никого конкретно не подозреваешь? – не унималась Ленка.
– Нет, никого, – терпеливо отвечал профессор.
– Ну, а ты, Юля?
– Да мне дела нет, Лена. Уеду и из головы выкину.
– Когда вы, кстати, уезжаете? – спросила Ленка.
– А это когда наш дорогой прокурор разрешит, – ернически заметил профессор. – Или следователь.
– Следователь мне нравится больше, – сказала Рубцова. – Прокурор груб.
– По мне, так ни тот, ни другой. Хорошо, хоть прокурор укатил в Лугу. Они бы лучше выяснили, кто на меня напал, – сел на своего любимого конька Семенов.
– Да забудь, – махнула рукой Ленка. – Жив остался – и радуйся.
Семенов хотел возразить, но в этот момент в дверь постучали.
– Войдите, не заперто, – крикнула хозяйка.
Дверь отворилась, и нарисовался следователь Попов.
– Доброе утро. Хотите кофе? – обрадовалась Ленка.
– Нет, дело срочное, – покачал головой Попов. – Я по вашу душу, Василий Кузьмич.
– Что, арестовывать будете? – усмехнулся Семенов.
– Василий! – одернула его Рубцова.
– А что, Юля, с них станется.
– Послушайте, Василий Кузьмич, дело серьезное, – остановил их Попов. – Требуется ваша медицинская помощь.
– Кому?
– В Луге сложный случай. Подозрение на прободение или что-то в этом роде.
– Что ж, у вас там некому оперировать?
– Один врач в отпуске, другой заболел, третий недостаточно опытен.
– А четвертый?
– Василий Кузьмич, – вежливо, но твердо сказал Попов. – Я думаю, вы должны выполнить свой врачебный долг.
– Да, Василий, – поддержала Попова Рубцова. – Не та ситуация для таких разговоров.
– А чем я буду оперировать, Кирилл Александрович? Вы же забрали у меня скальпель.
– Это орудие убийства и мы были вынуждены…
– Ах, даже так. Спасибо, что сказали. Но я хочу оперировать своим инструментом.
– Уверен, мы это для вас уладим, – пообещал Попов.
– И ассистировать мне будет Юля, – добавил Семенов.
– Конечно, никаких проблем.
– Тогда чего же мы ждем, поехали.
До Луги добрались быстро. По дороге следователь рассказывал анекдоты, стараясь поддержать компанию. Рубцова и Семенов жалко улыбались, иногда посмеиваясь.
– Приятно, что вы все же обратились ко мне, – заметил профессор. – А не, скажем, к Николаю Александровичу Брянцеву.
– Ну, ваша компетентность несомненно выше, – пояснил Попов.
– Вы констатировали факт, – согласился Семенов.
– Николай Александрович тоже будет, – заметил между тем следователь. – Мы нуждаемся в его помощи.
– Что у вас там врачей нет и все нуждаются в операции?
– Да, ситуация не из лучших.
– А почему этим занимается милиция? – поинтересовалась Рубцова.
– Главврач хороший знакомый прокурора. Он был в курсе и проявил инициативу.
– Ладно, ладно, мы выполним клятву Гиппократа, – сказал Семенов. – Скоро ли доедем?
– Уже въезжаем, – посмотрел в окно Попов.
Лужская больница произвела на медиков сильное впечатление. Чистая, просторная, везде царил порядок, чувствовалась хозяйская рука. Попов познакомил профессора с заведующим терапевтическим отделением и молодым хирургом, которого следователь охарактеризовал как недостаточно опытного.
Семенов быстро просмотрел историю болезни, анализы снимки.
– Да, надо оперировать, – решил он.
Подготовившись к операции, Семенов взял предложенный ему скальпель и повертел в руках. Рубцова вопросительно взглянула на шефа, но тот промолчал. Ассистировал профессору молодой хирург. Операция продлилась около полутора часов.
Ермолкин, Попов и Таисия Игнатьевна наблюдали за ней через телекамеру.
После первой операции Попов оставил коллег (в план входило, что с медиками общается он один) и вышел поздравить Семенова.
– Уверен, операция прошла успешно, – бодро проговорил следователь.
– Конечно, ведь делал ее профессор, – откликнулась Рубцова.
– Вы обещали мой скальпель, – сразу же заявил Семенов. – Надо держать слово.
– Да-да, мне должны его вот-вот подвезти. А когда вы будете делать следующую операцию? Вы не устали?
– Когда покажут медицинские показания, – отреагировал профессор. – Ладно, жду скальпеля.
Ермолкин и Сапфирова между тем обменивались наблюдениями.
– Я не заметил неуверенности в его движениях из-за того, что он вынужден был работать чужим инструментом.
– Более того, он выказывал уверенность, – задумчиво сказала Таисия Игнатьевна.
– Вот кто действовал с профессионализмом, так это Рубцова, – уважительно произнес прокурор. – Ну ладно, скоро Попов даст ему его скальпель и начнется самое интересное.
Профессор получил «свой» скальпель перед самой операцией. Не желая объясняться с Семеновым, следователь передал скальпель через молодого ассистента. Бросив беглый взгляд на инструменты, Василий Кузьмич вроде был удовлетворен и приступил к операции.
Таисия Игнатьевна и Ермолкин внимательно наблюдали за ним. На этот раз движения профессора были куда более уверенными. Он обращался со скальпелем как дирижер со смычком. Таисия Игнатьевна не отрывала глаз от происходящего. На какой-то момент ей показалось для Семенова не существует никого кроме распростертого на операционном столе больного.
– Смотрите, – шепнула она прокурору. – Их для него нет, ни сестры, ни ассистента.
– Да, он уверен, что это его скальпель, – тихо ответил Ермолкин.
– Ах, – досадливо бросила Таисия Игнатьевна. – Я имела в виду совсем не это.
Очередная операция завершилась благополучно. Попов подошел к Семенову, Рубцовой и молодому пациенту. Поочередно пожав всем руки, представитель закона тепло поблагодарил их от имени государства и пригласил отобедать в больничной столовой.
– Чем бог послал, – широко улыбнулся Попов.
Во время обеда Семенов больше молчал, но когда взялись за десерт, неожиданно подмигнул следователю.
– Ну как я держался? Чувствовалась разница, когда я оперировал своим скальпелем и казенным?
– Конечно, Василий Кузьмич, – горячо заверил его Попов. – Еще какая.
Семенов взял паузу и, предвкушая гамму эмоций на лице следователя, бросил:
– Неужели, Кирилл Александрович, вы полагали, что я столь наивен и поверю, что вы разрешили мне оперировать орудием убийства. Скальпель был похож, но как я мог принять его за свой, который столько раз держал в руке?
Попов чуть не подавился компотом.
На следующий день Попов, Ермолкин и Таисия Игнатьевна сидели в небольшой уютной кондитерской. Таисия Игнатьевна эту ночь провела в Луге – остановилась у матери следователя Попова. Утром 9 августа одну не очень сложную операцию в Лужской больнице по просьбе Попова провел доктор Брянцев. Следователь, прокурор и Сапфирова внимательно наблюдали за его действиями. Оперировал он уверенно, не суетясь, и все прошло прекрасно. Поблагодарив Брянцева, Попов вернулся к остальным и они прошли в кондитерскую, где прокурор расщедрился – взял кофе и пирожные на всех.
– Ну, Таисия Игнатьевна, – весело произнес прокурор, прожевав эклер. – Поведайте нам о ваших впечатлениях.
– Я пока еще не осмыслила, – призналась Сапфирова, смакуя кофе.
– А я, – подал голос Попов, – вообще плохо понимаю суть эксперимента.
– Достаточно того, что понимаю я – сухо сказал прокурор.
– И что же вы поняли, Олег Константинович? Поведайте нам, – насмешливо предложил Попов.
Ермолкин метнул на него сердитый взгляд.
– Да, Олег Константинович, выскажите вашу точку зрения, – поддержала следователя Сапфирова.
– Ну, что говорить? – хмыкнул прокурор. – Семенов показал, что отлично оперирует и не своим скальпелем. Надо, впрочем, отдать ему
