смысле.
Пару раз в спортзал заглядывал Кузя. Увидев ребят, отрабатывающих тот или иной прием карате, он улыбался и подшучивал над ними. Кузя не воспринимал карате всерьез, считал, что это просто баловство, пустая трата времени, что пацаны скоро перестанут этим заниматься. Кузя больше уважал обычную уличную драку, так называемый кулачный бой.
Да еще в последнее время Кузя увлекся метанием пик, сначала сделанных из тонких надфилей, обточенных на токарном станке, с красивой пластмассовой ручкой. Таких пик у Кузи было несколько. Время от времени он приходил в спортзал, ставил к стене доску с начерченными на ней небольшими квадратиками и метал свои пики в эти квадратики.
После того как Макс был произведен в бригадиры, у них стали появляться денежки. Теперь основное распределение всех обязанностей, дежурств, тренировок, дел, сводившихся к грабежам и кражам, замыкалось на Максе. Они с Валентином иногда гуляли по улицам, определяли тот или иной объект. Однажды Макс заметил киоск «Союзпечать», продававший газеты и журналы. Макс кивнул пацанам на этот киоск:
– Ну что, сегодня вечерком возьмете его?
Пацаны закивали головами. Они даже не обсуждали, стоит это делать или нет. Только Валентин, когда они с Максом остались вдвоем, сказал:
– Макс, зачем тебе нужен этот киоск? Что мы с него поимеем? Там вообще ничего нет, кроме журналов и газет. Ты что, читать их собираешься?
– Ладно, Сушок, – ответил Макс, – дело не в том, что мы возьмем, а дело в нашем участии. Кузя хочет, чтобы мы постоянно ходили на дело. Вот мы и возьмем этот киоск.
Валентину стало смешно. Да, взять киоск было нетрудно. Он стоял на отшибе, а фонари, которые освещали его вечером, ребята накануне успешно разбили. Таким образом, киоск был полностью погружен в темноту.
И вот около одиннадцати вечера Валентин, Макс и еще двое ребят пошли на дело. Подойдя к киоску, они без труда маленьким металлическим ломиком взломали дверь и проникли внутрь. В темноте ничего не было видно. Тогда они нашли большую сумку, вероятно для перевозки газет и журналов, и стали складывать в нее все, что попадалось под руку: какие-то диафильмы, книжки, значки, журналы. Были там и сигареты. Им отдавалось предпочтение. Кто-то из ребят сказал:
– Ну вот, теперь братве курева хватит надолго!
Наконец, когда ребята полностью заполнили сумку и уже хотели уходить, они неожиданно услышали шум машины.
– Шухер! Мусора! Уходим! – крикнул Макс.
Ребята выбежали из киоска. Теперь Валентину было хорошо видно, как четыре мощные фары светили в их сторону.
– Стоять! Стрелять будем! – раздались крики. Не было сомнения, что это мусора. Тут же на машине заработал синий маячок. Теперь, по заранее выработанным правилам, все должны были разбежаться в разные стороны.
– Уходим! – еще раз сказал Макс.
Валентин побежал, три пацана тоже рванулись в разные стороны. Валентин обернулся и заметил, как милицейский «газик» поехал именно за Максом. Потом, когда он добежал до дома, то долго ждал Макса у подъезда, но тот не появлялся.
«Может быть, Макс водит мусоров за собой? – подумал Валентин. – Нет, Макс должен был скрыться! Скорее всего, он убежал. А может, он решил не возвращаться домой?»
На следующее утро в дверь позвонила мать Макса.
– Валя, а где Максим? – спросила она. – Вы вчера с ним вместе гуляли?
Валентин не знал, что ответить. Он молча пожал плечами.
– Да он, наверное, с ребятами где-то остался ночевать.
– Ой, я так волнуюсь! – сказала мать Макса. – Чувствую, беда с ним случилась!
Когда Валентин пошел в школу, он чувствовал себя не в своей тарелке. Со второго урока он ушел, так как не смог сидеть спокойно, а все время думал, где Макс.
Только ближе к обеду Валентин пришел домой, тогда же на перерыв заскочила мать.
– Максимку в больницу привезли! – сказала она.
– В какую больницу? – не понял сначала Валентин.
– Да рядом с нами городская больница, – стала объяснять мать.
– Откуда ты знаешь?
– А я еще утром узнала. Наши рассказывали – его избитого привезли к нам, чтобы засвидетельствовать побои. Потом какие-то милиционеры приходили, и потом повезли его в больницу.
Валентин решил пойти проведать друга и узнать, что произошло. Нашарив в карманах мелочь, он купил сиропа в стеклянных бутылках, печенья и немного конфет, сложил все аккуратно в кулек. С этой передачей Валентин подошел к больнице.
Но в больницу ему пройти не дали, так как время для посещения еще не наступило. Поскольку все палаты мужского и детского отделений находились на втором этаже, то Валентин осторожно поднялся по трубе к окнам и постучал в палату. В окно выглянул мужчина в синем халате.
– Макса сегодня привезли. Где он? – спросил Валентин.
– Макса, Макса, – как бы раздумывал мужчина. – Сейчас пойду узнаю.
Валентин остался висеть на трубе. Вскоре мужчина снова выглянул в окно.
– Паренек, он в шестой палате.
– А где шестая палата?
– Через пару проемов. Да ладно, что ты, залезай сюда!
Валентин залез в палату и, накинув лежащий на стуле белый халат, осторожно пошел по коридору. Он открыл дверь палаты и заметил, что палата была рассчитана человек на двенадцать, но находилось там от силы шестеро. Койка, на которой лежал Макс, весь перебинтованный, стояла около окна. Валентин подошел к нему.
– Макс, что с тобой?
– Они меня били, и очень жестоко, – еле проговорил Макс.
– Кто они?
– Менты.
Из короткого рассказа Макса Валентин узнал, что милиционеры все же задержали его, привезли в отделение милиции и стали бить, требуя, чтобы он назвал сообщников. Но он никого не выдал. Тогда, сильно избив, милиционеры вывезли его к тому же месту, где взяли, и выбросили из машины. Утром Макса подобрали первые прохожие и доставили в травмпункт.
Туда пришли другие милиционеры, стали снимать показания по поводу избиения. А что Макс мог им сказать? Дяденьки, ваши коллеги меня избили? Да кто ему поверит? Он побоялся. Так и списал все на враждующую группировку, не сказав при этом ее названия.
Макс пролежал в больнице две недели. Каждый день Валентин приходил к нему. Приходили навещать его и другие ребята. Под самую выписку появился Кузя. Он принес кое-какие продукты и передал Максу деньги, как он сказал, на лечение.
Вскоре Макс вышел из больницы. Однако быстро передвигаться и бегать он не мог, поэтому ходил достаточно медленно. Ребята сделали ему что-то вроде тросточки, на которую он опирался. Но с бригадирства Макса никто не снимал. Наоборот, авторитет его очень возрос. Теперь он был как бы настоящим бойцом, выдержавшим избиение мусоров. А это котировалось по высшему разряду.
Прошел
