Стронг когда-нибудь получал анонимные письма, он никогда не показывал их ни мне, ни мисс Коппел. Я в этом уверена.
– Черт возьми! вскричал Талли Стронг так, что у него упали очки.
Это было великолепно и безусловно показывало, как Мадлен Фрейзер умеет обращаться с людьми. Талли был в состоянии признать, что она убила двух человек, но, когда он услышал, что она явно лжет, он поразился.
Вульф кивнул ей.
– Предполагаю, – признал он, – что бессмысленно ждать от вас опрометчивых поступков. Вы знаете, что до сих пор нет никаких доказательств. И против ваших показаний есть только показания мистера Стронга. Конечно, наилучший шанс – это письмо, которое ваш муж написал своему другу, поскольку угроза. породившая вашу жестокость, косалась именно этого. – Вульф повернулся направо. – Мистер Крамер, вы не знаете, это письмо еще существует?
Крамер понял его мысль. Он уже подошел к телефону на моем столе и набирал номер. Через секунду он заговорил:
– Диксон на месте? Позови его. Диксон? Я в кабинете Вульфа. Да, он уже ухватил дичь, но только за самый кончик хвоста. Сделай две вещи, и быстро. Найди Дарста и заставь его позвонить в Флитвилл, штат Мичиган. Он там был и знает тамошних ребят. Лоуренс Коппел перед смертью написал письмо другу. Нам нужно знать, существует ли еще это письмо и где оно находится. Они должны его найти, но, ради бога, не перепугайте друга настолько, чтобы он его сжег или съел. Скажи Дарсту, что от этого будет зависеть раскрытие всего дела. Потом получи ордер на обыск в квартире Фрейзер. Нам нужно найти цианид, и эта работа на весь день, поскольку он может оказаться где угодно, например в каблуке туфли. Ты знаешь, кого послать – самых лучших. Вульф ухватил ее за хвост, совершив один из своих безумных прыжков в бассейн глубиной два фута. И теперь нам надо всем уцепиться за этот хвост. Что? Да, черт возьми, конечно, она!
Поторапливайся!
Он повесил трубку, подошел ко мне, дал мне знак подняться, отодвинул кресло и встал за спиной мисс Фрейзер, смотря вниз на нее. Не спуская с нее глаз, он громко сказал:
– Можете поговорить еще немного, Вульф.
– Я могу говорить всю ночь напролет, – заявил Вульф. – Мисс Фрейзер этого заслуживает. Ей везло, но надо сказать, что не везет обычно людям неумелым, а она не из их числа. Смерть ее мужа была организована с большим мастерством. Я сужу об этом не только по тому, что она обманула власти – это, может быть, и не большая заслуга, – но по тому, что она обманула сестру своего мужа – мисс Коппел. Вся операция с Орчардом тоже была хорошо задумана и исполнена. При этом были учтены даже мелкие детали; например, подписка сделана на имя мисс Коппел. Не составляло труда позвонить Орчарду и объяснить, что эти деньги поступают от нее, мисс Фрейзер. Но лучше всего – завершение операции, когда отравленный кофе был подан жертве. Тут ей еще раз повезло, поскольку мистер Трауб, который не знал о помеченной бутылке, ни о чем не подозревая, поставил ее напротив мистера Орчарда, чем сильно ей помог. Они сидели за узким столом, мистер Орчард прямо напротив нее, передача была в эфире, и она могла манипулировать бутылками без труда, возможно, никто бы не заметил этих манипуляций. Уж наверняка никто бы не заподозрил ее в преднамеренном убийстве ни до того, ни после.
– Ладно, – согласился Крамер. – Это меня не волнует. Что касается Пул – тоже. Но что насчет Коппел?
