Ознакомительная версия.
– Мне нужно поговорить с вами, Чарльз.
– Будьте вы неладны, Джон, я спешу, чтобы занять место возле ринга!
– Обойдетесь. У меня к вам дело.
Гостиная опустела. Дьявол Хоукер и сэр Чарльз остались одни, не считая Джейкса, который подсчитывал выручку в дальнем углу за своим столиком, и девицы Люси – она ходила туда-сюда за стойкой. Хоукер подвел сэра Чарльза к креслам, стоявшим посреди комнаты.
– Дело мое касается тех трех тысяч, которые вы, Чарльз, задолжали мне. Мне больно упоминать об этом, но делать нечего – я сам в долгах, и справиться с ними не так-то легко.
– Я помню об этом, Джон. Все уладится.
– Имейте в виду, дело срочное!
– Я непременно заплачу. Дайте мне немного времени.
– Сколько?
– У меня в Селинкорте сводят дубовый лес. К началу осени управятся. И тогда я смогу получить аванс, который покроет все долги.
– Я не хочу торопить вас, Чарльз. Но если пожелаете попытать счастья, чтобы избавиться от долга, я готов немедленно вам посодействовать в этом.
– Что вы имеете в виду?
– Либо мы квиты, либо сумма удваивается. Шесть тысяч или ничего. Если не боитесь рискнуть, я предоставлю вам шанс.
– Слово «бояться» не нравится мне, Джон!
– Вы всегда были храбрым игроком, Чарльз. В данном случае решение – за вами. Но если выпадет удачная карта, вы сразу избавитесь от долга. Впрочем, если Селинкортский лес весь идет под топор, вам не будет уже разницы – шесть тысяч или три.
– Что ж, предложение спортивное, Джон. Вы сказали «если выпадет удачная карта». Подразумевается, что карту тянем один раз?
– Почему бы и нет? Победа или потеря. Что скажете?
– Я согласен.
Рядом на столике лежала колода карт. Хоукер протянул руку и взял ее.
– Эти подойдут?
– Вполне!
– Желаете перетасовать? – сэр Джон щелкнул пальцем по колоде.
– Нет, Джон. Берите как есть.
– Итак, единственная попытка?
– Именно так.
– Вы первый?
Сэр Чарльз Тревор был закаленный в боях картежник, но никогда прежде от выбора одной-единственной карты не зависела такая сумма – три тысячи фунтов. Однако, будучи азартным игроком, он выдернул карту, перевернул и рассмеялся: это была дама треф.
– Вы попались, Джон!
– Возможно, – сказал Хоукер и вытащил свою карту. – Туз пик.
– О Боже! – воскликнул Тревор и, пошатываясь, поднялся с места. – Я надеялся выбраться из долгов, а теперь на мне висит шесть тысяч!
– Подождем, пока срубят дубы, – сказал Хоукер. – В сентябре я представлю вам свой счет. А пока, пожалуй, меня удовлетворит расписка…
– Вы сомневаетесь в моем слове, Джон?
– Нет-нет, Чарльз. Но дело есть дело. Мало ли что может случиться? Лучше уж иметь расписку.
– Хорошо. Вы получите ее завтра по почте. Терпеть не могу унывать. Сегодня удача улыбнулась вам. Выпьем за это?
– Вы умеете проигрывать, Чарльз.
Приятели вдвоем направились к стойке.
Если бы кто-то из них при этом оглянулся, они заметили бы нечто странное. В течение всей сцены маленький букмекер был погружен в свои подсчеты, но то и дело остро посматривал на двух игроков. Он почти ничего не мог расслышать со своего места, но их действия говорили сами за себя. Теперь Джейкс, развив удивительную скорость, но украдкой, подобрался к столику, схватил брошенную карту и поспешно вернулся в свой закуток, спрятав добычу за пазухой. Джентльмены, выпив, направились в зал, где уже шли поединки. Сэр Чарльз скрылся за дверью, из-за которой доносились глухие звуки ударов, тяжелое дыхание бойцов и всплески возгласов восхищения или недовольства. Хоукер последовал было за приятелем, но, о чем-то вспомнив, вернулся к карточному столу и стал собирать рассыпанные карты. Внезапно он почувствовал, как его трогают за локоть, и обнаружил Джейкса, чьи проницательные и злые глазки уставились ему прямо в лицо.
– Вы не сочли нужным их пересчитать, мой благородный спортсмен?
– Ты о чем? – густые черные брови Дьявола сошлись на переносице, а взгляд был пронзителен, как удар рапиры.
– Пересчитайте – увидите, что одной не хватает.
– Почему ты ухмыляешься, мерзавец?
– Одной не хватает, мой благородный спортсмен. Притом отличной. Замечательно выигрышная карта – туз пик. Полезная карта, сэр Джон.
– Где же она в таком случае?
– Малыш Билли Джейкс ее припрятал. Она здесь, – он похлопал себя по нагрудному карману. – Маленькая игральная карта с пометкой от большого пальца на уголке рубашки.
– Ах ты, адский мошенник!
Джейкс был не робкого десятка, но все-таки отпрянул, так ужасно исказилось лицо Хоукера.
– Руки прочь, мой благородный спортсмен! Руки прочь, для вашей же пользы! Вы можете меня пришибить, это нетрудно. Но дело на том не кончится. Карта у меня. Я могу позвать сэра Чарльза, и глазом не успеете моргнуть, как в этой комнате станет тесно. И тогда конец вам, красавец вы мой.
– Это ложь, черт побери, ложь!
– Прекрасно. Вам виднее. Так я позову других господ, и вы при них докажете, что я вру? Показать карты лорду Рафтону и прочим?
Темное лицо Хоукера конвульсивно дернулось. У него явно чесались руки переломить хребет мерзкого хорька о колено. С большим усилием он овладел собой.
– Да будет вам, Джейкс. Мы ведь всегда дружили. Чего вы хотите? Говорите потише, чтобы девчонка не услышала.
– А, вот это другое дело! Вы только что отхватили шесть тысяч. Я хочу половину.
– Вы хотите три тысячи фунтов! За что?
– Ну, вы же разумный человек! Вы знаете, за что. У меня есть язык, и я могу придержать его, если оно того будет стоить.
– Предположим, я соглашусь. Что дальше? – спросил Хоукер, поразмыслив немного.
– Тогда ударим по рукам, и все.
– Хватить болтать. Считайте, что мы договорились.
Он отвернулся, уже прокручивая мысленно разные планы, как выиграть время и избавиться от обвинения. Но Джейкса не так легко было обмануть.
– Погодите, мой благородный спортсмен. Задержитесь еше на минуточку. Черкните пару слов, и разойдемся.
– Собака! Моего слова тебе не достаточно?
– Нет, сэр Джон. Отнюдь не достаточно. Кстати, если вы меня ударите, я закричу. Держите руки подальше от меня. Мне нужна ваша подпись.
– Ни единого слова не получите!
– Ладно, как знаете. На том и покончим.
Джейкс шагнул в сторону двери зала.
– Стой! Что я должен написать?
– Я напишу сам, – букмекер подошел к нише, где Люси, привычная ко всевозможным ссорам и спорам, подремывала в окружении строя бутылок.
– Эй, дорогуша, проснись! Мне нужны перо и чернила.
– Да, сэр.
– И еще бумага.
– Вот, у меня есть счет. Подойдет? Ой, только он запачкан вином…
– Неважно, сгодится. Давай!
Джейкс присел к столу и принялся царапать пером, а Хоукер бросал на него смертоносные взгляды. Закончив свой труд, Джейкс подошел к джентльмену и вручил листок. Хоукер начал читать вполголоса:
– В обеспечение вашего молчания… – Он остановился и уставился на вымогателя горящими глазами.
– Я пишу правду, разве нет? Вы же не дарите мне эту сумму ради красивых глаз Вильяма Джейкса, эсквайра?
– Будь ты проклят, Джейкс! Провалиться тебе в преисподнюю!
– Потише, мой благородный спортсмен, потише, не то лопнете. Прокляните меня еще разочек, да подпишите бумагу.
– …выдать сумму в три тысячи фунтов в тот день, когда будут улажены мои дела с сэром Чарльзом Тревором. Дайте перо. Ну вот и все. Теперь верни карту.
Джейкс засунул подписанную бумагу во внутренний карман сюртука.
– Карту! Ты меня слышишь?
– Карту получите, когда я получу деньги, сэр Джон. Так будет справедливее.
– Ты… ты дьявол! Ты…
– Затрудняетесь подобрать нужное слово? Я полагаю, его еще не изобрели.
Джейкс, судя по всему, был в ту минуту на волосок от смерти. Ярость и гнев так распирали лондонское чудовище, что даже страх разоблачения едва удерживал его от расправы. Но тут дверь зала открылась, и вошел Крибб. Он удивился, завидев столь странную пару.
– Мистер Джейкс, вы еще здесь? Ваше время истекло!
– Я знаю, Том, но у меня был важный разговор с сэром Джоном Хоукером. Очень важный, верно, сэр Джон?
– Вы пропустили первый бой, сэр Джон. Пойдите взглянуть, как Джек Рэндол разделает новичка.
Хоукер в последний раз взглянул исподлобья на букмекера и пошел за чемпионом в зал. Джейкс собрал свои бумаги, засунул в портфель и подошел к стойке.
– Двойной бренди, дорогая, – сказал он Люси. – Хороший нынче выдался вечерок, но нервов он мне стоил немалых…
К концу сентября могучие старые дубы Селинкорта, доставшиеся Тревору по наследству, перешли в распоряжение подрядчика, а их бывший владелец, восстановив наконец свой баланс у банкиров, сумел раздать почти все долги. Уже через день сэр Джон Хоукер, с распиской сэра Чарльза на шесть тысяч фунтов в кармане, ехал верхом по большой дороге близ Ньюмаркета. Конь его, крупный вороной жеребец, был столь же могуч и мрачен, как всадник. Хоукер был погружен в размышления о своих пошатнувшихся делах, обдумывая малейшие возможности раздобыть денег. Тут он расслышал стук копыт за спиной. Это был Билли Джейкс собственной персоной, на широко известном низкорослом гнедом.
Ознакомительная версия.
