– Все в порядке, – сказал он, услышав голос девушки. – Я хочу говорить с Фрэнком Локком. Пошлите за ним посыльного, только не забудьте сказать, чтобы он пришел в вашу кабину. Вероятно, он не придет сразу, но это ничего, я подожду. Локк сейчас у парикмахера, но вы не говорите этого посыльному. Скажите ему только, чтобы он заглянул к парикмахеру.
– Я поняла, – ответила девушка.
Он ждал, может быть, пять минут, после чего услышал ее голос в трубке.
– Мистер Локк сказал, чтобы вы оставили номер, он позвонит через минуту.
– Прекрасно. Мой номер: Гаррисон, двести тридцать восемь – пятьдесят. Только скажите посыльному, чтобы он пригласил Локка наверх.
– Ясно, не беспокойтесь.
– Скажите ему, чтобы он спросил мистера Смита.
– Без имени?
– Да. Просто Смит и номер. Это все.
– Понимаю. Я передам ему.
Мейсон повесил трубку. Он ждал минут десять, прежде чем телефон отозвался. Он ответил высоким сердитым голосом и услышал в трубке осторожный голос Фрэнка Локка.
– Слушайте, – сказал Мейсон все тем же высоким голосом. – Я не хочу никаких недоразумений. Вы Фрэнк Локк из «Пикантных известий»?
– Да, – ответил Локк. – Кто вы такой и как вы меня здесь нашли?
– Я зашел в редакцию вскоре после того, как вы ушли. Мне сказали, что я смогу найти вас в одном кабаке на Уэбстер-стрит или позже здесь, в отеле.
– Откуда они это знают, черт возьми? – удивился Локк.
– Вы меня спрашиваете? Сказали, и все.
– Хорошо, и что вы хотите?
– Послушайте. Я знаю, что вы не любите разговаривать о делах по телефону. Но это такое дело, которое должно быть сделано сразу же. Вы не просто так издаете эту газету, я знаю об этом не хуже вас. Но и у меня голова не просто так приставлена.
– Хорошо, хорошо, – голос Локка был осторожным. – Я не знаю, кто вы такой, но приходите поговорить. Вы далеко от отеля?
– Ну, не слишком близко, – сказал Мейсон. – Слушайте, я могу вам дать важные сведения. По телефону я вам этого не скажу, но если вас это не интересует, то у меня есть покупатель. Вы хотели бы узнать, что за женщина была вчера с Гаррисоном Бурком?
В трубке наступила тишина.
– Наша газета всегда интересуется пикантными сведениями, касающимися значительных персон, – наконец сказал Локк. – Мы всегда ценим интересную информацию.
– Не рассказывайте мне сказки! – ответил Мейсон. – Вы прекрасно знаете, где собака зарыта, я это понимаю не хуже вас. Был сделан список свидетелей, но Гаррисона Бурка в этом списке нет. И нет женщины, с которой он был. Вы заплатите тысячу долларов за совершенно достоверную информацию о том, кто была эта женщина?
– Нет, – ответил Локк решительно и подчеркнуто твердо.
– Ну, – поспешно сказал Мейсон, – а пятьсот заплатите?
– Нет.
– Тогда я вам скажу вот что, – настаивал Мейсон, придавая своему голосу заискивающий оттенок. – Я продам эти сведения за четыреста. Но это уже самый нижний предел, потому что у меня есть другой покупатель, который даст мне триста пятьдесят. У меня была масса хлопот, чтобы поймать вас, и вы должны заплатить четыреста, если хотите получить эти сведения.
– Четыреста долларов – это солидная сумма, – торговался Локк.
– Сведения, которые я вам дам, стоят того.
– Вы должны будете доставить мне нечто большее, чем просто сведения, – заявил Локк. – Мне нужны будут доказательства на случай процесса об оскорблении.
– Разумеется, – согласился Мейсон. – Если вы мне заплатите четыреста долларов, то я дам вам доказательства.
Локк молчал пару секунд. Наконец он сказал:
– Я подумаю над этим делом. Я позвоню через минуту и дам вам ответ.
– Я жду по этому номеру, – ответил Мейсон.
Он повесил трубку, сел на высокой табуретке у стойки с мороженым и без каких-либо признаков нетерпения выпил стакан содовой. Взгляд у адвоката был спокойным и сосредоточенным. Прошло шесть или семь минут, прежде чем телефон снова зазвонил. Мейсон вернулся в кабину.
– Говорит Смит, – сказал он тем же заискивающим тоном.
В трубке раздался голос Локка:
– Да, мы готовы заплатить четыреста долларов, если вы дадите нам соответствующие доказательства.
– Прекрасно, – сказал Мейсон. – Ждите меня завтра у себя в редакции. Только не вздумайте устраивать фокусы, потому что я отказываю тому покупателю, который хочет заплатить триста пятьдесят.
– Послушайте. Я хотел бы встретиться с вами прямо сегодня, а заплачу вам завтра, когда доставите мне доказательства.
Мейсон издевательски захохотал:
– Ну и шуточки у вас.
– Делайте как хотите, – раздраженно ответил Локк.
Мейсон снова рассмеялся в трубку:
– Спасибо, непременно воспользуюсь вашим советом.
Он вернулся в машину и ждал почти двадцать минут, прежде чем Фрэнк Локк вышел из отеля в обществе молодой женщины. После бритья и массажа коричневая кожа Локка приобрела легкую розоватость. Лицо у него лучилось от довольства маленького человека, который наслаждался своим внешним видом человека светского.
Молодая женщина, которая сопровождала его, была, судя по виду, не старше двадцати двух лет. У нее были соблазнительные формы, ловко подчеркнутые дорогим туалетом, но совершенно невыразительное лицо под чрезмерным слоем косметики. Она была по-своему красива, но без претензий.
Перри Мейсон подождал, пока они сядут в такси, после чего вернулся в отель и направился к коммутатору. Девушка подняла на него тревожные глаза, украдкой сунула руку за вырез платья и достала оттуда листок бумаги. На листочке был нацарапан номер: Фрайбург, шестьсот двадцать девять – восемьсот три. Перри Мейсон кивнул и спрятал листок в карман.
– Это был разговор о цене, которую он может заплатить за сведения? – спросил он.
– Я не могу выдавать того, что говорили по телефону.
– Понимаю. Но вы сказали бы мне, если бы это был другой разговор, правда?
– Может быть.
– Прекрасно. И больше вы ничего не можете мне сказать?
– Нет!
– Это все, что я хотел узнать, – улыбнулся Мейсон.
Перри Мейсон вошел в следственный отдел управления полиции.
– Драмм у себя? – спросил он.
Один из мужчин кивнул и показал пальцем на двери в глубине. Перри Мейсон прошел дальше.
– Я ищу Сиднея Драмма, – сказал он мужчине, который сидел на углу письменного стола с сигаретой во рту.
Кто-то другой повысил голос и рявкнул:
– Драмм, иди-ка сюда!
Открылась дверь, и Сидней Драмм осмотрел присутствующих. Увидев Мейсона, он улыбнулся.
– Привет, Перри, – сказал он.
Высокий худой мужчина с выдающимися скулами и выцветшими глазами, Драмм больше был бы на месте, если бы сидел за высоким бухгалтерским столом, с козырьком на лбу и пером за ухом, нежели в следовательском отделе управления полиции. Может быть, именно поэтому его так высоко ценили как агента. Мейсон приветственно кивнул ему и сказал:
– Мне кажется, что у меня будет кое-что для тебя, Сидней.
– Ладно, – ответил Драмм, – уже иду.
Мейсон вышел в коридор. Через пять минут появился Сидней Драмм.
– Ну, рассказывай, – сказал он.
– Я двигаюсь по следам дела, с которым, возможно, приду к тебе, – сообщил Мейсон. – Я, правда, еще не знаю, куда это меня заведет. Пока я работаю для клиента, и мне нужны сведения об одном номере телефона.
– Каком номере?
– Фрайбург, шестьсот двадцать девять – восемьсот три, – ответил Мейсон. – Если это номер, который мне нужен, то его хозяин отнюдь не прост, и история со случайной ошибкой номера здесь не пройдет. Я думаю, что это засекреченный телефон. Тебе придется проверить на телефонной станции, и при этом, вероятно, лично.
– Господи, ну и нахал же ты! – сказал Драмм.
Мейсон сделал оскорбленное лицо.
– Я ведь говорил тебе, что работаю на клиента, – сказал он. – Ты получишь за это двадцать пять долларов. Я думаю, что стоит проехаться на телефонную станцию за двадцать пять монет.
Драмм сменил гнев на милость:
– Черт возьми, так бы сразу и сказал! Подожди, я только возьму шляпу. Поедем на твоей машине или на моей?
– Лучше каждый на своей, – ответил Мейсон. – Я не знаю, буду ли возвращаться в эту сторону.
– О’кей, – сказал полицейский. – Встретимся на телефонной станции.
Мейсон вышел, сел в машину и поехал на телефонную станцию. Когда он добрался, Драмм на полицейской машине уже был там.
– Я пришел к выводу, что лучше не афишировать твой интерес, – заявил Драмм. – Я уже был наверху и взял для тебя данные.
– И чей это телефон?
– Некоего Джорджа К. Белтера, – сообщил полицейский. – Адрес: Элмунд-драйв, пятьсот пятьдесят шесть. Ты был прав, это засекреченный номер. Никому нельзя давать даже номер, не говоря уже о других данных. Поэтому забудь, откуда ты его узнал.
– Ясно, – согласился Мейсон, доставая из бумажника две десятки и одну пятерку.
Пальцы Драмма сомкнулись на деньгах.
– Парень, – сказал он, – это настоящий бальзам для моей души, потому что как раз вчера я играл в покер и остался без наличных. Заскочи как-нибудь еще раз, когда у тебя будет еще один такой клиент.
