Брегер смотрел на Данди с выражением упрека и недоумения, но задумчивый и настороженный взгляд Данди был прикован к Хиксу.
— Не знаю, — продолжал Хикс, — достаточно ли ясно я выразился. Убили женщину, теперь всех нас пропустят через отжимное устройство и просушат. Возможно, мое предложение кажется малопонятным, но если вам неясно…
— Мне все абсолютно ясно, — отрубил Данди и повернулся к Брегеру: — Герман, нам предстоит чертовски неприятная процедура. Пожалуйста, отправляйся туда. Если Хикс описал положение дел неточно, позвони мне. А если все именно так, то, думаю, тебе следует сообщить об этом в полицию…
— Полиция уже здесь, — вмешался Хикс. — Я зашел в лесок и подождал, пока они не прибыли.
— Боже милостивый! — Данди перевел взгляд с Хикса на Брегера и еще раз повторил: — Боже милостивый! Герман, иди туда. И пожалуйста, забудь о моей вспышке, когда я увидел здесь этого человека. Мне хотелось переговорить с тобой наедине, и он вышел, чтобы подождать на улице. Ты понимаешь?
Брегер снял с себя фартук, бросил его на стул, выражение его лица нельзя было назвать счастливым.
— Я совершенно ничего не понимаю, — заявил он. — Совершенно. Ну ладно, ладно, согласен. Правда, я не очень гожусь для того, чтобы заниматься делом об убийстве. Да и чаны, как тебе известно…
Они все-таки выставили его из комнаты. Хикс открыл для него дверь, а затем закрыл ее за ним. Потом он сел и сказал:
— Хорошо, давайте проясним обстановку. Где доказательства того, что ваша жена продавала секреты Вейлу?
Данди неприязненно взглянул на него.
— Вы опять за свое.
Хикс кивнул:
— Вот именно. Без лишних слов, если не хотите, чтобы полиция связала это с убийством.
— К убийству это не имеет никакого отношения.
— И все-таки полиция сделает такую увязку.
— Знаю, если действительно произошло убийство. Просто невероятно…
Хикс показал на телефон:
— Позвоните в дом. Спросите у своего сына.
Данди сел на стул возле письменного стола, но к телефону не потянулся.
— Какой дьявол, — строго спросил он, — мог совершить такую вещь? Как она там оказалась? Она приехала одна?
— Одна. А кто это сделал — с ответом придется подождать. Я бы посоветовал вам не тянуть время: нашему разговору могут помешать. Давайте взглянем на доказательства, про которые вы говорили своей жене.
— У меня их нет.
— Вы же сказали, что они у вас есть.
— Да, они у меня были, но пропали.
— Пропали? Вы хотите сказать — потерялись? Украдены? Сожжены? Испарились?
— Я не знаю.
— Что они собой представляли?
Данди сердито посмотрел на телефонный аппарат, потянулся было к нему, но его рука замерла в воздухе и, так и не дотянувшись до телефона, вернулась на место. Он облокотился о письменный стол и уставился на Хикса, плотно сжав челюсти.
— Как угодно, — произнес Хикс с таким видом, будто его это не интересовало. — Копам не понравится, что я пошел прошвырнуться. Если один из них заглянет сюда, скажем, через пару минут и начнет задавать мне вопросы, я буду отвечать как положено. Что я приехал сюда, чтобы отработать пару сотен баксов, которые выдала мне ваша жена. Без сомнения, ею заинтересуются, ну а мне скрывать нечего.
Рот Данди оставался крепко сжатым.
Хикс покрутил головой, чтобы отыскать через окно луговую тропинку, а потом поставил свой стул так, чтобы краем глаза видеть эту тропинку, не поворачивая головы.
— Моего интереса тут нет, — заявил он. — Я предпочел бы вернуться в город ближайшим поездом и выбросить все из головы, но теперь это практически невозможно.
— У меня была звуковая запись разговора моей жены с Джимми Вейлом, — отрывисто бросил Данди.
Хикс встретился с его сердитым взглядом.
— Что за звуковая запись?
— Сделанная с помощью сонотела, иначе говоря, электронного подслушивателя. Год назад сыскное агентство по моей просьбе поставило это устройство в кабинете Вейла. У меня были основания полагать, что компания «Репаблик» перехватывает некоторые наши формулы, и я был уверен: если это так, то тут замешан именно Вейл. В течение целого года я не получал никакой информации, во всяком случае такой, за которой охотился. А потом вышел кое на что. — Данди выглядел довольно мрачным. — Получил значительно больше того, на что рассчитывал. Запись разговора своей жены с Вейлом в его кабинете. Она сказала, что надеется, он останется доволен тем, что она принесла ему. А он ответил, что так оно и будет, если это окажется чем-то вроде карботена. Проклятый плут. В 1938 году мы разработали один состав и уже хотели его запатентовать, но выяснилось, что патент уже взяла компания «Репаблик» на совершенно идентичный продукт и технологию изготовления. Они назвали это вещество карботеном и теперь заработают на нем миллионы.
— Когда это было? Этот разговор?
— Пятого сентября. С тех пор прошло ровно две недели.
— И вы уверены, что голос принадлежал именно вашей жене?
— Этот голос я слышу уже двадцать пять лет.
Хикс кивнул:
— Достаточно долго. Как выглядит эта звукографическая пластинка?
— Это круглая пластинка, вроде аудиодисков. — Данди указал на стопку дисков на столе. — Их изготавливают из одного из наших пластиков. Этим я тут и занимался, искал ту запись…
Хикс покачал головой.
— Давайте возвратимся немного назад. Где и когда вы последний раз видели эту пластинку?
— Я видел ее всего один раз. В моем офисе, в комнате для испытаний. Я подумал: а вдруг я взял ее…
— Когда это было?
— Во вторник. Неделю назад.
— Но вы сказали, что разговор происходил пятого, а прошлый вторник падает на десятое.
— Ну и что? — Голос Данди отнюдь не стал дружелюбнее. — Я оплатил чертову дюжину таких записей в кабинете Вейла, и все впустую, так что потерял к ним всякий интерес. Уложил их в коробки, которые стоят в комнате для испытаний, и изредка прослушивал. Я занимался этим и в тот день после полудня и вдруг услышал голоса моей жены и Вейла. Я был потрясен, буквально потрясен. Я стал прослушивать запись еще раз, и тут как раз кто-то вошел. Я остановил запись, снял пластинку и поставил ее в самый конец коробки. Потом зашли другие сотрудники. У нас было намечено совещание. Среди других вопросов мы собирались обсудить и различные типы веществ для производства того самого пластика, из которого сделаны эти пластинки. Мы продаем его для различных видов звукового воспроизводства. На совещание приехали сотрудники из Бриджпорта, с фабрики. Я побыл какое-то время — столько, сколько смог выдержать, потом вынул из коробки пластинку, ту, что положил с самого края, отнес ее в кабинет и запер на ключ в своем письменном столе. Пошел домой, и… тогда-то и состоялся мой разговор с женой.
— Почему вы не взяли пластинку с собой?
— Сам не знаю, — с горечью признался Данди. — Мне не хотелось слушать эту чертову запись у себя дома. Слуги… да и вообще это дела производственные. Моя жена все отрицала…
— Это мне известно.
— Очень хорошо. Эту ночь я провел в гостинице. На следующий день предложил жене…
— И это мне известно. Она должна была приехать к вам в офис к четырем часам и ознакомиться с доказательствами, в три вы позвонили ей и сказали, чтобы она не приезжала.
— Да. Потому что я достал пластинку из письменного стола, пошел в комнату для испытаний, включил проигрыватель, но запись оказалась не той. Я решил, что после меня кто-то еще поставил пластинку с того же края коробки, хотя я все время поглядывал на нее. После совещания его участники забрали все записи, часть из них отвезли на фабрику, а часть сюда, в лабораторию. Я распорядился, чтобы мне вернули все записи с пометкой «Дж. В.».
— «Дж. В.» означает Джимми Вейл?
— Да, так помечали их люди Шарона — «Дж. В.» и дата карандашом. На этом пластике можно писать и карандашом, и чернилами! Мне прислали обратно все пластинки, я их прослушал, но нужной среди них не оказалось.
— Совпадало ли число пластинок «Дж. В.», помеченных пятым сентября, с их первоначальным количеством?
— Не знаю, я их не пересчитывал.
— А Шарон регистрировал количество передаваемых вам пластинок?
— Нет. Его люди оплачиваются поденно, а не в зависимости от числа записей.
— Слышат ли они сами звуки — разговоры, — когда ведется запись?
— Нет. Это делается таким образом…
— Технические детали я не пойму. Прослушивает ли Шарон пластинки перед тем, как отправить их вам?
— Нет.
— Значит, никто, кроме вас, не слышал той записи?
— Думаю, что никто. Надеюсь на это. Но я прослушал ее.
— Понятное дело, я знаю, что вы ее прослушали. И вы продолжали свои поиски?
— Продолжал. И на фабрике, и здесь. Тут в запасниках скопились тысячи этих записей, десятки тысяч, но с пометками «Дж. В.» больше не было обнаружено. Поэтому я…
