Светослав Славчев - Дело «Вагон №22051»

Драгиев поместил под микроскоп третье шило. С первого взгляда было видно, что это более новый инструмент – бороздок было значительно меньше, но зато они были четче. К тому же большинство из них были значительно глубже – шилом пробивали довольно твердую поверхность.

С этой стороны – ничего. Драгиев медленно повернул острие.

Наконец-то! В одном из раздвоений бороздок застряла небольшая округлая соринка. В соседнем расклонении еще одна. По форме было видно, что они металлические.

Теперь предстояло главное исследование, но в специальной лаборатории, где металлические пылинки можно было разглядеть при огромном увеличении. Более того, можно было исследовать их состав. Эта лаборатория носила довольно сложное название „Сканирующая электронная микроскопия и рентгеновский микроанализ". Там Драгиеву окажут содействие другие специалисты – физики и химики.

Сканирующий электронный микроскоп позволяет рассмотреть исследуемый объект при огромном увеличении. Невидимая невооруженным глазом пылинка, застрявшая в бороздке на острие шила, сейчас на экране была величиной с теннисный мяч. Отчетливо было видно, что форма у нее далеко не правильная – на ней были неровности, выпуклости и трещинки.

– Вот она, ваша пылинка, – сказал физик, сидевший рядом с Драгиевым в затемненной лаборатории и регулировавший фокусное расстояние. – Сплав, причем, сравнительно мягкий. Хотите знать состав, верно?

– Да, необходим и сравнительный анализ. Драгиев сунул руку в карман халата и достал две плоские лабораторные банки с надписями на крышках. Внутри были пломбы с вагонов. Одна – со злополучного вагона под номером 22051, а вторая – с вагона, в котором сидел Минковский.

– Когда будут готовы результаты анализа?

Физик посмотрел на часы.

– После обеда.

Если к этому рассказу прибавить и описание рентгеновского микроанализа, этого подлинного чуда современной науки и техники, то нужно начать с его возможностей.

Принцип анализа заключается в следующем. Исследуемый микроскопический объект облучается, как говорят специалисты, бомбардируется снопом электронов. Атомы исследуемого объекта взаимодействуют с электронами и сигналы об этих взаимодействиях могут регистрироваться совершенно точно. Различные атомы – различные и сигналы. Каждый атом имеет собственную характеристику, нечто вроде личного атомного паспорта, представляющего собой определенный набор данных. Когда на экране появляются серии линий, физик может тут же сказать, какому элементу они принадлежат. Любой, даже микроскопический объект может быть проанализирован с невероятной точностью. Если надо определить его состав или сравнить два образца, рентгеновский микроанализ позволяет констатировать:

– каков по составу данный объект исследования,

– сходен ли он по своему составу с другим объектом,

– при каком процессе получен.

При расследовании катастроф, пожаров, взрывов, взломов, вредительства и многих других случаев рентгеновский микроанализ исключительно ценен. Он может показать, например…

Случаев бесконечно много, они настолько странны и разнообразны, что никакой фантазии не хватит, чтобы их выдумать.

На обуви убитого Д. Д. из города Т.[1] были обнаружены почти невидимые невооруженным глазом металлические микрочастицы. Методами сканирующей микроскопии и рентгеновского микроанализа удалось установить, что они получены при электросварочных работах. Был установлен и их точный химический состав. Нужно было определить, где убитый мог иметь контакт с электросваркой. Следствие привело в одну мастерскую, к работавшим в ней людям. Найден был человек, на обуви которого также оказались металлические микрочастицы. Их состав был идентичен составу тех частиц, которые были обнаружены на обуви убитого. Доказательство связи было косвенное, но очень важное для дальнейшего хода следствия.

Причины пожара, возникшего на одном предприятии в городе К. были неясными. Нужно было установить, что лежит в основе – неисправность электросети или нагреватель, оставленный включенным. На исследование были направлены шарики, получившиеся при расплаве нагревателя в результате чрезвычайно высокой температуры, до которой он был раскален, как и кусочки самого нагревателя. Нужно было выяснить, когда образовались шарики – до пожара или после него, то есть был ли причиной пожара сам нагреватель. В том и в другом случае состав шариков должен быть различен, так как при пожаре количество кислорода в окружающей атмосфере снижается. Данные рентгеновского микроанализа, полученные с точностью до четвертого знака, были бесспорны. Причина – преступная небрежность – была выяснена.

Еще один случай. В окрестностях города И. выстрелом из охотничьего ружья был тяжело ранен один человек. Нужно было установить, дробью какого патрона задело человека. Сравнительный анализ микрочастиц разорванной гильзы и дроби позволил дать ответ на этот вопрос.

В городе Н. произошла кража на складе кожевенной продукции. Заподозренных было несколько, но все они утверждали, что никогда в жизни не бывали на этом складе. Однако у одного из них были найдены брюки, испачканные каким-то порошком. В данном случае это могло иметь существенное значение, так как на пути вора случайно оказался разорванный мешок с цементом. Нужно было установить, не цементом ли испачканы брюки, а если это действительно цемент, то тот ли самый, который находился в мешке. Известно, что цемент различных производственных серий различен – это может быть обусловлено различным процентным составом смеси, особенностями технологии или какими-либо другими конкретными условиями. Доказательства, данные рентгеновским микроанализом, были бесспорны: брюки выпачканы цементом того же состава, что и цемент в разорванном мешке на кожевенном складе.

В случае с ограблением вагона номер 22051 металлические микрочастицы на острие шила, найденного у Ангела Петкова были идентичными по своему составу пломбе, вскрытой ворами.

Ангел Петков оказался человеком довольно смышленым. Как только Минковский прочитал ему результаты анализов, он понял, что отпираться нет смысла.

– Садитесь и спокойно, чистосердечно все опишите! – предложил ему Минковский. – Даты, соучастники, что взято, где продано – одним словом, все! Не могу обещать вам снисхождение, но в принципе, суд принимает во внимание чистосердечное признание.

Когда под вечер Ангел Петков подал исписанные листы следователю, рука его на мгновение дрогнула.

– Можно один вопрос? – спросил он, и губы его искривила плаксивая гримаса.

– Спрашивайте!

– А что если бы я не оставил шило, а выбросил? У вас не было бы улики, верно? Что тогда?

Минковский взял листы.

– То же самое. При любом преступлении остаются следы. Человек не бесплотное существо. В конце концов, на вас вывел бы другой след. И опять бы нашлась неопровержимая улика. Одним вы меня удивили. Как вы решились в ту ночь спрыгнуть с поезда с шилом в кармане, это же сумасшествие!

Указанные случаи взяты из книги Г. Меченова „Сканирующая электронная микроскопия и рентгеновский микроанализ в криминалистике", НИИКК, С., 1981