— Пожалуйста, — сказал ей Дрю. — Я пока здесь побуду.
Мисс Торн направилась к двери, а я уж последовал за ней, когда меня окликнул Стеббинс. По фамилии. Бывали случаи, когда он называл меня Арчи, но, конечно, не тогда, когда я сваливался как снег на голову в то время, когда он расследовал предумышленное убийство. Я обернулся.
— Чего ты тут вынюхиваешь? — требовательно спросил он.
— Хотел бы я знать, — вздохнул я. — Впрочем, тебе я бы все равно не сказал.
Я решил что не стоит с ним особенно любезничать. Тем более что мы все равно уже влипли, поскольку я попался ему на глаза. Я весело попрощался:
— Увидимся в суде.
Эмми Торн прошагала к следующей по коридору двери и распахнула ее. Подождав, пока я войду, она прикрыла за мной дверь прошла к столу и села на стул. Каморка, в которую мы вошли, по размерам уступала остальным примерно вдвое и в ней не было ни девушек, ни одежды.
— Присядьте, — предложила мисс Торн. — Что вы там наплели про письма от Сары Йер?
Я уселся на стул, который стоял напротив угла письменного стола.
— Со мной, должно быть, что-то не так, — ответил я. — То ли галстук перекошен, то ли пиджак испачкан, не знаю. Но сначала со мной резко говорил мистер Дрю, потом мистер Галлант едва не запустил в меня пепельницу. А теперь вот вы. Почему простой вопрос, который, заметьте, я задаю в вежливой и уважительной форме, вызывает здесь подобную реакцию ?
— Я, пожалуй, неверно выразилась. Вместо «наплели» мне следовало сказать: «вешали лапшу на уши». Какое право вы вообще имеете приходить сюда и задавать вопросы? Вежливо или нет.
— Никакого. Это вовсе не право, а свобода. Свобода поступать, как мне вздумается. Например, я не вправе пригласить вас отужинать со мной сегодня вечером, хотя это было бы неплохо, но я волен высказать свои мысли, а вы вольны ответить, что скорее согласились бы отужинать в обществе бабуина или, скажем, мангобея, хотя это и не слишком вежливо. Более того, если я спрошу вас, не получали ли вы каких-либо писем или иных посланий от Сары Йер, вы вольны сказать, чтобы я катился ко всем чертям, если находите вопрос предосудительным. Правда, могу добавить, что я волен катиться не ко всем чертям, а только к одному, например — к чертячке. Или чертихе. Вы получали какие-либо письма или иные послания от Сары Йер?
Она расхохоталась. Зубки оказались ровные и беленькие. Она перестала смеяться и утерла слезы.
— Господи, — она покачала головой, — никогда так не смеялась. А ведь думала, что, по крайней мере, год вообще не смогу смеяться. Сначала этот вчерашний кошмар, а потом Сара… Нет, я не получала от нее писем. Вам не придется катиться ко всем чертям. Или чертовкам. — Она посерьезнела, а серые глаза, внимательно смотревшие на меня, светились живым умом. — Что вас еще интересует?
И вновь мне пришлось бороться с искушением. Если в случае с Дрю искушение было чисто профессиональное, то с ней — лишь частично профессиональное и лишь частично чистое. Кремер сказал, что Эмми Торн отвечает в фирме за связи; по-моему, еще одна связь ей бы совсем не помешала.
Но я устоял и поэтому отрицательно помотал головой.
— Больше ничего, если вы сами не хотите сообщить мне что-нибудь заслуживающее внимания. Например, не получал ли кто другой от нее писем?
— Нет. — Она изучающе смотрела на меня. — Но, конечно, мне очень любопытно. Если я подобрала правильное слово. Я очень любила Сару, и мне интересно знать, что привело вас к нам. Вы сказали, что Ниро Вулф проводит расследование?
— Да, и он прислал меня сюда. Я не знаю, кто его клиент, но думаю, что это кто-то из числа друзей Сары Йер. — Я встал. — Возможно, кому-то еще станет любопытно. Спасибо, мисс Торн. Я рад, что вы не отправили меня ко всем чертям.
Она тоже встала и протянула мне руку.
— Может быть, вы потом скажете мне, если что-то узнаете.
— Может быть.
Ее ладонь была сухая и упругая. Я чуть задержал ее в своей и сказал:
— Извините, что помешал вашему общению с сержантом. Мне, право, очень жаль. — Тут я нисколько не покривил душой. — Кстати, еще одно проявление свободы: мисс Галлант сейчас не здесь?
— Нет, — покачала головой мисс Торн, провожая меня за дверь. Я двинулся к лифту, а она вернулась на место преступления.
Выйдя из здания, столь непохожего на дворец, я повернул налево, зашел в телефонную будку на Мэдисон-авеню, набрал самый знакомый и до боли привычный номер, наткнулся на Фрица и попросил, чтобы соединили меня с Вулфом.
В ухо ворвался родимый рык:
— Да, Арчи?
— Рыбы так и кишат. Роятся. Целые косяки. Сара Йер два года заказывала у них платья, и они все ее обожали. Я звоню, чтобы спросить про Флору Галлант. Остальных я лицезрел, а вот ее на месте не оказалось. Думаю, что она общается с парнями окружного прокурора. Подождать, пока она освободится.
— Нет. Весьма приемлемо.
— Есть еще распоряжения?
— Нет. Возвращайся домой.
Вернувшись в контору и расправившись с запоздалым обедом из солянки с грибами, цыплячьего паштета, белого вина и тертого сыра (Фриц извинился, что сыр перегрелся, поскольку я слишком задержался), я подробно отчитался перед Вулфом о проведенной разведке и дословно пересказал все диалоги. Когда я закончил, Вулф с глубокомысленным видом кивнул, шумно втянул носом в легкие добрый галлон воздуха и выпустил его на свободу через рот.
— Очень хорошо, — изрек он, — теперь все ясно. Отправляйся…
— Минуточку, — прервал я. — Для меня еще вовсе не все ясно. Я и так чувствовал себя там полным идиотом, поскольку даже понятия не имел о ваших замыслах, так что теперь, прежде чем идти, я хочу, чтобы вы меня немного просветили. Почему вы заинтересовались Сарой Йер и какую роль в этом сыграл телефонный справочник?
— У меня есть для тебя поручение.
— Я понял. Оно потерпит десять минут?
— Пожалуй, да.
— Тогда повторю свой вопрос. Почему?
Вулф откинулся на спинку своего необъятного кресла.
— Как я тебе уже говорил утром, я считаю, что меня провели, как мальчишку, и я хотел в этом убедиться. Вполне возможно, что представление, которое вчера здесь устроили — подозвали нас к телефону как раз в ту минуту, когда случилось убийство, — было лишь ловким трюком. Даже более, чем возможно. Объяснить — почему?
— Нет. Это даже Кремер заподозрил.
— Совершенно верно. Но его гипотеза о том, что Бьянку Фосс убили раньше, а рядом с телом дежурила другая женщина — не убийца, — дожидаясь звонка, не выдерживает никакой критики. Пояснений не требуется.
— Нет, если Кремер не имел в виду какого-нибудь лунатика. Только ненормальный мог рисковать, дожидаясь возле трупа, когда в любую минуту может кто-нибудь зайти.
— Естественно. Но если ее убили не во время нашего разговора по телефону, то убить ее могли только раньше, поскольку ты сразу перезвонил и кого-то отправили наверх выяснить, что случилось. Следовательно, звуки, которые мы слышали, доносились не оттуда. Мисс Галлант набрала совсем другой номер. Она позвонила кому-то, с кем заранее уговорилась.
Он приподнял руку ладонью кверху.
— Я пришел к этому выводу или, если хочешь, умозаключению, вчера вечером прежде, чем отойти ко сну, и эта догадка не давала мне покоя. Одна мысль о том, что меня могли посчитать таким ослом, сводила меня с ума. Когда сегодня утром, читая за завтраком «Таймс», я обратил внимание на заметку о смерти Сары Йер, мое внимание привлек тот факт, что она была актрисой. Актрисы могут сыграть любую роль. В последнее время она испытывала нужду. К тому же она умерла. Заметь, что если бы ее уговорили сыграть эту роль, то ее смерть оказалась бы на руку тому, кто ее уговорил, — Сара Йер погибла до того, как узнала об убийстве и поняла, что поневоле оказалась сообщницей убийцы. Я отдаю себе отчет в том, что это всего лишь догадки, но они вполне обоснованы; именно поэтому я спустился в кабинет, посмотрел, числится ли Сара Йер в телефонном справочнике, убедился, что да, и набрал ее номер, Алгонкин девять, один-восемь-четыре-семь.
— Зачем? Ведь она мертва.
— Трубку я не снимал. Я просто набрал номер, чтобы послушать, как крутится диск. А прежде, чем это сделать, я поднапряг память. Мне пришлось вспомнить звуки, которые покоились в глубине моего мозга, куда попали с помощью моего слухового анализатора. Насколько тебе известно, я прошел специальную тренировку на внимание, наблюдательность и память. Как и ты. Та же самая информация запечатлена и в твоем мозгу. Закрой глаза и постарайся извлечь ее. Верни свои уши во вчерашний день, в ту минуту, когда ты стоял вот здесь, уступив свой стул мисс Галлант, а она набирала телефонный номер. Не в первый раз — туда ты потом и сам перезвонил, — а во второй, когда, по ее словам, она звонила прямо в кабинет Бьянки Фосс. Закрой глаза и перенесись в эту обстановку. Напрягись.
Я попробовал. Встал, занял то место, где стоял вчера, закрыл глаза и погрузился во вчерашнюю обстановку. Десять секунд спустя я сказал:
