А теперь о главном. Как мог, я следил за судьбой Екатерины Бережковой. Женщин в нашем государстве не расстреливают. Ее вопрос решался долго. Я уже в зоне баланду жрал. И вот мне пришла весточка. «Катю под конвоем отправили в роддом. Родила двух девочек. Мать спасти не удалось. Заражение крови. Скончалась. Похоронена в общей могиле». На этом все. Но у тебя же не было сестер. Я это знал, хотя и видел в твоих глазах глаза Кати. Такие повторить нельзя. Я жил со своей дочерью! И будь я за это проклят! Прости, если сможешь! Даже своим близким я ничего не мог сделать, кроме зла! Пора завязывать с этой поножовщиной. Не смею называть себя отцом. Был и остаюсь твоим Тихоней».
Дочитав письмо, Снежана вытерла слезы и потеряла сознание. Красные круги поплыли перед глазами, и подкосились ноги. Она не знала, сколько провалялась на полу. Пришла в себя, встала на ноги и направилась в туалет. Здесь Тихон и висел. Табуретка валялась рядом.
Опять кольнуло сердце, но в обморок она больше не падала. Наоборот. К ней вернулись силы и решительность. Снежана взялась за телефон, вызвала полицию и «Скорую помощь». Возле телефона лежала еще одна записка. Почему он ее положил сюда, а не оставил на столе?
«Деньги я не трогал. Тратил только на водку и хлеб. Остальное все цело. Помнишь памятник на кладбище? Взглянув на него, ты сказала: «И мне поставь такой же!» Он светлый и не унылый. Там все и зарыто. Если сможешь, живи. Прощай и прости!»
Снежана вспомнила тот памятник. Какая ирония судьбы! Она водила своего отца на могилу к своему отцу, летчику-герою, который не имел к ней никакого отношения. Одна из могил привлекла ее внимание, когда они прогуливались по аллеям. На черном постаменте из гранита стоял опустивший голову ангел из белого мрамора. Каменная тоска. Такую она ощущала в беспокойной душе. И этот варвар зарыл под святыней грязные кровавые деньги. Может, он хотел, чтобы только она могла их найти? Эта записка ни о чем не говорила постороннему человеку. А тайников у них не было. Она тратила свою долю, а его сбережениями не интересовалась. Снежана поймала себя на мысли, что вновь пытается его оправдать.
Милиция приехала первой. Девушка показала им труп.
— Он сам? — спросил майор.
— Не знаю. Я приехала час назад. Он уже был холодный.
— А вы кто? На дочь не похожи.
— Тихон бывший преступник. Давно уже завязал. Правды не скрывал. Он у нас ремонт делал. Гроша в доме не пропало. Я дочь генерала авиации Дергачева. Этот мужичок показался мне очень добрым. Я его навещала раз в месяц. Привозила продукты. Деньги он отказывался брать.
— Наивная душа, — хмыкнул майор.
— Суицид налицо, — сказал эксперт. — Надо оформлять.
— Я хотела бы похоронить его по-человечески, а не в общей могиле для бомжей.
— Это ваше дело. Оставьте свой адрес, мы вам сообщим, в какой морг его отправят.
Девушка никого не заинтересовала. Протокол тоже составлять не стали, но понятых вызвали, а Снежану просто пожалели. Слезы на глазах молодой красавицы смягчили сердце майора.
Не замечая дождя, Снежана возвращалась к стоянке. Ее мучил вопрос. Говорить Рите об их общем отце? Как она узнала о том, что их родители были преступниками? Что ей известно? Не больше, чем тем, кто принимал роды. А откуда она знает о подробностях тюремного романа? Нет. Надо молчать.
Это произошло в первом часу ночи на пустынной улице. Роман шел на встречу с нужным человеком, и тут…
Машина на огромной скорости влетела на тротуар и сбила человека. Роман находился на другой стороне улицы и очень хорошо видел, как все происходило. Жертву подбросило вверх метра на три, и человек, превратившийся в тряпичную куклу, рухнул на асфальт. Роман замер. Кошмарная картина. Две-три секунды, и все кончилось. Машина, не снижая скорости, скрылась с места происшествия. И вновь вокруг воцарилась тишина. Роман пришел в себя и побежал на другую сторону. Сработал инстинкт врача. Он не мог уйти, оставив человека без помощи, но его услуги трупу уже не понадобились. При падении человек разбил себе лицо и черепушку. Тут у Романа сработал другой инстинкт. Он обшарил карманы трупа, достал мобильный телефон, ключи, бумажник и паспорт, все это забрал себе, а в карман трупа положил свой паспорт на имя Романа Заболоцкого. Этот мужчина опознанию не подлежит и к тому же они приблизительно одного возраста. Теперь бывший зэк Заболоцкий был мертв. Квартира продана, новую он на учет не ставил.
Он осмотрелся по сторонам. Ни души. Похоже, жертву поджидали. Удобное местечко для сведения счетов.
Роман встал с колен, перешел дорогу и свернул во двор. Он не знал этого района и долго блуждал по дворам, пока его не вынесло на другую улицу. Роман поймал частника и попросил его довезти до площади. Тот согласился за пять сотен. На площади Роман сменил машину. И только на четвертом такси приехал по нужному адресу.
До места прошелся пешком. Дверь ему открыл пожилой мужчина, похожий на ученого, с седой бородкой, умными глазами, в атласном китайском халате с драконами.
— Чем могу быть полезен? — спросил он с некоторым удивлением.
— Я звонил вам днем. Вы мне назначили встречу по этому адресу. К сожалению, я опоздал на полтора часа. Обстоятельства.
— Как вас зовут?
— Роман Заболоцкий.
— Паспорт есть?
— Уже нет. Я умер час назад. Но у меня есть письмо от матери, где она рекомендует мне обратиться к вам. Ее звали Ириной Заболоцкой. При жизни она занимала пост старшего криминалиста в Управлении внутренних дел. Не знаю, что вас связывало, но догадываюсь.
— Я хорошо помню вашу мать. Уникальная женщина. Проходите.
Скромная квартирка со старой мебелью. Фотографии в рамках на стенах, безвкусные обои. Роман сообразил, старик здесь не живет. Место для встреч с не очень надежными партнерами. Тут старик обнюхивает своих клиентов и делает выводы.
Они присели на диван.
— Можно, я взгляну на письмо вашей матери? — мило улыбаясь, спросил старик.
— Конечно. Но то, что никому не следует читать, я замазал. Есть очень личные вещи. Там, где речь идет о вас, я не трогал.
— Весьма благоразумно. Чему-то вас Ирина Сергеевна научила.
Роман передал письмо старику.
— Да. Я с детства был любопытным и, подобно доктору Ватсону, выслушивал ее умозаключения, которыми она не делилась с начальством. Я был хорошим слушателем, а со временем научился делать собственные выводы.
— Хорошая черта, — старик отложил бумагу, — с вашей статьей нелегко чалиться в зоне. Не так ли?
— Мне повезло. Как врач я попал в больничку и помог встать на ноги смотрящему зоны Богдану Качуре, известному под кличкой Шершень. Он взял меня под свое крыло. У него я тоже кое-чему научился, Матвей Николаевич.
Хозяин усмехнулся.
— Можно ли учиться у человека с пятью судимостями, который большую часть жизни провел в зоне?
— Вы знаете, о ком я говорю.
— Конечно. Я всех знаю, кто того стоит. Вы, как я догадался, человек талантливый, но невезучий. Ваша матушка пыталась отомстить за вас, но боюсь, не все у нее получилось. Вас ведь именно месть интересует в первую очередь. По мнению Ирины Сергеевны, вы болезненно относитесь к справедливости. Для врача это хорошая черта. Она очень боялась, будто вы после освобождения захотите наказать подонков за поломанную судьбу. А значит, опять попадетесь и вернетесь за решетку. Вот только будете знать, за что сидите. Она пришла к простому решению. За вас она сама отомстит. Вы хороший врач, но никудышный преступник. Она прекрасный криминалист, но так же далека от злодейства. Первая часть ее задумки удалась. Муж Марго, вашей любовницы, которая вас засадила за решетку, работал в милиции. Вы это знаете. Это он, Семен Пекарский, и его напарник Юрий Ратехин застали вас в момент изнасилования вами Марго — Риты Пекарской. Правда, потом он ее бросил, понимая, что Риту никто не насиловал, а она постоянно наставляла ему рога. Но в тот момент он защищал честь жены и свою тоже. Честь, которой у него никогда не было. Ваша мама выяснила все об этом человеке. И вот Пекарский попался на крупной взятке. Надо сажать оборотня в погонах. Нет. Его уволили и не стали раздувать скандал. Всем уже поперек горла стояли эти оборотни. Ладно, выгнали хапугу. Но он нашел себе работу не хуже. Пришлось подставлять мужика во второй раз. Тут я вмешался. Выполнил свою работу как надо. На этот раз Семена Пекарского посадили. Всего-то на четыре года. Мало того, он уверен в том, что подставила его бывшая жена, которую он бросил с семилетним ребенком. У него были причины подозревать Маргариту. Теперь можно приступить к обработке виновницы торжества. Но ваша любовница оказалась очень хитрой дамочкой. Она сразу поняла, кто топит ее мужа. И догадывалась, что она стоит на очереди.
Старик встал, подошел к письменному столу и достал из ящика несколько фотографий. Вернувшись назад, он разложил их на столике, стоящем перед диваном.
