– Конечно.
– Впоследствии ты не изменил своего мнения?
– Нисколько. Напротив, дальнейшее только утвердило это предположение.
– Вот как. А именно?
– Я несколько раз заметил в его глазах подозрительное выражение.
– Это видел и я, но, быть может ты заметил еще что-нибудь? Ведь он не мог подозревать, что ты наблюдаешь за ним.
– Особенного я больше ничего не заметил.
– Значит, тебе казалось, что я беседую с помешанным?
– Это слишком резкое слово. Мне кажется, что на него временами, так сказать находит, и что он во время таких припадков становится буйным.
– Когда я был у него, – сказал Ник Картер, – с ним чуть не случился буйный припадок, хотя я не знаю, что именно могло служить этому причиной. Правда, он сдерживал себя, но с большим трудом, и я вынес твердое убеждение, что ему место только в сумасшедшем доме.
– А как обстоит дело с анонимными письмами и всем прочим? – спросил Дик.
– Все это дело показалось мне весьма подозрительным и я положительно не знаю, верить ли этому человеку или нет.
– Зачем же ты не остался там, чтобы добиться разгадки?
– На это у меня было несколько причин, – с улыбкой ответил Ник Картер, – прежде всего то, что я хотел бы обыскать его дом без его ведома. Вообще, ты мог бы вместе со мной отправиться туда.
– Буду очень рад, если ты не предпочтешь справиться с этим делом один. Ведь в последнее время мы, твои помощники, служим так только, как бы для декорации.
– Не волнуйся, друг мой, – улыбнулся Ник Картер. – Надо тебе сказать, что когда я обходил дом, я принял меры, чтобы иметь возможность войти в него в любое время.
– В таком случае, задача не трудна.
– Если только старику не придет фантазия обойти дом после меня и обнаружить все мои приготовления.
– Да, это было бы досадно.
– Вот еще что. Голос полковника показался мне удивительно знакомым. Ты не обратил на это внимания?
– Нет.
– Да оно и мне только в начале так казалось, – продолжал Ник Картер. – Голос его возбудил во мне какие-то смутные воспоминания, но когда и где я его слышал – припомнить не могу.
– Не загримирован ли он? – заметил Дик.
– Быть не может. Волосы, цвет лица и все прочее у него безусловно натуральное.
– Так-то оно так, но кожа у него удивительно бледная.
– Да, но это у него от природы, – возразил Ник Картер.
– Близко я его не видел, – настаивал Дик, – но мне показалось, будто цвет его лица является последствием долговременного пребывания в весьма ненадежном месте.
– Ты хочешь сказать, что бледность эта является последствием малокровия, развивающегося в тюрьме и исправительных домах? Думаю, что ты ошибаешься. Ну так вот, пойдем туда вместе. Должен признаться, что это дело меня весьма интересует.
– Меня тоже, – согласился Дик.
– Я нарочно провоцировал ссору во время моего посещения, – продолжал Ник Картер, – и полковник так рассвирепел, что я наотрез отказался от его дела. Затем он настойчиво стал просить меня взять мой отказ обратно и при этом он мне невольно открыл очень странный факт.
– А именно? – заинтересовался Дик.
– Он хочет передать это дело только мне и никому другому. Не кажется ли тебе это странным? Ведь сыщиками в Нью-Йорке хоть улицы мости.
– Да, это верно. Это очень странно. Но все-таки, раз речь идет именно о тебе, я в этом собственно не вижу каприза помешанного человека. Как бы вся эта история не была попыткой заманить тебя в какую-нибудь засаду? Быть может, за этим скрывается кто-нибудь из твоих давнишних врагов, который хочет тебе отомстить, или же полковник состоит в заговоре с преступниками и только наталкивает тебя на ложный след. Ты говоришь, он настойчиво просил тебя взяться за это дело?
– Да. Он так долго просил, пока я, наконец, не пообещал ему еще раз придти завтра утром в половине одиннадцатого и сообщить ему мое окончательное решение.
– Правильно.
– И я считаю наиболее целесообразным, чтобы мы ночью вдвоем проникли в дом и понаблюдали за полковником. В зависимости от этих наблюдений мы и решим вопрос в окончательной форме. Тебе известно, что полковник держит двух слуг-китайцев? Я допросил их на их родном языке, да так, что полковник не имел возможности заранее внушить им ответы. При этом я тайком наблюдал за полковником, который стоял тут же, дрожал от волнения и охотнее всего запретил бы им отвечать. Глаза его сверкали и он то и дело переводил взгляд с меня на китайцев и обратно.
– А какое впечатление произвели на тебя эти китайцы? – спросил Дик.
– Они не причастны к делу, в этом я уверен, – решительно заявил Ник Картер.
– Быть может, в этом старом доме какие-нибудь врачи тайком производили вивисекцию?
– Я уже думал об этом, но это мало вероятно.
– Но откуда же могли взяться разрезанные трупы животных? Ведь они на улице не валяются! – воскликнул Дик.
– Когда я был у полковника, я осмотрел также сад и заметил вскопанное место, – заявил Ник Картер, – я снова разрыхлил землю и действительно нашел там несколько летучих мышей и дохлую собаку.
Дик в изумлении посмотрел на своего начальника.
Затем они оба погрузились в глубокое раздумье, так как именно последний факт говорил в пользу того, что полковник сказал правду.
* * *
Трудно сказать, что произошло бы, если бы Ник Картер со своим помощником привели свое первоначальное намерение в исполнение и осмотрели дом в эту ночь. Быть может было к лучшему, что они этого не сделали, хотя вследствие этого дело еще больше осложнилось и запуталось.
Ник Картер и его помощник уже собирались нанести негласный визит на виллу, занимаемую полковником Пирзалем, как вдруг, в самую последнюю минуту, сыщик был вызван по телефону в сыскное отделение главного полицейского управления по, якобы, очень важному делу, по которому личное его присутствие являлось необходимым.
Оказалось, однако, что дело было вовсе не так спешно, как предполагали, и Ник Картер вернулся домой.
Но случай этот отнял у него два часа времени и сыщики уже не могли привести в исполнение свое первоначальное намерение.
Благодаря этому обстоятельству Ник Картер и Дик отправились к полковнику лишь на другое утро.
Сойдя с автомобиля, в котором они приехали, сыщики прошли к калитке и Дик позвонил.
Никто не отозвался.
Дик позвонил еще раз.
Дом хранил молчание.
Наконец Дик обозлился и чуть не оборвал звонок.
Опять все то же молчание.
Дик вопросительно взглянул на своего начальника.
– Странно, – проговорил Ник Картер, – неужели я ошибся? Или, быть может, я сам облегчил убийцам доступ в дом тем, что вчера приготовил лазейку для себя?
– Может быть полковник вышел или решил исчезнуть, чтобы больше не вводить своих врагов в искушение? – спросил Дик.
– Не думаю, – отозвался Ник Картер.
Он убедился в том, что дверь была заперта изнутри.
Затем сыщики попытались проникнуть в дом через боковой вход или через кухню, но безуспешно.
– Ведь ты говорил о каком-то открытом окне? – спросил Дик. – Может быть, теперь оно опять закрыто?
– Это вот то окно, – ответил Ник Картер, указывая на одно из окон буфетной комнаты. – Оно в том же положении, в каком я его оставил. Пойдем, через него мы и влезем.
Сыщики влезли на подоконник и очутились затем в большом помещении, служившем в качестве буфетной комнаты.
Оттуда они прошли в кухню.
Нигде не было заметно ни малейшего беспорядка. Огонь в плите давно потух, а по посуде видно было, что со вчерашнего вечера никто на кухне не работал.
– Очевидно, желтолицых молодцов тоже дома нет, – заметил Дик.
Ник Картер ничего не ответил, сосредоточенно думая над чем-то.
Затем он вышел, чтобы отправиться в так называемую библиотечную комнату.
Чтобы попасть туда, надо было пройти через маленькую комнату рядом со столовой.
Ник Картер пошел вперед, за ним Дик.
Нигде ничего особенного не бросалось в глаза.
Но как только Ник Картер отворил дверь и осветил комнату фонарем, ему сразу стало ясно, почему китайцы не отозвались на звонки.
Они оба лежали в столовой мертвыми.
По-видимому, они были убиты давно, так как уже успели закоченеть.
Сыщики немедленно принялись за тщательный осмотр трупов, головы которых почему-то были завернуты в куски грубого полотна.
Лицо Ника Картера приняло озабоченное выражение.
– Если полковник окажется убитым точно таким же образом, как эти два несчастных китайца, – медленно произнес он, – то я буду весьма сожалеть о том, что не явился сюда вчера же вечером.
– Цыплят по осени считают, – коротко отозвался Дик.
Ник Картер вошел в библиотечную комнату.
Ставни перед окнами были закрыты, занавесы спущены. В комнате было совершенно темно, так что почти ничего не было видно.
Можно было только различить, что кто-то сидит в большом кресле рядом с камином и, когда Ник Картер засветил свой электрический фонарь, он увидел, что это был полковник Пирзаль.
