Марсель Аллен - Фантомас и пустой гроб

— Известны ли Вашему величеству причины, по которым Фантомас подверг вас заточению?

Королева горько вздохнула:

— Фантомас — самый ловкий и самый дерзкий из приспешников некой Елены Мейенбургской, которая посягает на престол, доставшийся мне от моих предков. Фантомас привез меня сюда и потребовал под страхом смерти, чтобы я подписала акт об отречении…

Жюв подумал про себя, что жизнь поставила его в парадоксальную ситуацию. Став защитником и освободителем голландской королевы, он должен помочь ей вновь занять трон, на котором в данный момент находилась Элен, жена Фандора! Объяснить Вильхемине, что на самом деле никакой «узурпаторши» не существует, что все это — плод интриг Фантомаса, Жюв не мог, на это просто не было времени.

— Завтра утром, — говорила королева, — я должна быть во дворце. Открывается ежегодная сессия Генеральных штатов, и закон требует, чтобы каждый год королева специальным указом возобновляла их полномочия. Если я этого не сделаю, партия узурпаторши не преминет этим воспользоваться…

Затем королева поинтересовалась, что произошло во время визита германского императора. Жюв был вынужден сообщить ей, что была найдена женщина, очень похожая на Вильхемину, и что она сыграла роль королевы. У Вильхемины дух перехватило от такой дерзости, но, с другой стороны, она была довольна, что удалось избежать дипломатических осложнений.

— Лишь бы только никто никогда об этом не узнал! — проговорила она.

И вдруг спросила напрямик:

— А как имя этой женщины?

— Елена Мейенбургская.

Жюв сразу же пожалел о своем ответе. Королева смертельно побледнела, отчаяние отразилось на ее лице.

— Ах, господин Жюв, господин Жюв! — воскликнула она. — То, что вы сделали, — это низко… это неблагородно!

Комиссар понял, что Вильхемина приняла его за пособника «узурпаторши» и, кто знает, — за пособника самого Фантомаса! Опустившись на колени, он проговорил проникновенным голосом:

— Мадам, если вы подозреваете меня в предательстве, то это говорит только о том, что вы меня плохо знаете. Никогда, ни при каких условиях я не способен на подобную низость! Прошу вас выслушать меня: я расскажу вам то, что все равно собирался рассказать, только несколько позже…

И Жюв во всех подробностях изложил королеве все, что было связано с Элен, а затем с Бобинеттой, объяснил ей, каким образом возникли все эти подмены… Ночь уже наступила, когда комиссар спохватился:

— Мадам, время идет, вам не следует долее здесь оставаться, это опасно! Кроме того, завтра утром вам надо быть на открытии сессии Генеральных штатов…

Вильхемина накинула на плечи черное шерстяное пальто и поднялась на палубу в сопровождении Жюва, сжимавшего в руке револьвер. Еще раз внимательно обследовав бревно, на котором он приплыл, полицейский обнаружил шарнир, посредством которого оно открывалось и превращалось в удобную лодку, куда он помог спуститься королеве Вильхемине. В лодке оказалась также пара весел. Жюв не преминул порадоваться этому и в душе похвалил Фантомаса за предусмотрительность. Пользуясь светом взошедшей луны, превращавшей окружающий пейзаж в великолепную декорацию, он благополучно причалил лодку к берегу.

Но их злоключения на этом не закончились. Им предстояло еще пройти по вязкой, болотистой почве не менее десяти километров до Гарлема, а оттуда найти способ добраться до Амстердама.

Удастся ли им поспеть к открытию сессии Генеральных штатов? Жюв не мог с уверенностью ответить на этот вопрос…

Утром, поспешно одеваясь в своей комнате, Фандор недовольно ворчал:

— Ох уж этот Жюв, хорош гусь, нечего сказать! Бросил меня под предлогом, что ему нужно срочно повидать какого-то господина Эйра… А мне оставил записочку: «Действуй, малыш, освобождай Бобинетту!» Легко сказать… Ведь Бобинетта считается у них «узурпаторшей»! Дурдом да и только!

На самом деле журналист вовсе не был так уж недоволен и горел желанием приступить к выполнению нелегкого задания. Накануне ему удалось повидать Элен, сказать ей о своей любви, и теперь он готов был горы своротить!

Тщательно сложив полученный накануне от Элен акт о помиловании, он спрятал его в бумажник и вышел на улицу. Вдруг тревожная мысль заставила его остановиться: каким образом Элен подписала бумагу? Ведь подпись королевы Вильхемины наверняка хорошо известна официальным лицам и они не замедлят обнаружить подделку! Фандор вновь извлек документ, развернул его и с облегчением перевел дух: на документе стояла собственноручная подпись Вильхемины, поставленная на формуляре заранее и скрепленная королевской печатью. Элен, таким образом, оставалось только вписать в бумагу нужную формулировку, — что она и сделала.

Успокоенный, Фандор продолжал путь и вскоре прибыл к зданию государственной тюрьмы. Освобождение Бобинетты прошло как по маслу. Едва увидев королевской рескрипт, начальник тюремной канцелярии рассыпался в подобострастных реверансах. Несколько минут спустя перед Фандором уже распахнулась дверь камеры, где находилась Бобинетта, и журналист услышал ее возмущенный голос:

— Ну кто там еще? Оставьте меня наконец в покое! Сколько раз повторять: я не отрекусь!

Решив играть роль «самозванки», молодая женщина играла ее с подлинным увлечением!

— Бобинетта! Это я! — крикнул Фандор, появляясь на пороге. — Я вовсе не собираюсь требовать от вас отречения!

Темпераментная парижанка поперхнулась от неожиданности.

— Вот те на! — воскликнула она. — Господин Фандор!

Она тут же пожалела, что произнесла его имя: ведь она не знала, какую роль в данный момент играет журналист… Но Фандор проявил великолепную выдержку и находчивость. Он повел себя так, как было положено официальному посланцу королевы. Отвесив Бобинетте церемонный поклон, он произнес:

— Мадам, я прошу вас принять заверения в моем глубочайшем уважении.

И добавил властным тоном, обращаясь к тюремщику:

— Оставьте нас одних!

Едва тот вышел, журналист расхохотался и дал волю своему шутливому характеру.

— Кто бы мог предположить, — воскликнул он, — что нам суждено встретиться в голландской тюрьме, где вы будете играть роль «самозванки», а я — роль королевского посла! Чего только в жизни не бывает!

Бобинетта тоже смеялась, но при этом ее не оставляло беспокойство.

— А как поживает Элен? — спросила она. — Где она? Я ведь ничего не знаю…

— Элен поживает как нельзя лучше, — продолжая веселиться Фандор. — Ее местопребывание — королевский дворец. Род занятий — королева Голландии!

— То есть как? Чем она занимается?

— В данный момент восседает на троне!

— А как же Вильхемина?

Лицо журналиста омрачилось. Он сразу перестал шутить.

— Увы! — проговорил он. — Никто не знает, где находится королева. Это тайна и, возможно, с трагической подоплекой…

— Я совершенно запуталась в этих интригах, — призналась Бобинетта. — Сначала мне показалось, что «самозванкой» считают Элен. Теперь оказывается, что «самозванка» — это я, а Элен на троне! Выходит, мы с ней враги?

— В каком-то смысле… но только теоретически… вернее, политически…

И, поскольку Бобинетта по-прежнему ничего не понимала, он вынужден был обрисовать ей ситуацию:

— Фантомас решил шантажировать королеву Голландии и с этой целью выдал Элен за Елену Мейенбургскую, якобы претендующую на голландский престол. Король преступлений хотел вызвать политическую смуту, может быть, революцию и нагреть руки… Он похитил Элен и пытается заставить ее быть пешкой в его игре. Однако он недооценивает Элен, а также то, что мы с Жювом не сидим сложа руки… Между тем, сторонники королевы Вильхемины приняли нас за Элен, которую они считают «узурпаторшей», и арестовали вас, в то время как Фантомас похитил Вильхемину. Наша с Жювом задача — разыскать Вильхемину, после чего Элен подпишет акт отречения от трона и королева вернется на свой законный престол!

— Теперь я поняла, — сказала Бобинетта. — Значит, я играю роль «самозванки», а Элен — роль королевы…

— Да. И в качестве королевы она подписала вам помилование!

— Как, господин Фандор! Меня помиловали, а вы мне даже не говорите об этом? Тогда — скорее, прочь из этих стен!

— Конечно, конечно! Вот только куда мне вас отвезти? — призадумался Фандор.

— Ах, все равно куда! — воскликнула Бобинетта. — Лучше всего на вокзал — и поскорее уехать из этой Голландии! Если, конечно, я вам больше не смогу быть полезной…

Тем временем она побросала в дорожную сумку немногие вещи, которые были при ней. Фандор постучал в дверь, и когда появился тюремщик, снова низко склонился перед Бобинеттой:

— Мадам, я покорно прошу вас следовать за мной.