— Как вас хватает на глажку? После всего этого? — Фрэн сказала первое, что пришло на ум.
Юэн не сразу понял. Потом чуть заметно улыбнулся:
— Да нет, это не я. Ко мне приходит женщина — убираться. Она и наводит порядок. Останься я один, все тут же полетело бы в тартарары. Да что там, вы и сами видели.
Фрэн показалось, что теперь Юэн полностью владел собой.
— Вы что-нибудь еще обнаружили в бумагах Кэтрин? — вдруг спросила она. — Что помогло бы полиции найти того, кто все это творит?
Юэн не успел ответить — с улицы донесся шум. Отражение в окне исчезло под вспыхнувшими фарами машины. Фрэн затаила дыхание; машина подъезжала, замедляя скорость, и остановилась.
Это был Джимми Перес. Она сразу догадалась — он один. И все же до последнего надеялась, что следователь обойдет машину и откроет заднюю дверцу, помогая ребенку выйти. Но следователь направился сразу к дому.
«Он приехал сообщить, что Кэсси нет в живых. Будь у него хорошие вести, позвонил бы, не тратил время на дорогу». Собака, услышав шаги, залаяла и начала бросаться на дверь ванной комнаты.
Едва только Перес возник на пороге, тут же произнес:
— Пока мне нечего вам сказать — мы ее не нашли.
Фрэн, успевшая убедить себя за те секунды, что следователь шел от машины к дому, в том, что Кэсси мертва, испытала облегчение. Она готова была его расцеловать.
— Мне надо спросить вас кое о чем, — сказал Перес.
— Конечно! О чем угодно.
Перес глянул на Юэна, стоявшего позади нее:
— Простите, но я хотел бы поговорить с миссис Хантер наедине. Вы не против?
— Пойду домой, — сказал Юэн. — Если я вам понадоблюсь, Фрэн, позвоните. Если нужно, я приду — как пожелаете. О времени не тревожьтесь — ложиться я не собираюсь.
Но Фрэн даже не заметила, как Юэн ушел. Понимала, что должна бы поблагодарить его и проводить до двери, должна предложить следователю кофе и что-нибудь поесть. Но вместо этого сидела как на иголках, ожидая вопросов. Она подумала, что у Переса возникла идея, может, даже не одна. Что есть надежда. Фрэн увидела огни другой машины, ехавшей из Леруика. Но машина не остановилась.
Перес выдвинул из-за обеденного стола тяжелый деревянный стул и сел напротив, заведя длинные ноги под стул. Женщина-полицейский отодвинулась со своим стулом подальше, в угол. Фрэн чувствовала, что следователь торопится и ждет от нее ответов быстрых и четких. Когда она на секунду замолчала, было видно, что он с трудом удержался, чтобы не поторопить ее. Однако сами вопросы показались ей лишенными всякого смысла — она не представляла, как они могут помочь в поисках. Следователь хотел знать, как Кэсси училась, куда Фрэн ходит, с кем общается, есть ли у нее друзья за пределами Врансуика. Но Фрэн не поинтересовалась, зачем ему такие подробности. Самое большее, что она могла сейчас сделать для дочери, это четко и правдиво отвечать. Остальное зависело от полиции.
Много времени разговор не занял — спустя четверть часа Перес поднялся со стула.
— Вам не стоит оставаться в доме одной, — сказал он.
— Юэн обещал вернуться.
— Нет, только не мистер Росс, слишком уж он близок ко всему этому. Может, кто-нибудь еще?
Фрэн вспомнила о Джэн Эллис, которая из лучших побуждений принесла ей собаку. Чей муж так отважно нарядился на праздник младенцем. Фрэн слышала, как уже на крыльце Перес вытащил мобильный и набрал номер. Как только машина Джэн остановилась у дома Фрэн, следователь уехал. Перед отъездом он ничего Фрэн не сказал. И она не пошла его провожать, догадалась: он не хочет убеждать ее, что все будет хорошо, не хочет давать обещаний, которые не сможет выполнить.
Отъехав от дома Фрэн Хантер, Джимми Перес повернул к Взгорку. Поравнявшись с домом старика, остановился, протер запотевшее лобовое стекло. В доме Гёнри горел свет, у Юэна Росса — тоже, но движения внутри заметно не было — Рой Тейлор принял меры предосторожности. Машины поставили так, чтобы с дороги их не было видно.
Перес был бы рад присоединиться к ним. Если заниматься чем-то конкретным, мрачные мысли не так донимают. И о страхе на время забываешь. Он мог бы целиком сосредоточиться на поисках и доказать свою теорию, в правильности которой уже не сомневался. Но так он Кэсси не найдет. А Перес был уверен — во Врансуике ее нет.
Он заставил себя сделать медленный вдох, выдох. И задумался: что дальше? В голове крутились странные мысли, они только отвлекали, и Пересу пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановить беспорядочное мельтешение.
Вороны. Всякий раз, как он бывал в этой части острова днем, видел их — они кружили над полями. Интересно, куда эти птицы прячутся на ночь? Перес окинул взглядом замерзший мыс — вряд ли они укрываются на скальных уступах. Тогда где? Или они сидят и жмутся друг к дружке, стараясь согреться? Перес не представлял, как птицы выживают суровой зимой. Он вспомнил о вороне Магнуса — тот околел. Перес отвез клетку женщине, которая выхаживала увечных птиц и зверей, она кормила ворона так, как и велел Магнус, но смена обстановки птицу тревожила. Ворон издох в первую же ночь — по непонятной причине. Женщина сказала, что ничего не поделаешь, иногда такое случается.
Потом он подумал о Дункане — когда-то друг, а теперь вот враг. Что сказать ему, если Кэсси найдут мертвой? Тут мысли переметнулись к убийце. И внезапно Перес понял, как надо действовать. Завел двигатель, сдал назад, к воротам напротив дома Магнуса, разворачиваясь. И снова погнал на север.
В Леруике он позвонил Тейлору:
— Ну как?
— Ты оказался прав — мы нашли их. Хотя могли и мимо пройти — хорошо спрятаны.
«Но мимо ты не прошел», — подумал Перес. Он услышал в голосе Тейлора торжество, хотя тот и старался не подавать виду — сейчас радость была неуместна. И все-таки торжествовал: Кэтрин убил не Магнус Тейт. Парень из Инвернесса доказал: все они здесь заблуждаются. Парень из Инвернесса и парень с Фэр-Айла.
— Езжай в Куэндейл, поговори с тем молодым человеком. Похоже, я что-то прошляпил. — Вообще-то распоряжения полагалось отдавать Тейлору, но сейчас о субординации можно и забыть.
Поговорив с Тейлором, Перес связался с остальными — они осматривали танцевальные залы Леруика. К этому времени пляски уже заканчивались, народ расходился по домам. Те же, у кого еще оставались силы, отправлялись на частные вечеринки.
— Нашли?
— Нет, его давно уже не видели.
— А дома?
— Все тихо. Дверь была открыта, так что мы все там обыскали — никого.
Перес на малой скорости объезжал улицы, время от времени останавливаясь и спрашивая компании гуляк, возвращавшихся домой. Никто Роберта не видел, вот уже несколько часов. Перес снова позвонил:
— Опросите таксистов. И оповестите тех, кто работает на пароме, перевозящем на Уолсу, — он мог направиться к своему судну.
Действительно, так избавиться от маленького ребенка проще всего. Взять и бросить за борт. В ледяной воде девочка пробарахтается недолго, даже если умеет плавать. Он вдруг снова вспомнил о вороне — на секунду птица необъяснимым образом вклинилась в его мысли, но Перес отогнал ее — мертвую птицу. Так, вода… Глубина большого значения не имеет, важна стадия прилива. Если правильно рассчитать, тело вообще не найдут.
Перебирая в уме друзей с лодками, живущих неподалеку от Видлина, Перес прикидывал, кто из них сможет отвезти его на Уолсу. Потом у него возникло другое соображение: он встретил Селию у Дункана, так, возможно, имело смысл для начала поискать там? Второй раз за ночь Перес погнал к знакомому дому, пересекая широкие, заросшие вереском болотистые равнины.
На перекрестке возле Брей он заметил отчетливые следы — чью-то машину занесло — и сбавил скорость, спускаясь по насыпи к дому Дункана. На пляже он увидел лишь двоих — вернее, силуэты в отсветах догорающего костра. Но кто это, не разглядел.
Перес не представлял, что его ждет в самом доме, — не знал, как Дункан отнесся к исчезновению своей дочери. Он ничуть не удивился бы разудалой вечеринке и пьяному хозяину, который стремится произвести на гостей впечатление, притворяясь, будто ничего не случилось.
Однако кругом стояла тишина. Перес заглушил мотор, но звуков музыки так и не услышал. Легкий бриз, дувший вместе с приливом, стих — дым из высокой печной трубы поднимался прямо вверх. Перес увидел его в свете луны, почуял запах горящего дерева.
Он вошел без стука. На кухне в плетеном кресле со спинкой-капюшоном спала, поджав под себя ноги, какая-то молодая женщина. Двое мужчин сидели за столом и ели тосты. Они были в костюмах с галстуками — наверняка приехали после деловой встречи в городе. Заслышав шаги Переса, мужчины подняли головы, но приняли его за гостя Дункана.
— Привет, — сказал один из них, ничуть не удивившись тому, что гость объявился в два ночи. — Он у себя, наверху. Но вообще-то ему не до веселья. — Судя по акценту, говоривший был не из местных; Перес принял его за одного из деловых партнеров Дункана.
