Вобрав в грудь побольше воздуха, я заорал:
– Фриц!
Он тут же возник на пороге. Скорее всего, по распоряжению Вульфа ждал в прихожей. Я велел ему зайти, после чего протянул свой револьвер.
– Если кто-нибудь просто потянется за носовым платком – стреляй.
– Вы сильно рискуете, – вскинулся Дженсен. – А что, если он…
– Ему можно доверять.
– Я хочу, чтобы вы меня обыскали.
Дженсен поднял руки.
– Вот это другой разговор, – отозвался я.
Подойдя к майору, я тщательно обыскал его, обшарив от шеи до колен. Покончив с этим, я предложил ему присесть в кресло и отдохнуть, а сам повернулся к Джейн. Она посмотрела на меня сверху вниз, наградив полным отвращения взглядом, и отшатнулась, словно я испускал тошнотворный смрад.
– Не хочешь, чтобы я тебя обыскивал, дело твое, – поморщился я. – Но учти: одно резкое движение – и Фриц всадит пулю прямо тебе в живот. Так что потом, пожалуйста, не вини в случившемся меня.
Она еще раз весьма красноречиво на меня поглядела, однако смирилась с неизбежным. Я обыскал Джейн столь же тщательно, как и Дженсена, затем взял ее сумочку, осмотрел содержимое, вернул владелице, после чего обошел стол Вульфа, чтобы осмотреть Хэкетта.
Двойник не кричал, не стонал, но видели бы вы выражение его лица. Когда Дженсен сказал, что Хэкетт ранен, тот коснулся царапины да так и застыл, разинув рот и разглядывая кровь на пальцах.
– Я ранен? – каркнул он. – Ранен в голову?
Я подумал, что подобное поведение может пагубно сказаться на репутации Ниро Вульфа. Нам только не хватало слухов, что мой босс – нюня и трус. Быстро осмотрев рану, я четко ответил:
– Ничего страшного, сэр. Слегка оцарапало верхнюю часть уха. – Я вытер кровь своим платком. – Вам стоит сходить в ванную комнату и воспользоваться полотенцем.
– Я не… Я не ранен?
Я чуть его не убил. У меня имелись все шансы его прикончить. Однако вместо этого я вновь велел Фрицу, державшему мой револьвер, при первом подозрительном движении открывать огонь, после чего отвел Хэкетта в ванную комнату и закрыл за собой дверь. Там я предоставил ему изучить в зеркале его ухо, смазал рану йодом, заклеил пластырем и приказал оставаться в ванной, пока он не успокоится. Как только соберется с духом, пусть возвращается обратно и ведет себя уверенно. Он пообещал, что так и будет, но в тот момент я бы не поставил на это и цента.
– Его ты тоже обыскал? – язвительно поинтересовалась Джейн, когда я вернулся в кабинет.
Пропустив ее слова мимо ушей, я обошел вокруг стола Вульфа и кинул взгляд на спинку кресла. Подголовник был обит коричневой кожей. В восьми дюймах от верха и в футе от бокового края я обнаружил отверстие – как раз там, где располагалось ухо Хэкетта. Осмотрев кресло с обратной стороны, отыскал выходное отверстие.
Затем я обследовал стену за креслом и увидел в штукатурке еще одну дыру. Подошел к своему столу, достал из нижнего ящика отвертку и молоток и принялся долбить стену. Добравшись до пули, отложил инструменты в сторону и дальше действовал ножом. Через несколько минут я с торжествующим видом повернулся к присутствующим, сжимая кусочек металла между пальцами.
В тот же самый момент из ванной комнаты показался Хэкетт, которому, похоже, удалось наконец взять себя в руки.
– Пуля, – с нравоучительным видом сообщил я. – Тридцать восьмой калибр. Оцарапала мистеру Вульфу ухо и попала в стену. Стена, как видите, безнадежно испорчена. Нашлепки на штукатурке бросаются в глаза.
Джейн с возмущенным видом вновь понесла околесицу. Дженсен сидел и, прищурившись, смотрел на меня, а Хэкетт, изо всех сил пытаясь говорить спокойным, уверенным голосом, произнес:
– Пожалуй, я их снова обыщу.
Опасаясь испепелить толстяка взглядом, я даже не посмотрел на него.
– Не стоит, сэр. Я уже их осмотрел. Осмелюсь предложить…
– А может, – вступил в разговор Дженсен, – мистер Вульф выстрелил в себя сам?
– Интересная мысль. – Я посмотрел майору прямо в глаза. – Мистер Вульф с радостью даст вам себя осмотреть. Вдруг вы найдете на его лице следы пороховой копоти?
– Ага, как же! Он смыл их, пока был в ванной, – отрезала Джейн.
– Их так просто не смоешь, – парировал я и продолжил, обращаясь к Дженсену: – Я одолжу вам увеличительное стекло. Заодно можете осмотреть поверхность кресла.
Невероятно, но он кивнул, соглашаясь, и встал. Я извлек из стола Вульфа лупу побольше. Сперва майор подошел к креслу и долго пялился на входное отверстие, а потом приблизился к Хэкетту и принялся осматривать его лицо и ухо. Хэкетт стоял неподвижно, поджав губы, и глядел прямо перед собой. Вернув мне увеличительное стекло, Дженсен возвратился на свое место и сел.
– И к какому выводу вы пришли? – поинтересовался я. – Вам по-прежнему кажется, что мистер Вульф сам себе выстрелил в ухо?
– Нет, – покачал головой он. – Хотя, с другой стороны, он мог чем-нибудь обернуть ствол.
– Конечно, – ядовитым голосом согласился я. – Привязал к револьверу подушку, отстранился на расстояние вытянутой руки, прицелился в ухо и выстрелил. Может, рискнете повторить этот фокус, не всадив себе при этом пулю в лоб?
– Не рискну, – ответил Дженсен, по-прежнему не сводя с меня взгляда. – Я пытаюсь быть объективным. И потому признаю́, что моя версия крайне малоубедительна.
– Насколько понимаю, случилось приблизительно вот что, – начал Хэкетт, однако я тут же его прервал: ничего толкового он, скорее всего, не скажет.
– Прошу прощения, сэр, – промолвил я. – Мы нашли пулю, и это прекрасно. Однако будет еще лучше, если мы отыщем оружие. Давайте тоже будем объективными. Искомый объект, вполне вероятно, находится в гостиной.
Сделав несколько шагов, я коснулся локтя Хэкетта, призывая его следовать за мной.
– Фриц, присмотри за тем, чтобы наши гости оставались на месте.
– Знаете, я хотел бы присутствовать… – начал вставать Дженсен.
– Черта с два! – взвился я. Не исключено, что даже немного повысил голос. – Сядь-ка, братец. Я из последних сил пытаюсь не слететь с катушек и не нахамить тебе. Чей это, по-твоему, дом? Здесь пули вовсю свистят. Богом клянусь, Фриц прострелит тебе коленную чашечку.
Дженсен мне даже что-то ответил, вставила свою ремарку и Джейн, но я и не думал обращать на них внимание. Толкая перед собой упирающегося Хэкетта, я вышел в гостиную и закрыл за нами звуконепроницаемую дверь. Хэкетт начал мне что-то втолковывать, но я его оборвал. Он стал настаивать, утверждая, будто хочет сказать нечто важное.
– Ну, валяйте говорите! – бросил я.
– Это просто невероятно, – произнес он, встретившись со мной взглядом и тщательно подбирая слова. – Когда они были здесь, кто-то из них двоих выстрелил в меня через открытую дверь, а я даже ничего не заметил.
– Вы это уже говорили в ванной. Более того, вы сказали, что не помните, были ли у вас в тот момент открыты глаза. Впрочем, какая разница? Даже если они и были открыты, вы все равно запамятовали, куда смотрели в тот момент, когда прозвучал выстрел. – Я подошел к нему вплотную, так что между нашими лицами оставалось не более четырнадцати дюймов. – Слушайте меня внимательно. Если вы подозреваете, что стрелял я или Вульф, у вас съехала крыша и вам надо срочно обратиться к врачу. Скажу одно: судя по траектории пули, поцарапавшей ваше ухо и пробившей кресло, стрелять могли только из одного места – из этой комнаты. Огонь велся сквозь дверной проем. Ниоткуда больше, например из прихожей, выпалить по вам не могли. Пули пока не научились огибать углы. Если вы в тот момент закрыли глаза, или смотрели непонятно куда, или на время ослепли, ничем не могу помочь. А теперь, будьте любезны, сядьте вон в то кресло и сидите там. Молча.
Он недовольно заворчал, но подчинился. Я окинул комнату взглядом, оценивая фронт предстоящих работ. Итак, будем держаться той версии, что стреляли из этой комнаты. Если так, значит, либо оружие еще здесь, либо преступник успел от него каким-то образом избавиться – спрятать или выкинуть. Я вбежал в гостиную секунд через пять после выстрела и увидел, что наши гости изумленно смотрят друг на друга. Злоумышленник не мог выкинуть пистолет в окно: все окна закрыты, а жалюзи опущены. Что ж, будем исходить из того, что оружие по-прежнему находится здесь, что оно где-то спрятано. Вздохнув, я принялся за поиски.
Пистолет, ясное дело должен был находиться где-то рядом. Пяти секунд слишком мало, чтобы основательно припрятать оружие. Под пол его не спрячешь, тайник в столе не сделаешь. Для начала я принялся за места попроще – пошарил под мебелью и за диванными подушками.
Возможно, принимая во внимание обстоятельства, вы думаете, будто я не сомневался в успехе, дескать, отыскать пистолет не составит особого труда. На самом деле все обстояло иначе. Отчего-то у меня вдруг сложилось убеждение, что оружия я здесь никогда не найду, как бы ни старался. Не знаю, откуда возникло такое чувство. Однако в тот день предчувствия меня обманули.
