Ознакомительная версия.
– Ну, вы же знаете, что часто из такого положения мы с вами и начинаем совместные расследования, – не удержался от полушутливого замечания комиссар.
– Да, уж… – усмехнулась я.
– Хорошо, давайте сделаем ревизию всех фактов, которые у нас имеются: и у меня, и у вас, согласны?
– Конечно. Но начните вы, просто, я думаю, что именно ваших фактов не хватает нам, чтобы понять, что для нас сейчас является главным.
– Ладно, раз вы так считаете, то так и сделаем. Тем более, что у нас этих фактов пока так мало, что нечем даже порадовать прессу.
– Итак?
– Вчера вечером из больницы Тотриджа поступило сообщение в местное полицейское управление, что к ним доставлен пациент, находящийся без сознания, с симптомами сердечной недостаточности, однако у него в крови обнаружен морфин. Состояние больного не предполагает медицинское использование этого препарата. Кроме того, на теле пациента не обнаружено следов инъекций, отсюда можно предположить, что морфин попал в организм с пищей, или питьем, тем более, что человек был доставлен из ресторана, где ему и стало плохо. Когда выяснили личность больного, это сообщение было передано в центральное управление. На это время известно, что Элиот ужинал в ресторане отеля, в котором снимал номер, ужинал он в обществе приехавших с ним людей.
– Все, кто с ним был, я полагаю, сейчас еще здесь? – на всякий случай поинтересовалась я.
– Да, все они, конечно, были допрошены местным комиссаром, но, я думаю, что и нам имеет смысл поговорить с ними, вдруг всплывут какие-нибудь важные детали?
– Да, это было бы очень неплохо, – согласилась я.
– Ну, пока могу только добавить, что министр здесь был не по служебным делам, он пригласил сюда своих бывших партнеров по бизнесу. Сам он, как и требует от него закон, от дел давно отошел. Но в компании иногда прибегают к его консультациям. Впрочем, в этот раз он позвонил каждому из собравшихся и сам просил о встрече, говорил, что ему нужно посоветоваться, и что это касается его семьи. Мы думаем, что это как-то связано с предполагаемым разводом его дочери.
– Возможно, и так, но его бывший бизнес, насколько мне известно, никак не связан с тем, чем занимается Поль Майрис.
– Нет, не связан, однако, в его семье вроде ничего больше не произошло. Во всяком случае, поговорить собравшиеся за столиком в ресторане люди не успели. Поэтому каждый из них вполне может сказать, что ничего не знает о цели этой встречи.
– Тут нам, похоже, придется ждать, пока Барри Элиот сможет сам что-то сказать. Что известно о самом ужине: что ели, пили, кто обслуживал их столик?
– Ели все одно и то же, а вот пили… Все кроме министра пили кофе, у Элиота больное сердце, для него вместо кофе сделали травяной чай. У нас есть подозрение, что именно в этот чай был добавлен морфин.
– А что показала экспертиза? Ведь чай можно было проверить?
– Да, говорят, что так и не смогли найти чашку с остатками чая. Чашки из-под кофе все стояли на столе, а вот чашки из-под чая не было.
– Это уже более, чем интересно, а кто готовил этот чай? Кто подавал?
– Готовил один из поваров, Марсель Довуа. Подается это питье в специальной керамической чашке с крышечкой, чтобы сохранить особый аромат. Марсель все приготовил и поставил на поднос, стоящий на специальном столике для официантов. Но никто из официантов не признается в том, что он подавал этот чай к столу. Обслуживал этот столик Стив Маркус, опытный официант, работающий в этом ресторане уже пять лет. Он видел, что чай уже готов и собирался его отнести. В это время он шел с чистыми салфетками, которые попросили принести именно за этот столик. Отнес салфетки и вернулся за чаем, а его уже не было на месте.
– Это его не удивило?
– Конечно, удивило, но было много работы, а потом началась суматоха.
– Хорошо бы побеседовать еще раз с этими двумя.
– Это вполне можно устроить.
– Да, неплохо бы разобраться с СМС-сообщением, которое получила дочь Элиота..
– СМС? – удивился комиссар.
– Да, – пришло мое время делиться информацией, – именно, сообщение пришло на мобильник Берты Майрис, в нем говорилось о том, что ее отец сейчас находится в больнице.
– Странно. Ведь существует столько других способов связи.
– Но если вы позвоните по телефону, вам нужно объяснить, кто вы, зачем звоните. Не всякий, замышляя подлое убийство, способен спокойно поговорить с будущей жертвой, – высказала я предположение хоть как-то объясняющее этот странный ход событий.
– О каком убийстве вы говорите?
После этого вопроса мне ничего не оставалось, как только рассказать все, что мы уже знали.
– Но тогда этого парня срочно нужно найти, похоже, он кое-что может сообщить нам и о покушение на Барри Элиота.
– Почему парня? – решила уточнить я, поскольку мне не было очевидно, что преступник обязательно мужчина.
– Ну, вы сказали об убийстве, впрочем, вы правы, в этом деле вполне может быть и женский след.
– Вот видите, тогда эти два случая могут оказаться и не связанными между собой. Ведь на этом ужине не было женщин? И еще, если у кого-то был морфин, зачем ему затевать такое сложное преступление, когда все можно сделать значительно проще. Берта тоже иногда бывает в ресторанах, да и есть масса разных возможностей для того, чтобы подмешать ей куда-нибудь яд. Ведь нашел же он возможность проделать это с Элиотом, а это было значительно сложнее, как мне кажется, – с сомнением произнесла я.
– Но вы ведь сами сказали, что этот мерзавец не способен на прямое убийство, -возразил мне комиссар.
– Но опять же случай с министром этому моему утверждению явно противоречит, ведь, судя по всему, здесь было задумано именно прямое убийство, – высказала я еще один довод против версии комиссара.
– Ну, это психология, а есть неоспоримый факт.
– Факт? Что вы имеете в виду? – спросил Дэвид, опередив, на сей раз, меня.
– Обратите внимание на время отправки СМС – сообщения, оно было отправлено до того времени, как министру стало плохо в ресторане. Вы сказали, что отправились к госпоже Майер в 21-30. А министру стало плохо в 21-40. На точное время обратили внимание двое: повар и один из сидящих за столом, он бывший полицейский.
– А повар почему? – удивилась я.
– Когда начался переполох, он, естественно, побежал к месту происшествия, но на ходу машинально посмотрел на часы, чтобы убедиться, что у него есть время, до того момента, когда из духовки нужно достать запеканку.
– Понятно, значит время, можно сказать, зафиксировано точно.
– С очень большой степенью вероятности, – подтвердил комиссар.
– Тогда я вынуждена с вами согласиться, хотя все это выглядит очень странно. Надо выяснить с какого аппарата было послано сообщение.
Бывшие партнеры Барри Элиота
– Теперь предлагаю отправиться в отель «Аэртон», – предложил комиссар, – чтобы побеседовать с господами, которые приехали в Тотридж для встречи с министром Элиотом.
– Это далеко? – спросила я, так как машина Дэвида осталась в гараже больницы, да и комиссар отпустил свой джип.
– Если вы о машине, то я сейчас ее вызову, – ответил Эрик Катлер, – это в Северном районе, пешком далековато.
Машина подъехала в считанные минуты, Тотридж все же очень небольшой город, через четверть часа мы уже входили в величественный вестибюль «Аэртона», самого дорогого отеля в этом городе.
Администратор выделил комиссару для разговора со свидетелями свой кабинет. Это была большая и удобно обставленная комната. Здесь был солидный письменный стол, очень похожий на тот, который мы привыкли видеть в кабинете Эрика Катлера. Поэтому мы привычно устроились вокруг этого стола, поставив еще одно кресло для того, кого собирались приглашать для беседы. Именно беседы, поскольку на этой стадии у нас еще не было того свидетеля, чьи слова могли уже считаться показаниями. Пока мы пытались разобраться.
Сначала мы попросили комиссара рассказать нам все, что ему уже известно о людях, с которыми нам предстояло разговаривать.
На том злополучном ужине кроме Барри Элиота присутствовало еще трое мужчин. Все они были примерно того же возраста, что и министр. Это были члены совета директоров туристической фирмы «Эдем» Фирма хорошо известная и процветающая.
Стэн Уиллис – генеральный директор фирмы, бывший военный летчик. Оставив авиацию, окончил университет, изучал историю экономических систем, в фирме сделал карьеру не только благодаря приобретению солидного пакета акций, но и благодаря своим несомненным организаторским способностям, умению подбирать окружение, ладить с людьми, ценить нетривиальные и толковые идеи. Женат, в браке счастлив, детей нет.
Уильям Тейлор – коммерческий директор, в фирме десять лет, до этого жил и работал в США, незаменим при разработках стратегических планов, автор нескольких удачных идей по проведению рекламных кампаний. Человек общительный, спортивный, слывет большим ценителем женской красоты, однако выбрать единственную женщину, видимо, не сумел. Был женат, но развелся еще пятнадцать лет назад, и этот опыт больше не повторял.
Ознакомительная версия.
