– Забавный сюжет, – заметил Дефорж.
– Но для моей компании здесь нет ничего забавного, – возразил Фогель. – По прошествии установленного срока нам пришлось выплатить ближайшим наследникам Гонта – в данном случае это оказалась его мать – двадцать пять тысяч фунтов страховки.
Дефорж негромко присвистнул.
– Должен сказать, это дает вам право на своего рода расследование.
– Вот именно, – слегка улыбнулся Фогель. – Ясно, что во всей этой истории слишком много загадочного. Насколько я понимаю, необходимо получить ответ на три вопроса. Кто был человек по фамилии Харрисон? Что случилось с Келсо? И почему самолет настолько отклонился от курса?
– Я же говорю – очень забавный сюжет! – ухмыльнулся Дефорж и вылил остатки рейнвейна себе в бокал.
Фогель проигнорировал его реплику и продолжил:
– Как только я прочитал о находке, я связался с датским посольством в Лондоне. Там сказали, что постепенно их специалисты из гражданской авиации займутся изучением этой катастрофы, но по ряду уважительных причин расследование пока задерживается. Не исключено, что до следующего лета. В этих обстоятельствах они ходатайствовали перед министерством в Копенгагене о предоставлении мне лично разрешения на предварительное расследование.
– Если вы сможете попасть туда, – заметил я.
– Вот здесь на сцену выходите вы, мистер Мартин, – улыбнулся он. – В Готхобе мне сказали, что Джо Мартин – самый опытный пилот на всем побережье. – Он опять вынул бумажник и достал отпечатанный на машинке листок, который протянул через стол. – А это требуемое разрешение от министерства.
Я мельком взглянул на него и вернул обратно.
– Вы полагаете, что всему этому можно найти логическое объяснение?
В его зеленоватых глазах, как-то странно блеснувших на мгновение, я увидел нечто похожее на сигнал опасности. Но это тут же прошло.
– Боюсь, я вас не совсем понял, – вежливо произнес Фогель.
– Я хочу сказать, что Марвин Гонт мог оказаться совсем не так хорош, что этого Келсо в действительности никогда не существовало и он возник лишь для того, чтобы угнать самолет из Грант-Бей. Что он на самом деле всегда был Харрисоном.
– Неплохо, – оценил Дефорж. – Чертовски неплохо.
– Остроумно, мистер Мартин, – вздохнул Фогель. – Но, к сожалению, никуда не годится.
– Почему?
– Потому что Джек Келсо был вполне реальной личностью из плоти и крови, и Лондонская и Универсальная страховая компания имеет все основания помнить об этом. Понимаете, по условиям страхового полиса Марвина Гонта пилот тоже был застрахован на случай подобной смерти.
– И вы ее выплатили? – поинтересовался Дефорж.
– Двадцать пять тысяч фунтов, – кивнул Фогель. – Миссис Саре Келсо, его вдове. Сейчас она в баре с моим помощником. Может, джентльмены желают с ней познакомиться?
Публика в баре, несмотря на то, что состояла исключительно, из мужчин, вела себя довольно прилично. Там были один-два человека из состоятельных местных, несколько датских инженеров и специалистов, которые в течение короткого летнего сезона занимались реализацией государственного проекта по строительству, группка молодых офицеров с корвета датских военно-морских сил, который в этом году проводил исследование побережья.
Пока мы прокладывали себе путь, мне несколько, раз удалось услышать, как обсуждались достоинства Сары Келсо. Я бы не стал за это упрекать говоривших. Сидя в кабинке в углу при слабом свете затененной настольной лампы, она выглядела очаровательно прекрасной.
Когда мы подошли, ее спутник встал. Фогель представил его первым.
– Это Ральф Стрэттон, специалист в области авиации из нашего отдела претензий. Мне кажется, это неплохая идея – пригласить специалиста на место.
Стрэттон был высоким, худощавым, с аккуратно подстриженными усами и производил впечатление типичного отставника Королевских ВВС, если бы не глаза. В них был такой же блеск, который можно увидеть на лезвии опасной бритвы под лучом солнца. Этот блеск странно контрастировал с его голосом – слегка женственным голосом учителя средней школы. Он коротко подал мне свою мягкую, почти бескостную, как у женщины, руку. Фогель развернулся лицом к миссис Келсо.
– Дорогая, позволь представить тебе мистера Мартина. Это тот самый молодой человек, о котором нам говорили в Готхобе. Надеюсь, он сможет нам помочь.
– На самом деле мы уже встречались с мистером Мартином, – произнесла она, на секунду задержав мою руку в своей. В глазах ее была тревога. Когда она заговорила вновь, ее мягкий, мелодичный голос был полон эмоций. – Боюсь, последние три-четыре дня для меня были сплошным кошмаром. Все это представляется мне просто нереальным.
Возникла небольшая пауза, которую нарушил Дефорж.
– Пожалуй, увидимся позже, Джо, – проговорил он негромко.
– Нет-нет, – быстро отреагировал Фогель. – Дорогая, познакомься с мистером Джеком Дефоржем. Уверен, ты не имеешь ничего против того, чтобы он оставался с нами.
Она взглянула на Дефоржа в полном замешательстве.
– Теперь я точно знаю, что просто сплю.
Тот мягко прикоснулся к ее руке.
– Полностью к вашим услугам. Все, что пожелаете, – только скажите мне.
Их рукопожатие оказалось более продолжительным – достаточно долгим для того, чтобы хорошо и надежно подцепить его на крючок. Это было вполне ясно по его лицу. Мы сели. Фогель прищелкнул пальцами поднятой вверх руки, подзывая официанта, и заказал на всех кофе. Дефорж предложил Саре Келсо сигарету. Она откинулась на мягкую стенку кабинки и пристально взглянула на меня.
– Надеюсь, мистер Фогель уже ввел вас в курс дела?
– Почти. Мне до сих пор не слишком понятно, зачем вам находиться здесь.
– Я полагал, что это само собой разумеется, мистер Мартин, – заметил Фогель. – Основная цель нашего расследования – установить личность второго человека, найденного на месте катастрофы, и сделать это наверняка. Или это таинственный мистер Харрисон – кем бы он ни был, и это можно установить, или – Джек Келсо? Мне кажется миссис Келсо – единственный человек, который может определить это с полной ответственностью.
– Поэтому надо привозить ее сюда, чтобы она опознала тело? – проговорил я, изображая смех. – Учитывая глубокую заинтересованность миссис Келсо в положительной идентификации, должен сказать, что для бизнесмена вы проявляете слишком плохое знание человеческой натуры, мистер Фогель.
К моему удивлению, первым отреагировал Дефорж.
– Что за чертовщину ты несешь! – воскликнул он сердито.
Сара Келсо успокаивающе прикоснулась к его руке ладонью.
– Нет, мистер Дефорж, ваш друг сделал совершенно правильное замечание. Если обнаружится, что это тело не моего мужа, я окажусь в очень трудном положении. Мистер Фогель хорошо это понимает.
Тот перегнулся через стол и, не обращая внимания на окружающих, проговорил:
– Ты знаешь, дорогая, что я сделаю для тебя все, что в моих силах, но ты так же должна знать, что в данном случае у меня связаны руки.
Она мягко улыбнулась в ответ и посмотрела в мою сторону.
– У меня два маленьких сына, вы знаете, мистер Мартин?
– Нет, конечно, миссис Келсо.
– Так вот, надеюсь, вы понимаете, что для меня имеют значение не только деньги. Есть вещи гораздо более существенные. Я должна быть уверена, что погибший там – мой муж. Я должна в этом убедиться. Это вы в состоянии понять?
Ее мягкие глаза светились тревогой. Жестом, изображающим отчаяние, она прикоснулась ко мне. Она была более чем хороша. На какой-то момент я полностью оказался под властью ее чар, и мне пришлось сделать серьезное усилие, чтобы вернуться к действительности.
– Да, я вас вполне понимаю, миссис Келсо. Прошу прощения.
– Я обрисовал миссис Келсо всю ситуацию, – снова заговорил Фогель. – Она сама попросила разрешения отправиться с нами, и мы были этому весьма рады. Должен добавить, что помимо полного физического описания и фотографий, она изъявила желание дать дополнительную информацию для точной идентификации, которая может быть подтверждена или опровергнута только на месте. В этих обстоятельствах, честно говоря, я не вижу возможности для фальсификации.
– Фотографии у вас при себе? – спросил я.
Он кивнул Стрэттону. Тот извлек из кожаного портфеля конверт из плотной бумаги и вынул оттуда две фотографии. Одна представляла собой качественный портрет, сделанный вполоборота. Похоже, снят он был примерно год – полтора назад. Я увидел довольно представительного мужчину в возрасте около тридцати, с крепкой челюстью и твердо очерченным ртом. Другая была более давней; молодой человек в летной форме стоял на фоне самолета «Пайпер команч». Я обратил внимание, как сильно менялось его лицо с возрастом. На второй фотографии он смотрелся вполне заурядно, на первой – как человек, твердо решивший для себя, что в конечном итоге все определяется суммой прописью.
