Милдред рассмеялась:
— Ну-ну, не сгущай краски, все это не так уж страшно. Он ведь пообещал, что уйдет до полуночи. А до тех пор, будем надеяться, в нашем округе никто не нарушит закон.
Дюриэа преувеличенно широким жестом обвел рукой окрестности:
— Послушай меня, женщина. Вот мы все тут перед тобой, и весь наш доход на двадцать лет вперед предназначен для того, чтобы платить за этот наш прелестный дом в этом фешенебельном районе. Посмотри вокруг, среди каких людей мы живем, это же сплошные аристократы. Мы проникли в эту утонченную атмосферу, где вращаются только сливки местного высшего света, а для чего: сохранить свой престиж, завязать новые знакомства и, следовательно, еще выше подняться по социальной лестнице, не правда ли, милая?
И каков же результат? В самое неурочное время немытая машина, больше похожая на мышеловку, с изношенными покрышками, дырами в сиденьях и трещинами в ветровом стекле, вдруг подвозит к нашему дому совершенно немыслимый, сваренный в домашних условиях трейлер. И из этого чудовища под аккомпанемент какой-то какофонии, которую он называет музыкой, вываливается старый греховодник, который имеет несчастье называться твоим дедом. Да еще к тому же он исполняет под нашими окнами соло на трубе… И он еще рассчитывает, что его привлекут к расследованию какого-нибудь преступления, которое может произойти в нашем округе!
— Тебе же он нравится, и ты сам это прекрасно знаешь, — терпеливо сказала Милдред.
— Просто моя профессиональная гордость, — пожаловался Френк Дюриэа, — страдает от необходимости общения с этим древним мастодонтом.
Милдред еще раз быстро оглядела свое отражение в зеркале.
— Да ладно тебе, не волнуйся и усаживайся поудобнее, старый ворчун. Грэмпс Виггинс может приготовить самый замечательный в мире горячий пунш, и если ты считаешь, что кто-нибудь из потомков Виггинсов, достойных этого имени, будет сидеть здесь спокойно и выслушивать твое ворчание…
Дюриэа внезапно встал.
— Ты только что, — перебил он ее, — упомянула действительно выдающийся талант твоего дедушки. Он действительно неподражаемо готовит напитки. Ну-ка, давай пойдем проверим.
Трейлер Грэмпса Виггинса выглядел как характерное пристанище холостяка. Он был начисто лишен малейших признаков того изящества и уюта, который вносит только женская рука, которая превращает любую хибару в дом. Но, с другой стороны, все в трейлере сверкало почти стерильной чистотой и каждая вещь была на своем месте.
Сверкающие кастрюльки и сковородки, которые не удавалось спрятать с глаз долой, висели на вбитых в стену гвоздях. Еще на стене прямо над столом висело несколько деревянных полочек, стол был раскладной, и, выдвинув его, хозяин мог только протянуть руку, чтобы достать с полки соусник или тарелку, соль или приправу — все было под рукой. Ножи, ложки и вилки торчали в специальных круглых подставках. Чашки тоже висели на специальных гвоздях над третьей, самой широкой полкой.
Грэмпс Виггинс стоял возле плитки, помешивая кипевшую воду с пряностями. Когда вошли Френк с Милдред, он как раз собирался бросить туда еще нарезанную мелкими кусочками лимонную кожуру.
Грэмпс был маленьким человеком неопределенного возраста. Его маленькие глазки, поблескивающие за толстыми стеклами очков, были полны жизни. Он был энтузиастом в полном смысле этого слова, и об этом ясно говорили его глаза. Его быстрые, порывистые движения напоминали о каком-то диком, неприрученном звере. Он метался по трейлеру, пододвигая стулья гостям, и успевал в это же время поддерживать разговор.
Это здорово, просто здорово, что вы все-таки пришли! Счастлив видеть вас у себя! Как дела? Давненько я здесь у вас не бывал… Прошла уже чертова бездна времени с тех пор… Побывал за это время в Мексике. Великая страна. Затем я ненадолго заглянул в северные штаты, но у них — правда, чудно? — какие-то проблемы с бензином и покрышками, поэтому я решил, что лучше бы мне вернуться.
Дюриэа с женой обменялись понимающими взглядами.
Грэмпс наклонился над столом. Его пальцы как-то незаметно подцепили все три чашки одновременно и опустили их в котелок с кипящей водой.
— Секрет горячего пунша, — вдохновенно начал Грэмпс, — в том, что его нужно разливать в очень горячие чашки. Наливать его нужно только в уже приготовленную посуду. Спирт кипит при более низкой температуре, чем вода. Большинство невежд при подогревании наполовину выпаривают алкоголь, берутся варит пунш, а как это делать правильно — сами не знают. Ну а я вас сегодня попотчую особым горячим пуншем: я его сам придумал, его еще никто не пил… Я в него добавляю четыре разного вида ликеров. Только не спрашивайте меня, как я его делаю, все равно не скажу — это секрет.
Грэмпс достал откуда-то квартовую бутыль, на две трети заполненную какой-то темной отвратительного вида жидкостью, энергично встряхнул ее два раза и вытащил зубами пробку.
На взгляд постороннего человека, он казался бы по меньшей мере сомнительной личностью. Седые всклокоченные волосы в беспорядке разметались по плечам. Ни брюки, ни рубашка, казалось, не подозревали о существовании такой вещи, как утюг. Но его живое, выразительное лицо, дышащее энергией и жизнелюбием, делали его неотразимо привлекательным.
— А теперь что касается рецепта этого необыкновенного напитка, — продолжал он. — Кроме тех ликеров, о которых я вам уже говорил, в пунш я добавляю несколько листков одного растения. Оно тут растет практически везде, но почему-то никто не уделяет ему ни малейшего внимания… Как так можно, ведь оно придает пуншу совершенно необыкновенный аромат… Ну, ребята, не скучайте, сейчас все уже будет готово. Он уже вот-вот закипит. Только бы я не переборщил с сахаром. А вы, если вам покажется несладко, просто бросьте по куску в свою чашку. И не таращите вы так глаза на этот сахар! Сахар как сахар, я, кстати, привез его из Мексики. Откуда только чего не привезешь… И не то чтобы я сам так уж любил сладкое, просто мне нравится, когда все у меня под рукой и нет ни в чем недостатка. А впрочем, я заболтался… Ну, ребята…
Его монолог был прерван звуком шагов по дорожке, и через мгновение кто-то осторожно постучал в дверь трейлера.
— Ну вот, — ухмыльнулся Грэмпс, — похоже, к пуншу уже сбегаются соседи. А ты ведь, по-моему, Милдред, говорила, что ваши соседи посматривают на меня косо. Нуте-ка, дайте мне пару чашек, я наполню их пуншем, они выпьют и перестанут воротить нос от “старого невозможного плута”, который осмеливается навещать вас. И когда вы столкнетесь с ними в следующий раз, уж поверьте, они замучают вас вопросами о том, когда же снова приедет “этот очаровательный старичок, ваш дедушка”.
Договорив, он побежал к дверям.
— Входите же, входите, — услышали они его голос. — Идите к нам. Там довольно зябко на улице. А у нас как раз есть, чем вас согреть.
Человеку, который стоял на пороге трейлера, заглядывая внутрь темными, встревоженными глазами, было, наверное, не больше пятидесяти. Он был худощавый и нервный на вид, казалось, что на его ссутулившихся плечах лежит тяжелый груз каких-то обязанностей и тревог.
— Я не уверен, что попал именно туда, — неуверенно проговорил он. — Я, вообще-то, ищу окружного прокурора.
— Угу! — проворчал Грэмпс. — Вы попали совершенно правильно, дружище. Вот вам окружной прокурор, а вот вам горячий пунш, чтобы согреться. Ну входите же, входите!
Казалось, бурное гостеприимство Грэмпса слегка ошарашило незнакомца.
— Я бы не хотел показаться назойливым, — проговорил он извиняющимся тоном. — Не смогли бы вы передать прокурору, что Карл Джентри, старший полицейский в Петри, хотел бы поговорить с ним?
Ветхий трейлер качнулся на рессорах, когда Дюриэа встал со своего места и подошел к дверям.
— Привет, Джентри, — сказал он, протягивая ему руку. — Входи и присоединяйся к нам.
— Да я только на минутку, — снова начал извиняться тот. — Не беспокойтесь.
— Да ну входи же, — настаивал Дюриэа. — Мы ведь уже сто лет с тобой не виделись. А мы тут по-семейному. Познакомься, это мистер Виггинс, дед моей жены. А это — моя жена.
Джентри вскарабкался по ступенькам трейлера, пожал руку Грэмпсу Виггинсу и вдохнул дразнящий запах пунша; затем его глаза остановились на Милдред.
— Моя жена, — представил ее Дюриэа. — Милдред, это мистер Джентри, старший полицейский в Петри.
Милдред протянула ему руку. — Проходите, присоединяйтесь к нам, мистер Джентри. Мы как раз зашли посидеть с Грэмпсом, он пригласил нас на пунш.
Джентри смущенно откашлялся и присел рядом с Милдред.
Грэмпс разливал по чашкам горячий пунш и приговаривал:
— Вот вам пунш, ребята. Осторожно, не обожгитесь… Когда я делаю горячий пунш, он у меня действительно горячий… Пейте да похваливайте.
Три ложки осторожно позвякивали, размешивая густую жидкость. На всех лицах было разное выражение. Милдред казалась слегка удивленной, Дюриэа — довольным, а на лице Джентри было слегка встревоженное выражение.
