А затем Агата хихикнула.
— Он совсем-совсем как комический образ американца в плохом фарсе, негромко сказала она, — такое впечатление, что он только что спрыгнул со сцены.
— Именно так оно и есть, — задумчиво откликнулся мистер Читтервик.
— Что вы хотите этим сказать, — полюбопытствовала Джудит.
— Только то, что он этим как раз и занимается, — объяснил немного смущенно мистер Читтервик, — вы ведь как-то упомянули, что одно время он был актером, правда?
— И подумать только, — пробурчал лорд Милборн, — что подобный индивидуум может унаследовать "Эрлшейз".
Из слов лорда Милборна можно было заключить, что большей трагедии невозможно себе и представить.
Все молча вошли в дом и растворились по своим комнатам, чтобы подготовится к ленчу. До него оставалось по крайней мере полчаса, но, как заметила Джудит, самое лучшее сейчас всем разойтись и немного успокоиться.
Однако за ленчем манеры мистера Бенсона явно претерпели изменение к лучшему. Возможно, окружающая обстановка начала внушать ему должное почтение, а может быть (и это, подумал мистер Читтервик, очень вероятно), кто-нибудь из присутствующих успел ему шепнуть, что надо вести себя прилично, но, во всяком случае, речей он больше не произносил, его энтузиазм явно сник и даже очень характерный американский акцент заметно смягчился. В конце концов ничто так не обескураживает гостей, как рафинированная атмосфера утонченного английского дома.
По правде говоря (а правду сказать необходимо), именно мистер Читтервик повел себя после ленча как самый противный зануда. Оказалось, что он и есть тот самый враг человечества во плоти, который называется фотограф-любитель. До сих пор ему удавалось контролировать свою маниакальную страсть, но сейчас она явно вырвалась наружу. Невзирая на приличия и явное неудовольствие своих жертв, мистер Читтервик извлек на свет божий фотоаппарат и потребовал, чтобы все выстроились в шеренгу на террасе и стал щелкать бессчетное количество раз, делая и групповые снимки, и фотографируя всех по одиночке, одновременно простодушно тараторя, как он любит запечатлевать на память все места, где побывал, и всех людей, с кем пришлось познакомиться, и теперь он совершенно бессовестно радовался, что получил такую замечательную возможность пополнить свои фотоальбомы. Лорд Милборн даже и не пытался скрыть свою печаль при виде жены, разделяющей неприличное рвение главного мучителя. Она с восторгом командовала жертвам, как им встать и сесть, только чтобы доставить ему удовольствие. Да, неприятные четверть часа им пришлось пережить.
Разгоряченный и торжествующий, стараясь не встречаться взглядом со своим хозяином, мистер Читтервик наконец удалился с двумя катушками отснятых кадров, уведя с собой недовольного Мауса под тем предлогом, что ему нужна помощь — проявить пленки. Однако лишь только они скрылись из виду, мистер Читтервик повел Мауса не в ванную, а в свою спальню, и запер дверь.
— А я и не знал, что вы так любите фотографировать, Читтервик, — заметил Маус, с некоторым удивлением наблюдая, как мистер Читтервик поворачивает ключ в замке.
— А я не люблю, но кнопку нажать сумею и, надеюсь, не хуже всякого другого. Я только вчера купил фотоаппарат, так как эти фотографии необходимы и сделать их надо было срочно. А ваша сестра настолько добра, что помогла мне справиться с этим делом. По крайней мере, — не совсем уверенно прибавил мистер Читтервик, — я надеюсь, что справился. Устройство фотоаппарата, должен признаться, гораздо сложнее, чем я предполагал, однако ваша сестра сказала, что она в нем разбирается и все будет как надо.
— Я видел, как она меняет пленку, — задумчиво заметил Маус.
— Да, это самое трудное, хотя всю вчерашнюю ночь я практиковался у себя в комнате.
Маус пытливо взглянул на партнера:
— Ну давайте, Читтервик, выкладывайте, в чем дело. Чувствую я, за всем этим что-то скрывается. Что именно?
Мистер Читтервик ответил не сразу. Он сел, положил руки на коленки и посмотрел на Мауса чрезвычайно серьезно.
— Все это, конечно, было подстроено, но мне необходимо было получить фотографии.
— Но зачем?
— Маус, — сказал торжественно мистер Читтервик, — мне кажется, я нашел человека, который разыграл роль майора Синклера в "Пиккадилли-Палас".
— Неужели? — глуповато удивился Маус.
— Но ведь только один человек мог выступать в этой роли, не так ли? Я уже в течение некоторого времени это подозревал. Все зависело от носа. Как только я увидел нос, то убедился в своей правоте.
— Бенсон? — недоверчиво спросил Маус. — Но как же его голос, старина? Этот американский акцент, он не мог бы ни на минуту ввести мисс Синклер в заблуждение.
— Ведь он актер. Хотя плохой. Он чрезмерно акцентировал оксфордское произношение Экклса по телефону, а сегодня утром — свой американский акцент. Поняв, что переигрывает, он перестал его подчеркивать.
— Но он ведь был в Америке во время убийства!
— Был ли? — отрывисто переспросил мистер Читтервик. — Вот это я и предлагаю установить. И вот почему мне понадобились фотографии. Если во время убийства он находился здесь, то ему надо было вернуться в Америку сразу же после его совершения. Я собираюсь показать его фотографии служащим разных контор на трансатлантических линиях и навести справки, не бронировал ли кто-нибудь каюту на океанский лайнер в это время.
Мистер Читтервик начинал расследование неохотно, сомневаясь в своих детективных способностях. Теперь он действовал целеустремленно и уверенно и говорил с несвойственной ему решительностью. Было очевидно, что детективная лихорадка завладела им целиком.
— Я еду с вами, — немедленно заявил Маус.
— Я надеялся, что вы найдете это возможным, — поблагодарил мистер Читтервик. — И знаете, нам нужно ехать немедленно.
— Чем скорее, тем лучше. Через пять минут буду готов. Но сначала надо сообщить хорошую новость Джуди.
— Вы так думаете? — засомневался мистер Читтервик. — Ведь доказательств у нас все еще нет. Не лучше ли подождать, пока вместо теоретических предположений мы сможем познакомить ее с фактами?
— Но она нас ни за что не простит, если мы ей не скажем, — заверил его Маус.
— Ладно, возможно это и не повредит.
Все же мистер Читтервик как будто сомневался.
— Наверное, вы сами захотите ей обо всем рассказать, а я пока извинюсь перед вашей сестрой за столь стремительный, но краткий визит.
Маус благородно возразил, что раз вдохновенная мысль сфотографировать Бенсона принадлежит мистеру Читтервику, то ему следует и поведать об этом Джудит, но сей джентльмен, что-то невнятно пробормотав, поспешил к леди Милборн, сжимая в кармане свои драгоценные негативы. Маус явно не разобрался в его стратегическом замысле.
Через десять минут они снова были в дороге. Маус рассказал, что Джудит проявила очень большой интерес к умозаключению мистера Читтервика, но все еще сомневается в его правомерности. Тем не менее она предложила понаблюдать за тем, что происходит, пока они будут в отъезде.
Во время поездки мистер Читтервик, по-видимому, погрузился в глубокие и, очевидно, довольно тягостные размышления, потому что раз или два он вздохнул. Маус, из уважения к его молчанию, тоже помалкивал, и за первые пятьдесят миль мистер Читтервик сделал только два замечания. Он добавил, что второй причиной, почему ему понадобились фотографии, была необходимость узнать в магазинах театрального реквизита, не покупал ли кто в соответствующее время рыжий парик. А еще он сказал, что нет необходимости так гнать машину, потому что вряд ли сегодня вечером будет время наводить эти справки.
Они были в Лондоне почти в шесть, и мистер Читтервик попросил Мауса подъехать к магазину-мастерской, где он накануне купил фотоаппарат. Маус остался в машине, а мистер Читтервик поспешил войти и отдал обе катушки на проявление и в печать, подчеркнув, что снимки должны быть готовы сегодня же вечером, сколько бы это ни стоило.
— И мне нужен увеличенный снимок четвертого кадра вот этой катушки, и третьего из этой, — добавил он, справившись со своими пометками в блокноте. Они должны быть готовы тоже сегодня вечером. Короче говоря, к завтрашнему утру все должно быть проявлено и отпечатано.
— Боюсь, мы вряд ли успеем сделать увеличенные снимки за ночь, сэр, возразил владелец магазина.
— Я могу заручиться справкой из Скотленд-Ярда, что это необходимо, сурово пригрозил мистер Читтервик, что не соответствовало действительности.
— Неужели это так важно, сэр? — осведомился владелец магазина.
И мистер Читтервик очень авторитетно и красноречиво его в этом убедил. Владелец, подумав, ответил, что в таком случае он постарается помочь. Мистер Читтервик назвал свое имя и вышел из магазина как раз в тот момент, когда стали закрывать ставни.
