Ознакомительная версия.
В кармане зазвонил телефон.
– Ярослав! Ты где? – Катин голос был полон тревоги. – Приезжай домой!.. Меня хотят арестовать!..
Он бросил все и через час уже входил в квартиру, которую они снимали на Комсомольском проспекте. Катя подбежала к нему, ткнулась головой в грудь.
– Из милиции приходили. В институт. Меня спрашивали.
– Зачем?
– Я не знаю… Может быть, из-за того случая?.. Ну, когда ты убил…
– А почему арестовать?
– Ну, не знаю… Я же с тобой тогда была! – Катя легонько оттолкнулась и глянула на него снизу вверх, словно прося обнадежить ее, успокоить.
– Тебя не арестуют. Как свидетель пойдешь.
– А если они заставят про тебя рассказать?
– Ты не обязана свидетельствовать против мужа, – усмехнулся он.
– Но ты не муж.
– Не проблема. Поедем распишемся… Или не хочешь?
– Ну, я, конечно, хочу…
– А свадьба потом. Песни, пляски, все дела.
– Да разве ж в этом дело?..
– А в чем?
– Ну-у… Прямо сейчас поедем и распишемся?
– Легко.
Ярослав не видел ничего сложного в том, чтобы подъехать к администратору загса, дать на лапу и расписаться без всяких проволочек.
– А что потом?
– Потом я сам пойду в милицию. Надо расставить все точки над «i».
– С ума сошел?!
– У них против меня ничего нет. Они от меня быстро отстанут.
– А если нет?
– Если нет, проверим наши отношения на прочность, – совершенно серьезно сказал он. – Посмотрим, дождешься ли ты мужа из тюрьмы?
– Э-э… – замялась Катя. – Я-то дождусь…
– Вот и посмотрим! Собирайся!
Через двадцать минут они были в загсе, а еще через час вышли оттуда уже мужем и женой. А на следующий день Ярослав отправился к ментам на поклон. Действительно, нужно было расставить все точки над «i».
Лучше лысина в последней стадии запущенности, чем самый роскошный парик. Так думал Ярослав, глядя на следователя, который вел его дело. Лет сорок мужику, вроде бы не мягкотелый на вид, но в чертах лица не хватало жесткости, да и парик смягчал их до женственности… Уж лучше лысым быть, чем так.
– Значит, в момент убийства вы находились в своей квартире?
– Да, я находился в своей квартире. Мы тушили пожар.
– Мы?
– Да, со мной была моя девушка и мой друг.
– Ваша девушка?
– Да, тогда она была моей девушкой. Семирадова Екатерина Афанасьевна.
– Екатерина Афанасьевна?.. Кажется, она подавала на вас заявление.
– Да, она обвиняла меня в изнасиловании. По недоразумению.
– Значит, из квартиры вы выходили вместе с ней?
– Я потом весь день отпаивал ее валерьянкой, – сдержанно улыбнулся Ярослав.
– Валерьянкой?
– Ну, можно было предложить лекарство покрепче. Граната взорвалась в соседней комнате. Ее могло убить.
– Да, граната…
– А потом эти трупы. Ей пришлось перешагивать через них.
– Трупы?
– Ну, утверждать я не могу. Может, кто-то был жив. Но нам некогда было смотреть, мы спешили.
– Значит, вы перешагнули через трупы и ушли?
– Ну, можно было выпрыгнуть из окна. Но лучше по трупам.
– А откуда взялись эти трупы?
– Без понятия.
– То есть вы не убивали?
– Зачем это мне?
– И кто их убил, не знаете?
– Без понятия.
– И когда их убили, тоже не знаете?
– Нет.
– Сыропятов, Камов, Ложкин. Эти фамилии вам что-нибудь говорят?
– Ничего… Это их убили?
– Да, их. Вопрос – за что. И кто… Вам не приходила в голову мысль, что эти люди пришли, чтобы убить вас?
– Зачем им убивать нас?
– Следствие установило, что Камов бросил гранату к вам в окно.
– Я этого не знал.
– Эти люди пришли, чтобы убивать вас. Сначала взорвалась граната… Вас это напугало?
– Да, конечно.
– Вы потушили пожар и ушли?
– Да, ушли.
– То есть выстрелы вас не напугали?
– Какие выстрелы?
– Выстрелы, которыми были убиты Сыропятов, Камов и Ложкин.
– Не знаю, не слышал.
– А выстрелы были. И если даже вы находились в квартире, вы должны были их услышать. Ваши соседи, например, слышали…
– Не знаю. Может, они прозвучали как раз в тот момент, когда взорвалась граната.
– Нет, они прозвучали минут через пятнадцать после этого. А через три-четыре минуты вы вышли из подъезда. Вы, гражданин Игнатьев, ваша девушка и ваш друг.
– А я разве это отрицаю? – пожал плечами Ярослав.
– Вы отрицаете, что слышали выстрелы. Вы говорите, что не знаете, когда убили Сыропятова, Камова и Ложкина! – ликующе посмотрел на него следователь.
Вид у него был такой, как будто он схватил за хвост птицу счастья. А ведь он действительно подловил Ярослава. По всему выходило, что он должен был слышать выстрелы. А раз он отрицает это, значит, врет и во всем остальном.
– Не слышал я ничего.
– А должны были слышать!
Следователь еще торжествовал, но Ярослав уже знал, как его «умыть».
– А ничего, что граната у меня над самым ухом взорвалась? А ничего, что у меня в ушах звенело! Не мог я слышать выстрелов!
– В ушах звенело? – сошел с лица мент.
– У меня граната в квартире взорвалась! Меня чуть не убило! А вы меня под статью подводите! Нехорошо, товарищ следователь!
– Давайте не будем давить на жалость, а начнем с самого начала!
– С какого начала? Кто-нибудь видел, как я стрелял?
– Ну, вопросы здесь задаю я, – совсем невесело сказал следователь.
Но Ярослав уже и без того понимал, что, кроме догадок, ничего серьезного на него нет. Правда, Катя могла помочь ментам, но не скажет она ничего. И как вести себя на допросе, она знает.
– Вопросы вы будете задавать в присутствии адвоката. Если я этого захочу. А я с вами нормально поговорить зашел…
– А зачем вы пришли? Скрывались от следствия, бегали от правосудия и вдруг сами явились. С чего это?
– А кто знал, что следствие меня ищет?
– Но ведь узнали.
– Догадался. Катю в институте искали…
– Так, хорошо, где вы находились в период с двадцать четвертого июня по сегодняшний день?
– Скрывался… Но не от вас. От тех, кто забросил гранату мне в окно.
– А почему ее забросили?
– Понятия не имею.
– Но от кого-то же вы скрывались!
– От кого-то скрывался. А от кого конкретно, не знаю…
– И кто такой Сыропятов, не знаете?
– А кто такой Сыропятов?
Следователь и сам понял, что разговор зашел в тупик. На Ярослава покушались, и он имел полное право опасаться за свою жизнь. Поэтому и сбежал. А где он прятался, это его личное дело. Если милиция не в состоянии обеспечить ему безопасную жизнь в родной стране, он имеет полное право заботиться о себе сам… Нет, не прижать его. Свидетелей нет, личных вещей со следами крови убитых тоже, орудия убийства с отпечатками – тю-тю. Остается только догадываться и выкладывать свои версии перед подозреваемым в тщетной надежде на признание…
– Откуда вы знаете, что Катю Семирадову искали в институте? – спросил следователь.
– Катю Игнатьеву, – поправил Ярослав. – С недавних пор она моя жена.
– Это интересно!
– Интересно с ней мне, а вы, извините, не при делах, – усмехнулся он.
– Я хотел бы с ней поговорить, – проглотив пилюлю, сказал следователь.
Ярослав кивнул. Да, он позволит ему поговорить со своей супругой. Но только в присутствии адвоката. Чтобы не было каверзных вопросов.
Следователь, как оказалось, хотел встретиться и с Маратом, но Ярослав развел руками. А вот не знает он, где сейчас находится его друг. Не знает, и все тут.
Принимать и закрывать его не стали. Покидая прокуратуру, Ярослав точно знал, что бояться ему нечего. А Катю он в обиду не даст.
Нефть – кровь экономики, без нее все встанет, поэтому и спрос на этот товар большой и стабильный. Есть нефть – будут и миллионы. Ярослав не попал в струю, нет у него скважин, качалок и труб, но все-таки он делает на «черном золоте» хорошие деньги. Кофе – это второй по распространенности товар после нефти. Без кофе также и не туды и не сюды…
Их с Маратом компания закупала все и отовсюду: продукты, чай, кофе, алкоголь, прочие напитки. Закупала оптом, продавала в розницу, зарабатывая на этом приличные деньги. Но все-таки кофе – основной товар, и под него работает уже целая оптовая база. И дела идут очень хорошо. Но Марату этого мало.
– Может, переключимся чисто на кофе? – спросил он, раскуривая сигару. Модный, спортивный, загорелый. Только-только с Майорки вернулся, очередную красотку под пальмами выгуливал. – Прибыль отменная, доставка и сбыт наработаны… Будем кофейными королями! А что, звучит!
– Не все так просто, – покачал головой Ярослав.
Он тоже не жаловался на жизнь. Еще чего! С Катей у них все хорошо: любовь, секс, достаток в доме. Третий курс она заканчивает. Через пару лет отучится, ребенка родит… А то, что пахать приходится в то время как Марат прохлаждается, так это его не напрягает. Он сам этого хотел, сам к этому стремился. Он теперь не бандит, а чисто бизнесмен. И проблем нет – ни с братвой, ни с законом. Только рабочие моменты напрягают, поставка вот недавно задержалась, а еще партия сыров просрочилась, но это такой пустяк по сравнению с пулей в голове или «небом в клеточку».
Ознакомительная версия.
