– Я не могу. В десять тридцать у меня самолет на Рио.
– Тогда я за вами заеду, и мы можем побеседовать по дороге в аэропорт. Водитель я надежный. Какой у вас адрес?
– Я не думаю... – Молчание. – Что, если Орри...
Она вновь умолкла. Потом вдруг сказала:
– Я поняла.
И повесила трубку.
В моем желудке оставалось место для одной булочки и ломтя окорока, и я не стал себя долго упрашивать. Может, через пару минут Джил решится, и тогда я не успею заполнить пустоту. Когда Фриц принес кофе, я поведал ему, что если он хочет встретиться с женщиной, но не знает, где она живет, то достаточно только об этом подумать – и она тут же позвонит сама. Фриц наморщил лоб, потом спросил, есть ли у нас клиент.
– И да, и нет, – признался я. – Работой нас загрузили по уши, это точно. А вот клиента, которому можно потом выставить счет, у нас нет. Ты слышал, я упоминал Орри, поэтому имеешь право знать, что он попал в передрягу, а мы собираемся его вызволить. Как по-французски «братство людей»?
– Во французском языке такого нет. Вот, значит, чем ты занимался в субботу. Я рад, что это касается Орри, а не Саула, или, скажем, Фреда, но тем не менее...
Позвонил телефон. Я снял трубку.
– Контора Ниро Вульфа...
– Это снова Джил Харди, мистер Гудвин. Я все устроила. Буду у вас через час.
– Умница. Быть может, все-таки дадите мне свой адрес и телефон? Так, на всякий случай.
Она согласилась. Жила она в доме двести семнадцать на Натмег-стрит, что в Гринич-Вилледж. Покончив с кофе, я перебрался в кабинет и нацарапал адрес на клочке бумаги. После чего на мгновение задумался, помещать ли клочок в досье Орри? Решив, что не стоит, я извлек на свет божий новую папку и подписал ее «Орри Кэтер, клиент». Потом бросил взгляд на часы. Без десяти девять. Стало быть, через десять минут Вульф поднимется на лифте в оранжерею и – только его и видели: два часа священнодействия над орхидеями, когда беспокоить его нельзя ни под каким предлогом. Я позвонил в его спальню по внутреннему телефону. Трубку он взял не сразу.
– Да? – послышался родной рык.
– Доброе утро. Я думал, вам захочется узнать, что когда вы спуститесь, Джил Харди еще будет здесь. Она приедет через час.
– Неужели ты отыскал ее?
– Разумеется. Для самого хитроумного и проницательного из ныне здравствующих сыщиков это пара пустяков.
– Болтун, – сказал он и положил трубку.
Пока я вытирал пыль со столов и кресел, отрывал устаревшие листки с настольных календарей, менял воду в цветочной вазе на столе Вульфа и вскрывал почту, я думал о Джил Харди. Я решил, что она должна быть высокая и строгая, с проницательным взглядом (тип женщины-сержанта), а глаза, наверно, чуть-чуть раскосые. Просто, чтобы так заарканить Орри, женщина должна быть необычной, с изюминкой. К тому же, поскольку все шло к тому, что Орри мы потеряем, чем быстрее мы подберем ему замену, тем лучше. Так что пусть уж Джил Харди и впрямь окажется такой, какой я ее представляю, мечтал я.
Черт побери, я жестоко ошибся. Когда чуть позже половины десятого в дверь позвонили, и я пошел открывать, я увидел через одностороннее стекло маленькое овальное личико, порозовевшее от холода, с огромными серо-голубыми глазами. Девушка была одета в черное кожаное пальто с меховым воротником, а голову ее прикрывала кожаная, плоская, как блин, шапочка с меховой оторочкой. Когда я впустил девушку в прихожую и помог ей избавиться от пальто, она показалась даже еще меньше, чем была. Должно быть, из-за подогнанного темно-синего костюма. Думаю, что будь она еще хоть на полдюйма меньше ростом, в стюардессы ее бы уже не взяли. Я провел ее в кабинет и усадил в одно из желтых кресел. Красное кресло было слишком далеко от моего стола.
– Я уже немного успокоилась, – сказала она. – А вы похожи с Орри.
Не лучшее начало для дружеской беседы, подумал я. Дело в том, что я вовсе не похож на Орри. Он красив, а я нет. Меня портит курносый нос, хотя я перестал обращать на это внимание лет с двенадцати.
Я решил ответить лестью на лесть.
– Не удивительно, – осклабился я, – что Орри решил начать семейную жизнь. При первом же взгляде на вас я ему позавидовал. Непременно поздравлю его, как только увижу.
Она даже ухом не повела. Только спросила:
– А когда вы его увидите?
– Точно не знаю. Возможно, сегодня.
– Я хочу с ним повидаться, но не знаю, как это сделать. Что вы можете мне посоветовать?
– Я бы на вашем месте торопиться не стал. Возможно, его выпустят под залог. У него прекрасный адвокат. А когда вы с ним встречались в последний раз?
– Но почему его арестовали? – допытывалась она. – Что он может знать про это убийство? Вы же говорите, что он не работал на Ниро Вульфа?
– Да. Не знаю, мисс Харди, сумею ли я сказать вам хоть что-то новое для вас, поскольку вы прочитали газету. Думаю, что убитая женщина, Изабель Керр, была связана с делом, над которым работал Орри, но это только мое предположение. Еще я думаю, что он недавно побывал в ее квартире, где оставил отпечатки пальцев, а полиция нашла их и, естественно, задержала Орри. Вы, конечно, знаете, что частным сыщикам приходится порой по роду службы проникать в квартиры и устраивать обыск, хотя в таком случае Орри не оставил бы отпечатков, поскольку должен был работать в перчатках. Но, с другой стороны, он мог побывать там не как сыщик, а... ну, скажем, знакомый или друг. Вы не знаете, он был знаком с мисс Керр?
– Нет, – девушка насупилась.
– Он никогда не упоминал о ней?
– Нет.
– Когда вы встречались с Орри в последний раз?
Джил вновь пропустила мой вопрос мимо ушей. Да, в этом она просто мастак, подумал я. Она продолжала хмуриться. Потом заговорила:
– Вы сказали, что не хотите говорить по телефону, почему ко мне должны заявиться гости, но вы, похоже, и сейчас не слишком откровенны. Вы близкий друг Орри, но ничего о нем не знаете. Почему я должна ждать гостей? Вы имеете в виду полицию?
Я решил, что осторожничая ничего не добьюсь.
– Я не хочу вас огорчать, – заявил я, – но, пожалуй, вы должны знать, в чем дело.
– Целиком с вами согласна.
– Прекрасно. Когда человека арестовывают, он имеет право пригласить адвоката. Орри пригласил Натаниэля Паркера, они встретились, после чего мистер Паркер приехал сюда и обсудил положение с мистером Вульфом и со мной. Так вот, полиция не задерживает человека только потому, что он что-то знает. Полиция задержала Орри, потому что его подозревают в убийстве. Они не считают, что он просто что-то знает, они подозревают, что именно Орри убил Изабель Керр.
Глаза Джил расширились.
– Я не верю, – пролепетала она.
– Я тоже. Но спросите полицейских. Или адвоката. Кстати, мистер Вульф, который тоже не верит, собирается кое-что по этому поводу предпринять, в частности – найти подлинного убийцу. Я не ответил на ваш вопрос: почему к вам нагрянут гости. Дело в том, что как только полицейские узнают, что Орри собирается на вас жениться, а это не займет у них много времени, они захотят порасспросить вас кое о чем. Примерно о том же, о чем вас спрашивал я: был ли он знаком с Изабель Керр, когда вы встречались в последний раз и так далее. Мне вы так и не ответили. Я задал этот вопрос только дважды, а они будут задавать его вам вновь и вновь. Еще им захочется знать, как и где вы провели субботнее утро – так уж они мыслят, ничего не поделаешь. Они спросят, не были ли вы с ним – вдруг, скажем, вы держали Изабель, пока он бил ее по голове пепельницей? Кстати, мой мозг устроен точно так же. Поскольку я думаю, что Орри невиновен, я должен найти убийцу. Итак, где вы были в субботу утром?
Она стиснула зубы.
– А я-то думала, что вы и в самом деле друг Орри, – процедила она. – Вы бы не осмелились так говорить в его присутствии.
– Еще как осмелился. И Орри бы это понял. Хотя особого восторга не испытал.
Я пригнулся ближе к ней.
– Послушайте, мисс Харди, вы очень красивы и у вас удивительно приятный голос. У вас изящные руки. Вы сказали, что никогда не слыхали об Изабель Керр, и у меня нет причин вам не верить, но мне очень важно знать, когда вы в последний раз видели Орри и где вы были утром в субботу.
– А почему они считают, что Орри мог убить ее? – спросила она. – С какой стати ему убивать ее?
– Не знаю. Может быть, узнаю позже, если удастся с ним встретиться. Полиция, конечно, предъявит ему обвинение, если посчитает, что у Орри имелись достаточно серьезные основания для того, чтобы совершить убийство.
– Какие у него могли быть основания?
– Спросите полицейских. Вообще-то, принципиально возможно осудить человека за убийство, не доказав, что у него был побудительный мотив, но присяжным это не нравится.
– Присяжным? Вы хотите сказать... неужели будет суд?
– Искренне надеюсь, что не будет.
Она буквально пожирала меня глазами.
– Похоже, вы не кривите душой...
– Конечно.
– В субботу утром я была дома, в постели. Когда проснулась, было уже за полдень. Наш самолет из Каракаса должен был приземлиться в полночь, но в итоге мы сели только в два часа ночи. А вечером в субботу мы встречались с Орри. Поужинали в ресторане. В воздухе мне задают так много вопросов, что на земле я невольно к ним не прислушиваюсь.
