Инспектор заперся в библиотеке и, снова вооружившись лупой, сделал свое первое действительно интересное открытие. Записка Харта была написана от руки прописью. По почерку было сразу заметно, что автор ее — иностранец. Во время игры Харт писал печатными буквами. Буквы на карточке, полученной Николасом, были прописными. По некоторым признакам Аллейн определил, что буквы выводились медленно и старательно. Как будто некто, знавший почерк Харта, хотел специально под него подделаться.
Отпечатков этого послания Аллейн не мог найти ни на одном из верхних листков. Тогда ему пришлось пинцетом перевернуть все блокнотики до конца, упорно выискивая малейшие следы. В середине третьего блокнота он нашел то, что искал. Здесь отчетливо были видны пять слов. Предыдущая страница оказалась вырвана. Линия отрыва была неровной, и, когда Аллейн приложил к ней мятый листок с угрозой, зубчики совпали. Но этот блокнот не принадлежал Харту. Чей же он? Отпечатков букв на его верхних страницах не было. Возможно, автор свою игровую карточку заполнял без нажима или оторвал и выбросил все листки с отпечатками. Блокнот не принадлежал ни Уильяму, ни Мандрэгу. Мандрэг по отпечаткам узнал и свой, и Уильяма. Значит, они отпадали. Блокноты Клорис и мадам Лисс Аллейн определил по характерным вмятинам, сделанным длинными заостренными ногтями. Остались Джонатан, Херси, Николас и его мать. Блокнот с вырванным из середины листком принадлежал кому-то из них…
— Неплохо, — пробормотал Аллейн и, тихонько насвистывая, стал складывать все обратно в портфель.
Следующим делом был осмотр комнаты миссис Комплайн. Аллейн взял с собой Мандрэга, последовавшего, правда, за ним без особой охоты.
— Мне требуется свидетель, — уклончиво пояснил ему Аллейн. — Обычно в особо деликатных случаях мы работаем вдвоем. Когда приедет Фокс, вы не потребуетесь. Ну а пока вам, как лицу вне подозрений, придется мне помогать.
Мандрэг повернулся спиной к лежащему на кровати и накрытому простыней телу и наблюдал, как Аллейн перебирает висящую в шкафу одежду. Инспектор дал ему пощупать плечи и полы твидового пальто.
— Влажные, — подтвердил Мандрэг.
— Сильный снег шел вчера, когда вы направлялись к пруду?
— Да. Господи, что, это были ее следы? Значит, она спустилась вниз, ступая, как и подумала Клорис, в мои?
Аллейн осматривал шляпы, лежащие на верхней полке в шкафу.
— Наверное, она надевала эту, — сказал он наконец. — Тоже еще сырая. Шляпка из синего твида с прикрепленной в виде украшения искусственной мухой для ловли лосося. Да здесь целых две мушки! Желтая с черным на лосося и довольно потрепанная красно-зеленая для ловли форели. Не кажется ли вам, что это уже излишество? — Он еще раз внимательно осмотрел шляпу: — Так, интересно, — а когда Мандрэг сварливо спросил, что же в этом может быть интересного, не ответил и велел ему позвать прислуживавшую миссис Комплайн горничную.
Девица оказалась местной, она родилась и выросла здесь же, в поместье Хайфолд, и мечтала стать горничной у какой-нибудь знатной дамы. Миссис Паутинг обучала ее всем хитростям этого дела и теперь первый раз разрешила прислуживать в доме. Девушка была смышленой живой болтушкой, не скрывавшей живейшего интереса к туалетам приехавших дам. Она так восхищалась платьями мадам Лисс и мисс Уинн, что Аллейн едва смог обратить ее внимание на столь прозаическую тему, какой ей казалась одежда миссис Комплайн. Они разговаривали в коридоре. Аллейн стоял, держа за спиной твидовую шляпу, и слушал ее болтовню о мокром пальто.
— Миссис Комплайн надевала это пальто один раз, сэр. Она приехала в плаще, знаете, такие плащи дамы обычно носят во время охоты. В первый вечер, когда они пошли гулять, она была в нем. Твидовое пальто она надела вчера утром. Когда два джентльмена держали пари, — пояснила она, слегка покраснев. — Я была у мадам в комнате, спрашивала, какое платье ей приготовить, когда бедный мистер Уильям крикнул кому-то в коридоре: «Десять фунтов не жалко — только бы посмотреть, как он это сделает». Мадам очень расстроилась, сэр. Она выглянула в коридор и позвала его. Но он бежал вниз по лестнице и, наверное, не слышал. Она сказала, что я ей не нужна, и я ушла. А сама, должно быть, вышла за мной следом.
— А когда вы снова увидели ее?
— Через несколько минут, сэр, я видела, как она спускалась вниз в этом пальто и шляпке из твида. Тогда я позвала Элси, вторую горничную, и сказала ей, что мы успеем пока убраться в ее комнате. Мы начали уборку, только… — девушка заколебалась.
— Что только?
— Знаете, сэр, мы всего один разочек выглянули из окна. Мы ведь тоже знали о пари. Но пруда оттуда не видно. Его загораживают деревья. Видно только террасу. Бедная леди шла по террасе. Был очень сильный снег. Потом мы увидели, что она становилась и как будто смотрела на пруд, сэр, а потом обернулась… и мы с Элси тут же принялись за уборку. Через пару минут она вернулась, белая как мел, и вся дрожала. Я предложила повесить ее пальто, но она довольно резко ответила: «Не надо, оставьте», — и мы с Элси ушли. В это время там, у пруда, началась жуткая суматоха, а Томас сказал нам, что один из джентльменов упал в воду.
— А пока миссис Комплайн была на террасе, кто-нибудь к ней подходил?
— Нет, сэр. По-моему, мисс Уинн и бедный мистер Уильям выбежали позднее, потому что я слышала их голоса внизу перед самым ее возвращением.
— Хорошо, — сказал Аллейн. — Теперь последнее. — Он показал ей шляпку. — Она это надевала в то утро?
— Да, сэр.
— В ней ничего не изменилось?
Горничная взяла шляпу и повертела ее в руках, в раздумье склонив набок голову.
— Здесь теперь два этих крючочка с перышками, — сказала она наконец. — На мой взгляд, какое-то странное украшение. Два.
— Ну и что?
— Вчера-то был только один. Вот этот, побольше, черно-желтый.
— Спасибо, — улыбка Аллейна привела девицу в полное смущение.
Инспектор сыскной полиции Фокс и сержанты Бейли и Томпсон прибыли из Пен-Джиддинга в семь часов во взятой напрокат машине. Обрадовавшись их приезду, Аллейн сразу отправил Бейли заниматься отпечатками пальцев. Томпсон еще раз сфотографировал то, что инспектор уже снимал своим аппаратом. Наконец тело Уильяма Комплайна унесли из курительной. В Хайфолде был большой бальный зал, пристроенный к восточному крылу кем-то из Ройялов во времена королевы Виктории. Здесь, среди холодной нежилой пышности, застывшей в напрасном ожидании былых торжеств, их положили радом — мать и нелюбимого сына. Аллейн слышал, как Джонатан потихоньку приказал поставить сюда цветы. Фокс и Аллейн вернулись в библиотеку.
— Садитесь, дружище Фокс. Приношу извинения, что вытащил вас сюда, но чертовски рад вашему приезду.
— Да, добраться было трудновато, — ответил Фокс, вытаскивая очки. — Весьма неприятная погода. А дело-то, сэр, похоже, мерзкое. Что здесь? Убийство, а потом самоубийство? Или что?
— Вот мой отчет. Прочитайте.
— А, очень признателен. Спасибо, — ответил Фокс, водружая на кончик носа очки. Его большое розоватое лицо сразу приняло особое «читающее» выражение. Глядя на Фокса в такие минуты, Аллейн гадал, не начался ли у того насморк: так поднимались его пшеничные брови и приоткрывался рот. На некоторое время в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь шуршанием страниц и сопением Фокса.
— Гм, — произнес он, закончив чтение. — Неумно проделано. А хотели, чтобы выглядело позапутаннее. Ну, и когда будем брать, мистер Аллейн?
— Думаю, надо подождать, пока кончит Бейли. Я хотел бы произвести арест по какому-нибудь второстепенному обвинению. Но пока не к чему прицепиться.
— Нападение на мистера Мандрэга?
— Ну что ж, — в раздумье ответил Аллейн, — можно, конечно. Надеюсь, я ни в чем не ошибся. Все настолько очевидно, что мне постоянно мерещится какая-то хитрость. Конечно, в курительной все надо проверить… Можно сейчас, если Бейли уже кончил. Пойдемте, дружище Фокс.
Бейли, эксперт по отпечаткам, с неизменно обиженным выражением лица собирал свои инструменты, а Томпсон укладывал фотоаппарат.
— Закончили? — спросил Аллейн. — Сфотографировали золу в камине?
— Да, сэр, — ответил Томпсон. — Мы, кстати, там кое-что нашли, мистер Аллейн. Бейли нашел. Помните тот спиралеобразный след на пепле?
— Да.
— Так вот, сэр. Там все, как вы и предполагали. Шнурок или бечевка, или что-то в этом роде. А в глубине мы нашли несгоревший кусок. Обуглился, правда, но разобрать можно. Похоже, что зеленого цвета.
— Превосходно, Бейли. Это пригодится. Я этого не заметил.
Лицо сержанта Бейли стало еще обиженнее:
— У нас пятьсот ватт в лампе, сэр. Похоже, что шнурок бросили в огонь, а сверху положили два полена, которые потом развалились. И эта штука медленно тлела. Я бы сказал, что это плотный тонковолокнистый материал. Может, шелк. На конце плотный бесструктурный уголек, который при прикосновении рассыпался. Что дальше, сэр?
