Ознакомительная версия.
– Меня не слишком интересуют увлечения вдовы погибшего, – остановил его Гуров. – Прежде всего меня интересуют их отношения. Они были такими, как должны быть у супругов?
– У супругов… – медленно произнес Абуладзе. Он явно находился в затруднении. – Ну, у супругов бывают очень разные отношения…
– Нет, давайте все-таки скажите что-то более определенное, – настаивал Гуров. – Так и быть, я вам помогу. Под отношениями, которые должны быть у супругов, я понимаю любовь, желание общаться, стремление помочь. Когда люди делятся друг с другом и горем, и радостью. Так вот: у погибшего Семенова с женой были такие отношения?
– Нет, если вы о таких – нет, их не было, – покачал головой Абуладзе. – Уже лет пять, наверное, как между ними наступило охлаждение. Это не сразу началось, постепенно. Ну, известную роль сыграл возраст Лидии Евгеньевны. Сами понимаете, интимная близость между ними была уже невозможна… а потом как-то прекратилась и любая близость.
– Но они общались, разговаривали?
– Да, конечно, разговаривали, но…
– Семенов не был с женой вполне откровенен?
– Да, это надо признать. Он многое от нее скрывал.
– Понятно. Позже мы еще вернемся к этому вопросу. Я должен знать все, до мельчайших подробностей. А пока давайте поговорим о других.
– Хорошо, давайте о других. Значит, Ксения, дочь Игоря. Она девушка очень волевая, самостоятельная. Как и отец, увлекается горными лыжами.
– В каких отношениях она была с отцом?
– В отличных отношениях. Просто в прекрасных! Вот здесь была настоящая любовь: отцовская – со стороны Игоря и дочерняя – со стороны Ксюши. Насколько я знаю, они много и охотно разговаривали, делились друг с другом…
– У Ксении есть молодой человек?
– Да, конечно. Его зовут Саша, фамилию не помню. Студент, кажется. Он тоже сюда приехал, вслед за Ксенией. Только живет не в пансионате, а на какой-то турбазе.
– Так, и у нас остались еще два человека, живущие здесь, в «Вершине». Расскажите немного о них.
– Да я много и не могу, – признался Абуладзе. – Телохранителя я мало знаю. Видел, конечно, но не более того. Крепкий, исполнительный… Что еще можно сказать? А что касается этого заместителя, Молчанова, то о нем я вообще ничего не могу сказать. Я его только здесь в первый раз и увидел. Что он за человек, мне неизвестно. Нет, пожалуй, одно все же скажу: что он вполне оправдывает свою фамилию. Все больше молчит.
– Ладно, для начала этого хватит, – решил Гуров. – Теперь я хотел бы взглянуть на тело погибшего.
– Идемте, – сказал ресторатор. – Оно не здесь. Недалеко есть ледник, его туда положили.
Они вышли из здания и направились к расположенному неподалеку приземистому строению. Абуладзе открыл дверь, и в нос сыщику ударил хорошо знакомый запах, говорящий о том, что в помещении находится покойник.
– Обычно владелец пансионата хранит здесь рыбу и фрукты, – тихо произнес Абуладзе. – Но сейчас они все это убрали, распихали по холодильникам. Теперь здесь только Игорь.
Погибший владелец компании лежал в центре помещения, завернутый в большой кусок брезента. Гуров приподнял его верхнюю часть. «Да, здорово ему досталось…» – подумал он, увидев, что стало с предпринимателем после падения со скалы. Вся правая сторона головы была разбита, глаз исчез. Тем не менее Гуров сразу узнал того человека, который вчера ехал вечером кататься. Его предположение оказалось верным: вчера он действительно встретился с Игорем Семеновым. В первый и последний раз… Гуров открыл брезент дальше и убедился, что пострадала вообще вся правая сторона тела – рука неестественно торчала, ребра, по всей видимости, тоже были сломаны.
Он вновь накрыл покойного и повернулся к ресторатору.
– Как я понял, врач его смотрел? – спросил он.
– Да, из Тырныауза приезжала бригада – лейтенант полиции, врач, фотограф, – подтвердил ресторатор. – Врач провел осмотр и выписал свидетельство о смерти. Записал, что смерть произошла в результате несчастного случая, как я вам уже говорил. А лейтенант заявил, что случай очевидный, следствие проводить не будут, уголовное дело возбуждать тоже.
– А как фамилия этого лейтенанта?
– Да, я записал, – кивнул Абуладзе. – Сейчас…
Он достал из кармана куртки блокнот, полистал и, найдя нужную страницу, прочитал:
– Касыгов Александр Исрапилович.
– А телефон его у вас есть?
– Да, телефон я тоже взял, – подтвердил Абуладзе.
– Врач не находил на теле повреждений, полученных до наступления смерти? Побоев, следов ударов?
– Как я понял, нет, ничего такого не было.
– Хорошо, телефон я потом у вас спишу, – сказал Гуров. – Что ж, здесь я все посмотрел, теперь пойдемте на трассу. Только знаете что? Где его лыжи?
И он кивнул в сторону тела, накрытого брезентом.
– Лыжи, лыжи… – задумался ресторатор. – А, вспомнил! Наверно, они там же, где все вещи, – в его комнате. Пойдемте.
Они вышли, Абуладзе запер ледник, и они вернулись в пансионат. Комната, которую занимал погибший, находилась на втором этаже. Они поднялись по лестнице, изготовленной из какого-то дорогого дерева – не покрашенного и даже не покрытого лаком, а только обработанного особым образом, что лучше выявило его структуру, – и двинулись по галерее, которая огибала холл. Когда они проходили мимо одной из дверей, Гуров услышал доносившийся из-за нее сдавленный тоскливый вой. В этом звуке было столько неподдельной муки, столько горя, что Гуров невольно остановился.
– Это кто там? – шепотом спросил он Абуладзе. – Жена? Или дочь?
– Нет, это нет… – вновь смутился ресторатор. – Это Настя Мельникова. Переживает очень…
– А кто эта Настя? – спросил Гуров. – Вы о ней не говорили.
– Нет, я говорил, – поправил его Абуладзе. – Вы только имени ее не спросили. Настя – это моя девушка, с которой я приехал.
– А, вот что! Но как-то странно… Она что, хорошо знала покойного?
– Да, очень хорошо! – подтвердил собеседник. – Игорь нас с ней и познакомил.
– Понятно… – кивнул Гуров. – Значит, это ваша комната тоже?
– Нет, моя нет… – пробормотал Абуладзе. – Моя – следующая. Все-таки, понимаете, мы не муж и жена…
– А что, в семье Семенова такие строгие нравы? – удивился Гуров. – Сейчас на это вроде смотрят проще…
Эти слова Гурова привели владельца сети ресторанов в еще большее смущение.
– Да, тут строго… – пробормотал он. – Тут… они…
Он явно не знал, что сказать. Однако в этот момент произошло одно событие, которое помогло ему выйти из неловкого положения. На другой стороне галереи открылась дверь, и из нее вышла дама.
Это была именно дама, а не просто женщина. Точеное лицо с умело наложенным макияжем, сложная прическа, длинное платье, нитка жемчуга на шее, жемчужные серьги в ушах – с таким обликом она могла смело направляться на прием, например, в «Президент-отель».
Красавица внимательно взглянула на Гурова и его спутника и направилась в их сторону. Когда она приблизилась, Абуладзе обратился к ней:
– Лидия… позвольте представить вам знаменитого сыщика, полковника Льва Ивановича Гурова. Я вам о нем говорил. Лев Иванович отдыхает в поселке. И он любезно согласился проверить обстоятельства гибели Игоря.
Произнеся эту тираду, он повернулся к Гурову и произнес:
– А это Лидия Евгеньевна Семенова. Жена… впрочем, теперь уже вдова Игоря.
– Очень приятно, – сказала вдова, протягивая сыщику руку. Он мог бы поклясться, что рука была протянута для поцелуя, прямо как в фильмах «про прежнюю жизнь». Однако Гуров, будучи человеком простым, руку только пожал.
– Хорошо, что гибель Игоря будет изучена таким известным специалистом, – продолжала вдова. – Чтобы потом не было никаких недомолвок. Хотя я, признаться, не понимаю, какие тут могут быть сомнения. Все ясно как день. Поэтому, когда Олег мне утром сказал, что хочет к вам обратиться, я сперва была против. Но потом подумала и решила, что так действительно будет лучше. Чтобы потом никто не мог бросить тень. А то сейчас много развелось любителей копаться в чужой личной жизни. В том числе в чужих трагедиях. Мы все очень тяжело переживаем смерть Игоря – и я, и моя дочь…
В момент, когда Лидия Евгеньевна произносила эти слова, из комнаты, возле которой они стояли, вновь донесся стон, полный боли. Гуров заметил, как при этом скривился рот у прекрасной вдовы.
– Да все, кто здесь живет, тяжело переживают эту утрату, – закончила Лидия Евгеньевна свою фразу. – Хотя некоторым, – она покосилась на дверь комнаты, – стоило бы проявлять немного сдержанности. И такта. И не изображать то, чего нет. Во всяком случае, я желаю вам всяческих успехов в вашей работе, – закончила вдова.
После этого она прошла дальше по галерее и скрылась в последней из комнат. Мужчины проводили ее взглядом. Впрочем, провожал взглядом только один Абуладзе, а Гуров скорее следил за выражением лица ресторатора. И это выражение его немного удивило. Олег Вахтангович смотрел вслед прекрасной вдове с выражением, в котором удивительным образом соединялись восхищение и брезгливость.
Ознакомительная версия.
