Как ни крути, как ни медли, а надо было перебираться в правый ряд и готовиться к съезду с моста. Я еще раз посмотрела на восток и вниз. Тут, продолжая откос моста, простирался небольшой лужок, густо заросший муравой и утыканный каким–то кустарником, расцветающим густой розовостью. Хотелось думать, что это сакура, но может, и нет. Казалось, его тонкие ветви тоже были розовыми и листья, пробивающиеся сквозь одежки бутонов, обещали быть такими же. А вдоль левого берега Днепра стеклом блестела лента дороги без единой живой души на ней. Это хорошо, я ведь специально выехала пораньше, чтобы покинуть город до того, как на его улицах появится транспорт. Мне надо было учиться езде по запруженным улицам, в плотном потоке машин. Это вам не Славгород, где я в юности без оглядки носилась с папой на машине, а с Сашей Косожидом на мотоцикле. Вот и сказывалась сельская школа езды — машину я водила уверенно, мне не страшны были ни поля и перелески, ни проселки, ни большие магистрали, но ездить в городской толчее боялась. Я спустилась вниз и притормозила как раз у густо–розовых кустов. В приоткрытое окно потянула воздух — нет, запах, к сожалению, не чувствовался. Пришлось надеяться, что ароматом цветущих абрикос и вишен я надышусь в селе.
Перед поворотом на набережную я посмотрела вправо — оттуда, проныривая под мостом, иногда вылетали машины, спешащие в том же направлении, что и я. Это был тот случай, когда я и не старалась понять, где они разгоняются. Просто знала, что их надо пропустить, а если они еще и лихачат, то пожелать попутного ветра. Опасения мои были не напрасны — за стойками моста замелькало что–то светлое, и вскоре там показался все тот же голубоватый или, если хотите для краткости, белый «хаммер» и снова прошмыгнул под моим носом, уносясь вперед. Я медленно поехала следом, а затем тоже припустила. «Хаммер» все так же игнорировал светофоры, он ехал с нервозной скоростью и скоро скрылся из виду. Где он был, что, значительно опередив меня на мосту, в итоге отстал и догнал только на левой стороне города, при повороте на Синельниково? Чего он петляет? Просто необъяснимые дела.
Как и все нормальные люди, я не любила необъяснимых вещей. Но в отличие от большинства я не пряталась от них, а старалась найти им объяснение, для чего нередко и рисковала, и поступала опрометчиво, и вообще вела себя не по возрасту легкомысленно. И все потому, что они мне мешали, отвлекали от работы, как мухи на Спаса.
Сейчас я проделывала то же самое — пыталась понять нелогичное поведение «хаммера». Если машиной управляет чужак и ему надо ехать на юг, например, в Симферополь, то он, естественно, тут путался. И будет путаться дальше, до самого поворота на трассу Москва — Симферополь, ибо на этом участке дороги указателями отмечалось направление на Синельниково, а не на Симферополь. Может, в городе и есть указатели на Симферополь, но они, скорее всего, выводят путешественника на Новомосковск, несколько севернее.
Итак, я поняла, что в белом «хаммере» сидел кто–то, редко или никогда не бывавший в Днепропетровске. Это самое безобидное объяснение, но не самое правдоподобное, кстати, потому что нормальный человек к любой поездке готовится с картой и с набросками маршрута. Было тут что–то не то, как ни крути. Но в это утро мне не хотелось думать о неприятных вещах. В любом случае, постаралась я вернуться к нейтральным размышлениям, этот лихач, несомненно, едет сейчас на юг, ну, или ищет выезд из города в том направлении. Вряд ли он был опытным путешественником, иначе давно бы сориентировался и не метался бестолково туда–сюда, но машину водил классно, это да. И тут я вспомнила, как мы с мужем забирали из Киева тетю Галю — она не смогла привыкнуть к городу, куда забрал ее сын, и давно просилась назад, в родное село. Мы с удовольствием согласились перевезти ее домой, ибо любили бывать в столице, гулять по Крещатику и делать покупки на память. Вот и тогда прибыли в Киев накануне вечером, переночевали у родственников, а утром поехали по делам — все, как делали сто раз. И вдруг началось. Сначала мы полтора часа добирались с Оболони до дома, где нас ждала тетя Галя, благо, что было утро и мало, как и теперь, машин на дорогах. А потом два часа выезжали за черту города, и все равно попали не туда, куда планировали. Ехали домой, как говорил принц Флоризель, абсолютно без аппетита. Да, бывает всяко даже и с опытными людьми.
Вот странно, только что я перемахнула через Днепр, проехала каких–нибудь пять–шесть километров вдоль берега и оказалась около моста через Самару. Значит, на этом отрезке пути в пять–шесть километров в Днепр впадает великая река, а сам он незаметно отклоняется в сторону. Не чудеса ли?! А мне всегда казалось, что по дороге в Славгород я дважды пересекаю одну и ту же реку, только при этом мосты почему–то по–разному называются: «через Днепр» и «через Самару». Говорят, мужчины лучше ориентируются в пространстве — как раз, помню, в тот момент я с этим согласилась и смирилась. Хоть я и поняла, где именно происходит слияние рек, но все равно приоритет в вопросах географии оставила за мужчинами. Зато женщины умеют делать несколько дел одновременно, и в соответствии с этим, я тут же заметила приткнувшийся с левой стороны под кустами белый «хаммер». Ну, это издалека он мне показался приткнувшимся, а на самом деле очень медленно въезжал на мост через Самару с железнодорожного переезда, идущего от Северного жилмассива, — там всегда очень плохая дорога. Все просто: она ведет грузовой транспорт в объезд Днепропетровска на Донецк. Какое покрытие выдержит такие нагрузки?
И все же мне показалось, что на сей раз «хаммер» специально маскировался под осторожно пробирающегося по ухабам, — почему–то. Я совсем некстати вспомнила свою последнюю книгу, где размышляла о мере вещей. Поиски гармонии не всегда так безобидны, как кажется на первый взгляд. Ведь негармоничных миров нет, даже в самом абсурдном из них, таком как, например, мир сумасшедших, существует своя гармония. Значит, под словом «поиски» мы подразумеваем разрушение одного миропорядка и замену его другим. А это уже иной компот — Гитлер тоже искал гармонию, мечтал создать новый мир, более совершенный, с его точки зрения. В книге я, конечно, об агрессии, сопровождающей всякий поиск, не писала, но это не значит, что ее там нет.
Похоже, эти люди, затаившиеся в «хаммере», — теперь я почему–то была уверена, что их там несколько, — как раз и олицетворяли изнанку такого поиска, они вели себя двусмысленно и излучали агрессию. Поняла я это интуитивно, но тут же дополнила свое прозрение соображением, что четыре совпадения — это более чем закономерность, это умысел. И тут мне пришлось признать, что наши встречи происходят не случайно и не зря, — басурмане наматывают круги вокруг меня. Но почему и зачем?
Не скажу, что я не попыталась разделить их точку зрения. У них тоже были основания подозревать, что я их преследую: когда они спускались вниз по центральному проспекту, я притаилась на углу перекрестка, а потом поехала следом, да еще припустила, не отставая. Они попытались оторваться на красный свет, да на следующем перекрестке я их догнала. Потом специально медленно ехала по мосту и высматривала с вышины, куда они скрылись, и им не оставалось ничего другого, как обогнать меня и снова дать деру. Опять же, съехав с моста, я не поехала своей дорогой, а стояла за поворотом и караулила, когда они спустятся по виадуку на набережную. И вот снова подбираюсь исподтишка туда, где они то ли стоят, то ли медленно едут — за кустами не разберешь. Все это так, но, объективно говоря, это не я дергалась, нервничала и продвигалась зигзагами, а они. Я ехала себе, отмечая то да это, и наслаждалась природой, тишиной и апрелем. Кроме того, я ведь точно знала, что не собиралась ни на кого отвлекаться от основной цели своей поездки. На черта они мне сдались?
Я насторожилась и тормознула, соображая по–быстрому, что к чему. На реке было людно, в прибрежных камышах стояло с десяток машин, а на воде виднелось и того больше лодок с рыбаками. Но они все, во–первых, были далеко и вряд ли могли помочь в случае необходимости, а во–вторых, им было не до меня: там шел клев, и жизнь текла совсем иным порядком. Я начала присматриваться к машинам в камышах, мимо которых медленно проезжала, очень надеясь увидеть при них чьего–то сынишку или какую–нибудь порядочную жену с книгой в руке, поджидающую мужа в салоне или дышащую свежим воздухом. Но, увы, таких не оказалось. Везде было пусто, хоть нагишом пляши.
«Хаммер» окончательно прекратил движение и застыл. На здоровье. Я проехала мимо, туго соображая, что меня тревожит. Ведь смешно же думать, что для этого есть серьезные основания. Мое уставшее воображение, занятое к тому же непростым выбором, какую книгу писать под новый договор, всякое может выкинуть. А может, надо было пропустить их вперед? В таких случаях никогда не знаешь, как лучше, смотря, что у них на уме. Навредить мне они могли с одинаковым успехом, что спереди, что сзади. В зеркало заднего вида я заметила, что с кустов вышли двое крепких парней, характерным образом встряхнули брюки и уселись на заднее сидение «хаммера». Ну вот, пожалуйста, я же правильно поняла, что их там несколько. Через минуту машина со свистом обогнала меня на узком мосту и, вильнув куцым хвостом, повернула направо.
