Ознакомительная версия.
Он стукнул по рычажку, вспыхнув от возмущения.
— Не тот номер, не тот номер, вечно у них не те номера! А дело идет о человеческой жизни! Алло!!! Вы дали мне не тот номер! Да, не теряйте времени, дайте три-девять, а не три-пять!
Еще одна напряженная пауза, на этот раз короче первой.
— Алло, это вы, Хэйдок? Говорит Мельчетт. Приходите на Хай-стрит, 19, сейчас же, прошу вас. Хоуз наглотался каких-то порошков. Спешите, дорога каждая минута.
Он бросил трубку и зашагал взад-вперед по комнате.
— Как вы не догадались сразу же вызвать доктора, Клемент, просто уму непостижимо. Сидите здесь и считаете ворон!
На мое счастье, Мельчетту столь же непостижимо и то, что у других могут быть иные соображения и намерения, чем у него лично. Я промолчал, и он продолжал:
— Где вы нашли это письмо?
— Валялось скомканное на полу — видно, выпало у него из рук.
— Поразительное дело — старая дева как в воду глядела — мы ведь и вправду нашли не ту записку. Как она умудрилась это сообразить! Но этот тоже хорош — не порвал ее, не сжег — просто осел! Только подумайте, держать при себе самую неопровержимую улику из всех мыслимых улик!
— Человеческая натура соткана из противоречий.
— А если бы не это, нам бы ни одного убийцу поймать не пришлось. Рано или поздно они обязательно сморозят какую-нибудь глупость! У вас очень подавленный вид, Клемент. Должно быть, это для вас ужасный удар?
— Верно. Я говорил, что Хоуз последнее время был какой-то странный, но я себе и представить не мог…
— А кто мог? Ага, похоже, машина. — Он подошел к окну, поднял штору и выглянул на улицу. — Точно. Хэйдок.
Через минуту доктор вошел в комнату.
Мельчетт объяснил ему все в нескольких словах.
Хэйдок никогда не выдавал своих чувств. Он только приподнял брови, кивнул и подошел к пациенту. Пощупал пульс, приподнял веко, внимательно вгляделся в глаз.
Потом обернулся к Мельчетту.
— Вам нужно спасти его для виселицы? Дело зашло довольно далеко, если хотите знать. Все висит на волоске. Не знаю, сумею ли привести его в себя.
— Делайте все, что в ваших силах.
— Хорошо.
Он порылся в своем саквояже, вынул шприц, сделал инъекцию в руку Хоуза. Потом выпрямился.
— Лучше будет доставить его в Мач Бенэм в больницу. Помогите перенести его в машину.
Мы оба бросились помогать. Усаживаясь за руль, Хэйдок бросил через плечо последнюю фразу:
— Кстати, повесить его вам не удастся, Мельчетт, имейте в виду.
— Вы считаете, что он не выкарабкается?
— Это уж как получится. Я не об этом. Просто даже если он выживет, понимаете, бедняга не может отвечать за свои действия. Я дам медицинское свидетельство.
— Что он хотел сказать? — спросил Мельчетт, когда мы снова поднимались по лестнице.
Я объяснил, что Хоуз страдал энцефалитом.
— Сонной болезнью, что ли? В наше время обязательно найдется уважительная причина для всякого грязного дела. Верно?
— Наука многое нам объясняет.
— К черту науку! Прошу прощенья, Клемент, но меня прямо воротит от всех этих слюней и соплей — нечего миндальничать! Я человек простой. Ладно, пора заняться осмотром комнаты.
Но в эту минуту нам помешали — и это было совершенно неожиданное и поразительное явление. Дверь отворилась, и в комнату вошла мисс Марпл.
Она порозовела от смущения, понимая, в какое недоумение повергла нас обоих. Говорила она взволнованно, словно оправдываясь:
— Простите, простите меня, ради бога, — так вторгаться! Добрый вечер, полковник Мельчетт. Я еще раз прошу меня извинить, но я узнала, что мистер Хоуз занемог, и решила, что надо зайти, спросить, не нужна ли моя помощь.
Она замолчала. Полковник Мельчетт глядел на нее довольно неблагосклонно.
— Вы очень добры, мисс Марпл, — сухо ответил он. — Не стоило беспокоиться. А как вы узнали, кстати?
Я сам ждал минуты, чтобы задать тот же вопрос!
— По телефону, — объяснила мисс Марпл. — На телефонной станции постоянно путают номера, верно? Вы сначала говорили со мной, а думали, что это доктор Хэйдок. Мой номер три-пять.
— Так вот в чем дело! — воскликнул я.
— И вот, — продолжала она, — я решила зайти, узнать, не надо ли помочь.
— Вы очень добры, — сказал Мельчетт еще более сухо. — Ничего не нужно. Хэйдок увез его в больницу.
— Прямо в больницу? Как я рада это слышать! У меня камень с души свалился. Там он будет в полной безопасности. Когда вы сказали, что ничего не нужно, вы ведь не хотели сказать, что ему уже ничем не поможешь? Да? Неужели вы считаете, что он не выживет?
— Ничего нельзя предсказать, — заметил я. Мисс Марпл уже углядела картонную коробочку.
— Я думаю, он принял большую дозу? — сказала она.
Я уверен, что Мельчетт предпочел бы все от нее утаить. Может быть, и я бы так поступил при иных обстоятельствах. Но в моей памяти слишком свежа была беседа с мисс Марпл, и я поступил вразрез с его принципами, хотя, признаюсь, ее мгновенное появление и нескрываемое любопытство вызвали у меня несколько неприятное чувство.
— Посмотрите-ка вот на это, — сказал я, протягивая ей незаконченное письмо Протеро.
Она взяла его и прочла, не выказывая ни малейшего удивления.
— Вы нечто подобное предвидели, не правда ли? — спросил я.
— Да-да, разумеется. Можно ли мне спросить, мистер Клемент, что привело вас сюда именно сегодня? Это мне не совсем понятно. Вы и полковник Мельчетт — этого я никак не ожидала.
Я объяснил, что звонили по телефону и мне показалось, что я узнал голос Хоуза. Мисс Марпл задумчиво кивнула.
— Очень интересно. Счастливый случай, если можно так сказать. Да, ведь вы пришли сюда вовремя, как раз вовремя.
— Что значит — вовремя? Вы так считаете? — с горечью спросил я.
Мисс Марпл искренне удивилась.
— Конечно, вы же спасли жизнь мистера Хоуза.
— А вам не кажется, — сказал я, — что лучше было бы ему не выздоравливать? Лучше и для него, и для всех остальных. Теперь мы знаем правду, и…
Я замолк на полуслове — мисс Марпл кивала головой что-то уж слишком энергично, — я даже забыл, о чем хотел говорить.
— Вот именно! — сказала она. — Вот именно! Как раз то, что он хотел вам внушить! Что вы знаете всю правду и что для всех было бы лучше так, как оно вышло. Ода, все сходится наилучшим образом: письмо, и отравление порошками, и настроение бедного мистера Хоуза, и его исповедь… Все сходится, но все это неправда !
Мы молча смотрели на нее.
— Вот почему я так рада, что мистер Хоуз в безопасности — в больнице, там до него никто не доберется. Если он выздоровеет, он вам сам расскажет всю правду.
— Правду?
— Да! Что он не тронул и волоска на голове полковника Протеро.
— А телефонный звонок? — возразил я. — Письмо, отравление порошками. Все яснее ясного.
— Он и хотел, чтобы вы так думали. Он очень хитрый. Сохранить письмо и подбросить его в удобную минуту — это требует большой хитрости.
— Кто это «он»? — сказал я.
— Убийца, — отвечала мисс Марпл.
И невозмутимо добавила:
— Мистер Лоуренс Реддинг…
Мы смотрели на нее в полном изумлении. Я думаю, в тот момент оба мы искренне считали, что она не в своем уме. Обвинение звучало в высшей степени неправдоподобно.
Полковник Мельчетт опомнился первым. Он заговорил ласково, с какой-то жалостливой снисходительностью.
— Побойтесь бога, мисс Марпл, — сказал он. — Молодой Реддинг вне всякого подозрения.
— Естественно, — сказала мисс Марпл. — Он об этом позаботился.
— Наоборот, — сухо возразил полковник Мельчетт. — Он сделал все, от него зависящее, чтобы его обвинили в убийстве.
— Да, — сказала мисс Марпл. — Он нас всех провел, и меня точно так же, как и других. Может быть, вы припомните, дорогой мистер Клемент, как я была поражена, когда услышала, что мистер Реддинг признался. У меня в голове все перевернулось, и я решила, что он не виноват, хотя до тех пор я не сомневалась, что он преступник.
— Значит, вы подозревали Лоуренса Реддинга?
— В книгах преступником всегда оказывается тот, кого меньше всех подозревают, я знаю. Только это правило вовсе не годится для реальной жизни. Чаще всего именно то, что бросается в глаза, и есть правда. Я всегда хорошо относилась к миссис Протеро, но это не помешало мне заметить, что она полностью попала под влияние мистера Реддинга и готова исполнить все, что он велит, а он, разумеется, не из тех молодых людей, которые мечтают сбежать с чужой женой, у которой нет ни гроша за душой. С его точки зрения, полковник Протеро был помехой, которую следовало устранить, и он его устранил. У некоторых молодых людей нет никаких моральных устоев.
Полковник Мельчетт давно уже нетерпеливо фыркал. Теперь он рванулся в бой.
— Неслыханная чепуха от начала до конца! Нам известно все, что делал Реддинг до 6:50, а Хэйдок ясно сказал, что в это время полковник Протеро был еще жив. Вы, кажется, думаете, что знаете все лучше врача! А может, вы считаете, что Хэйдок солгал — бог весть зачем?
Ознакомительная версия.
