– Все они такие теперь, – заметил я.
– Вот-вот, вы уже начали ее защищать, а говорите, что видите первый раз.
Я промолчал.
– А вы не пудрите мне мозги?
– У меня это не принято, и мне не нравится, когда люди с разбитыми носами обвиняют меня в этом.
Он хмыкнул, и я увидел, как у него заходили желваки и сузились глаза.
– Мы говорим с вами не на равных.
– Конечно. Нельзя же дать по роже человеку с разбитым носом.
– А почему бы и нет, – хмыкнул Блеейти. – Я бы не задумался. Я всмотрелся в зеленые кошачьи глаза и, поразмыслив, добавил:
– Вы-то, наверное, нет.
– Когда у мужика разбит нос, он слабак. Когда я дерусь, мне нужно доконать противника. И чем жестче, тем лучше. Ты же такой шкет, а петушишься.
Наверное, ему хотелось, чтобы я отреагировал на это. Но я воздержался.
– Так, значит, Сандра хочет развестись? – спросил он.
– Насколько я понимаю, именно так и есть.
– Понимаешь, чертовски много в пользу Моргана. Это тебе в голову приходило?
– Я просто вручу повестку. А у него будет возможность защищать себя в суде.
– Черта с два, – нетерпеливо проскрипел Блеейти. – Как же он попадет в суд, когда он в бегах? Да они у него там кишки вытащат. Зачем такая спешка? Почему бы Сандре не сделать это через публикацию?
– Слишком долго, и потом алименты таким образом не получишь.
– Так она хочет получить еще и содержание? – спросил он и тут же добавил: – Вроде ты говорил, что не юрист?
– Относительно алиментов вам придется спросить у сестры или у ее адвоката. Меня наняли, чтобы предъявить бумаги.
– Они с тобой?
– Да.
– Дай посмотреть.
Я передал ему бумаги. Он чуть приподнялся и попросил:
– Помоги мне... Вот так-то лучше, а подушку туда. Наверное, думаешь, что я паршивый братец. Но у нас особых традиций в семье нет, и, вообще говоря, мне абсолютно наплевать, что ты можешь подумать.
– А мне за это не платят. Мне платят за то, чтобы я вручил повестку. А если хотите свести это на личности, то мне тоже наплевать, что вы думаете.
– Приятно слышать. Мне нравится твой задор. Сиди там и не мешай.
Он взял бумаги, рассмотрел повестку и стал читать заявление о разводе так внимательно, как читает человек, незнакомый с юридической терминологией. Закончив чтение, он вернул мне бумаги. Глаза его сузились, выдавая работу мысли.
– Значит, она хотела бы, чтобы суд дал ей права на все банковские вклады? Так?
– Я знаю только то, что там написано. Вы прочитали и теперь знаете столько же, сколько и я.
– Осторожничаешь?
– Мне платят за то, чтобы я предъявил бумаги. Почему бы вам не поговорить с сестрой, если вы хотите знать о ее намерениях?
– Не беспокойся, – отрезал он. – Как раз это я и собираюсь сделать.
– А вы знаете, где ее муж?
– Я знаю любовницу Моргана. Чертовски приятная девица.
– Миссис Беркс могла бы вызвать ее в суд, но она этого не сделала, – заметил я.
Он недобро усмехнулся.
– Ну да, – сказал Блеейти, – плохо же ты знаешь баб, если с первого взгляда не понял, что за штучка Сандра.
Я промолчал, поскольку он говорил о своей сестре.
– Если бы ты оказался с ней один на один с десяток минут, она полезла бы на тебя. И не делай вид, что шокирован.
– А я и не делаю.
– Но предупреждаю: в нашем семействе нет морали. Черт возьми, я ничего не имею против нее в этом отношении. У нее своя жизнь, у меня своя. Но она эгоистичная лиса с кошачьей моралью. Она красива и сообразительна. И часто пользуется и умом, и красотой, чтобы заполучить то, что хочет. Незачем мне с тобой говорить. Скажи ей, чтобы вошла.
Я подошел к двери, высунулся и позвал:
– Миссис Беркс, ваш брат хочет с вами поговорить. А мне уйти?
– Нет, ни в коем случае. Я хочу, чтобы ты остался. Я подошел к постели.
Вошла Сандра и спросила заботливо:
– Что тебе, Блеейти? Как себя чувствуешь? Врач оставил для тебя успокоительное...
– Прекрати свое щебетанье. Ты всегда представляешь себя заботливой, когда тебе что-то нужно. Я-то вижу тебя насквозь. Я знаю, что тебе нужно. Ты хочешь, чтобы я назвал имя любовницы Моргана. Ты хочешь, чтобы ему предъявили повестку. Ты хочешь получить развод. Ты хочешь получить возможность выйти замуж за своего теперешнего хахаля. А кто он? Этот докторишка? Что-то он мне подозрителен.
– Блеейти, не надо. – Она боязливо взглянула на меня. – Ты попал в аварию, расстроен...
– Расстроен? Какого черта расстроен! Когда тебе не удается манипулировать мужиком, говоришь: «Он расстроен, сам не свой».
Однако я тебя не виню. Так вот, Сандра, мы с тобой будем играть в открытую, выложим все карты на стол. Конечно, ты моя сестра, и я должен был бы принять твою сторону. Но Морган – мой друг. Он сейчас в нокдауне, и не надо топтать его обеими ногами.
– А кто тебе сказал, что я хочу это сделать? – Она взглянула на меня с хитринкой в глазах. – Да я ему в этом заявлении дала такую фору, а могла бы рассказать о нем такие вещи, что...
– Что тебе было бы абсолютно не на пользу, – продолжил Блеейти. – А что про тебя Морган мог бы рассказать? А как ты себя сейчас повела? Баба ты, баба Я тут лежу с разбитым носом, а ты заманила хахаля или одного из них, чтобы он практиковался на мне. У этого докторишки еще молоко на губах не обсохло. А ты его...
– Перестань, Блеейти. Арчи Холоман – замечательный парень, и Морган его знает. Он друг нашей семьи, и между нами ничегошеньки нет.
– Значит, Морган его знает? – цинично хмыкнул брат. – Значит, он друг семьи? Я-то знаю, что это значит. Он приходит сюда, здоровается с твоим мужем, выкуривает его сигары... А сколько раз ты его видишь, когда Морган отсутствует?
– Хватит тебе, – прервала Сандра, – а то я выскажусь. Ты сам не ангелочек, и мне претит твое ханжество. Если ты собираешься мазать меня грязью, то ведь и я не буду молчать.
Блеейти поднял руку.
– Не разоряйся, бэби, не разоряйся. Я просто кое-что хочу довести до твоего ума.
– Так доводи.
– Я дам тебе возможность расквитаться с Морганом. Можешь вручить повестку, можешь ускорить развод, но я хочу, чтобы Морган получил свое по справедливости.
– Что тебе нужно?
– Да вот все, что говорится о собственности. Ты сама себе зарабатывала на жизнь, когда встретилась с Морганом. С тех пор ты много приобрела. Сколько – не знаю, но порядочно. Благодаря своему щебетанью... У тебя хорошая квартирка, наверняка оплаченная надолго вперед, полный гардероб шмоток и порядочно сбережений. С такими шмотками да с твоей фигурой и уменьем превращать мужиков в воск ты можешь захомутать парочку лордов в Европе.
– Вы что, показали ему бумаги? Вы что, разрешили ему прочитать мое заявление о разводе? – спросила Сандра сердито.
– Вы ведь хотели, чтобы я с ним поговорил?
– Как это глупо! – раздраженно воскликнула Сандра и, повернувшись к брату, добавила: – Не хочу больше иметь дела ни с одним мужчиной.
Он хохотнул. Глаза ее зло сверкнули, но голос был ровным:
– Что тебе нужно? Из-за чего спор?
– Мне нужно, чтобы ты попросила своего адвоката составить новое заявление о разводе и чтобы там ничего не говорилось об имуществе. Таким образом, ты получишь развод и пойдешь своей дорогой, а Морган – своей. И это будет справедливо.
– Что значит имущество?
– Банковские вклады и тому подобное. Ты...
– Все вы виноваты. – Она резко повернулась ко мне. – Зачем показали ему документы?
– Это я его заставил, – вмешался Блеейти. – В общем, об этом не разоряйся. Я не собираюсь быть козлом отпущения. Когда-нибудь Морган вывернется и найдет меня. Он не дурак. Он поймет, кто рассказал о его любовнице. Запомни: Морган Беркс далеко не дурак.
– Уже нет времени просить адвоката составить другое заявление, – сказала Сандра. – Это заявление уже зарегистрировано, и выписаны повестки.
– А что, изменить нельзя?
– Не думаю.
– Так вот, сядь и напиши письмо. Укажи, что в заявлении о разводе ты претендуешь на имущество, но на самом деле это не так. Когда дело дойдет до суда, твой адвокат заявит, что ты не настаиваешь на алиментах, что за тобой остаются квартира, пока не кончится срок платы, шмотки и твои собственные сбережения, а все остальное принадлежит Моргану.
– А что ты будешь делать с этим письмом? – спросила Сандра.
– Я хочу, чтобы Морган получил по справедливости.
Сандра крепко сжала губы, глаза ее снова зло сверкнули. Тот, кто лежал на постели, встретил ее взгляд со спокойной уверенностью человека, сознающего свое превосходство в том, что его воле непременно подчинятся. И действительно, она подошла к столу, резко выдвинула ящик, так же резко вытащила лист бумаги и начала писать.
– Хочется закурить, хотя не представляю, как смогу держать сигарету, – сказал Блеейти. – У тебя есть сигарета?
Я кивнул.
– Вставь мне в рот и зажги. Из-за дурацкой повязки могу сжечь щеку.
Я дал ему сигарету и зажег ее. Он глубоко втянул дым пару раз и воскликнул:
