Рене Бурдье - Четвертая пуля

Вернье перешел на другую сторону улицы. Может, женщина выйдет…

На улице появилась машина. Она шла медленно, зигзагами, будто ослепленная своими же фарами. Вернье подумал, что шофер, должно быть, здорово надрался. Он достал сигарету и повернулся спиной к ветру, чтобы прикурить. Боже праведный! Неужели его желудок не перестанет заявлять о себе?

Подчиняясь инстинкту, он повернулся, услышав, что машина остановилась сзади. Шофер уже открыл дверцу и с видимым усилием пытался выбраться из машины. Вернье отметил фетровую шляпу, надвинутую на глаза, и высоко поднятый воротник пальто. Автомобиль был иностранной марки цвета морской волны или близкого к этому. Он казался очень комфортабельным.

Мужчина, наконец, встал на ноги и с трудом пошел. Он казался совершенно пьяным, к губам прилипла сигарета. Дойдя до Вернье, он коснулся пальцами края шляпы и жестом показал, что хотел бы прикурить. Вернье протянул свою сигарету. Пьяный медленно приблизил лицо. Он больше не пошатывался. Странный блеск сверкнул в его глазах.

Вернье понял на войне, что такое страх: комок, подкатывающийся из живота к горлу. Сейчас он испугался. На защиту времени уже не было. Кулак незнакомца изо всех сил ударил его между глаз. Ноги Вернье подкосились, и он должен был прислониться к стене, чтобы устоять. Вернье пытался достать пистолет, но на него обрушился град ударов. Ему казалось, что начали трещать кости. И тем не менее он не падал. Теряя сознание под ударами, он все еще опирался о стену, время от времени отвечая ударом левой.

Потом достал, наконец, пистолет из правого кармана, навел наугад дуло и нажал курок. Боек тихо щелкнул. Вернье вспомнил, что оружие не заряжено — этого требовал Клид. Он хотел закричать. Апперкот достал подбородок, оторвал его от земли и бросил на стену. Казалось, голова расколется. Он соскользнул на землю и растянулся поперек тротуара.

Бертье склонился над бездыханным телом. Лицо Вернье было подобно месиву, и снег впитывал кровь, текущую изо рта, разбитой переносицы и множества других ран.

Взвизгнув тормозами, такси остановилось. Клид протянул шоферу деньги, выпрыгнул из машины и устремился в вестибюль.

Лифт, естественно, стоял на верхнем этаже. Клид не стал ждать его прихода и бегом поднялся по лестнице. Вера была на лестничной площадке. Она едва держалась на ногах. Клид обнял ее за плечи и повел в бюро. В комнате чувствовался запах лекарств. Доктор, должно быть, использовал всю гамму антисептиков. Детектив рухнул в кресло.

Вера купила бутылку «вуври» и приготовила несколько сэндвичей. Он взял один, налил в стакан вина и молча начал есть.

«Вера — просто чудо», — подумал он…

Она машинально поигрывала ножом для бумаг, глядя прямо перед собой.

Клид съел второй сэндвич и закурил. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Он сумел поспать около часа в последнем поезде на Париж в 22 часа 05 минут. Этой сиесты хватило для восстановления сил.

В такси он ни на миг не переставал думать о Вернье. Когда Вера сказала, что с тем произошло какое-то несчастье, он сразу понял, что речь идет не о несчастном случае. Он не выспрашивал деталей из-за Винсена, предпочитая не ввязывать комиссара в это дело. Он сам предъявит счет убийце.

Его глаза встретились с глазами Веры. Он нежно улыбнулся. Она, казалось, была на грани обморока. Ее ресницы хлопали, как крылья пойманной птицы.

— Это ужасно, месье Клид, — с трудом произнесла Вера.

Голос ее звучал глухо, она с трудом держала себя в руках, чтобы не расплакаться.

Клид вдруг услышал собственный голос:

— Вы хотите сказать, что он?..

Уточнить он не осмелился. Она отрицательно покачала головой.

— Доктор сказал, что у него есть шанс выкарабкаться. Доктор Батю.

Это был личный врач Клида. Необычный человек, бесконечно преданный. Клид чувствовал, что Веру необходимо подбодрить.

— Вернье выкарабкается, — кивнул он. — Он что-нибудь сказал?

— Нет, — покачала головой Вера. — Какой-то бред, бессвязные слова. «Зели… зеленая машина… он пьян… надоело, надоело…». И еще «Зели!» — несколько раз. Он бредил. Доктор сказал, что у него черепная травма, что это самое опасное. Еще он сказал, что большая потеря крови.

Клид стряхнул пепел с сигареты.

— Как он вернулся сюда?

Вера неопределенно пожала плечами.

— Я не знаю. Какой-то человек проезжал по улице Ранелаг, увидел его лежащим на тротуаре, в снегу, перед домом 53. Остановился, думал, что имеет дело с пьяницей. Когда увидел его голову, хотел просто уехать. В этот момент Вернье пришел в сознание и назвал адрес агентства. Он и привез его сюда.

— Назвал он себя?

— Не захотел, — ответила Вера. — Сказал, что не хотел бы иметь дело с полицией. Но я записала номер его машины, взглянув в окно, когда он вышел. Записка на столе.

— Прекрасно, Вера. Это может помочь, никогда не знаешь, что пригодится.

Какое-то время он молча курил. Это Жюльетта Дравиль. Пусть приготовится платить по счету, Клид чувствовал, что будет жесток. Он хладнокровно поставит последнюю точку. Конечно, это некрасиво, но она сама так захотела.

Он вернулся к происшествию с Вернье.

— Что у него за травмы?

— Доктор Батю сказал, что его вначале оглушили ударом кулака. Потом, как полагает, ударили еще чем-то тяжелым. Но он не может утверждать достоверно — слишком много крови вокруг раны.

Клид выпустил большой клуб дыма.

— Хорошо. Клер что-нибудь принес?

— Немного, я думаю. Он приходил час назад. И был взбешен, когда узнал, что произошло. Сказал, что будет ждать всю ночь, если понадобится.

Клид выбросил сигарету и поднялся.

— Отлично, Вера, благодарю вас. Сейчас вы можете вернуться домой. Возьмите такси и устройте себе день отдыха.

Вера перестала крутить нож и тоже поднялась.

— Не относитесь ко мне как к маленькой девочке, месье Клид, из-за того, что я плакала о бедном Вернье. Я вам клянусь, что выдержу столько, сколько понадобится.

Клид мягко улыбнулся, покачал головой.

— Не в этом дело, Вера, — сказал он твердо. — Я знаю, что могу рассчитывать на вас. Только я слишком долго загружал вас работой и хочу, чтобы вы немного отдохнули. Мне еще понадобится ваша помощь.

Вера медленно застегнула манто, достала зеркало из сумочки и быстро привела себя в порядок.

Клид подошел, едва она закончила. Заметив в ее взгляде что-то странное, открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но ничего не произнес. Он отвернулся и вздохнул. И Вера поняла, что он только что подумал о Вернье. Глубокие складки залегли в уголках его рта. Он положил ей руку на плечо и слегка подтолкнул к двери.

— Это мерзкое дело, — сказал он наконец, глухо и решительно. — Вернье — первая неудача. Я думаю, что будут и другие…

Он открыл дверь, вышел на площадку и вызвал лифт. Они молча ждали, пока кабина поднялась на этаж. Вера вошла внутрь. Клид крепко пожал ей руку. Она грустно улыбнулась.

— Доброго вечера, месье, — сказала она, отнимая Руку.

— Спокойной ночи, Вера, — ответил Клид. — Обещайте как следует отдохнуть.

Он толкнул дверь.

— Примите немного гарденала. Это поможет заснуть.

Лифт пошел вниз. Клиду захотелось еще раз услышать утомленный и серьезный голос Веры. Он наклонился в пролет. Она смотрела на него, в глазах блестели слезы. Когда ее уже не стало видно, Клид крикнул:

— Если у вас будет свободная минута после обеда, сходите к Вернье и скажите ему, что я сделаю все необходимое. Это его порадует.

Он так и остался стоять, словно прислушиваясь. Она же спрашивала себя, что может порадовать Вернье и будет ли он в состоянии услышать ее слова.

Клер, лежа на диване, читал газету. Он услышал голоса, но не двинулся с места — это мог быть только патрон. Клид пожал ему руку и уселся за стол. Клер положил газету рядом с собой, но не изменил позы. Было видно, что борется со сном. Клид достал «кравен» и бросил пачку ему. Довольно долго каждый думал о Вернье. Потом Клид кивнул в сторону газет.

— Ты что-нибудь узнал, чего не знают они? — спросил он.

Клер поправил подушку, немного помедлил, будто размышлял над ответом. Потом улегся вновь. Диван был очень удобен. Он находил диван лучшим предметом обстановки в бюро Клида. Стиль ампир вообще-то ему не нравился. Он понимал, что для современного детектива это не предел мечтаний. Но Клид любил солидную и роскошную мебель, некогда стоявшую в рабочем кабинете одного из вельмож Наполеона.

— Консьержка дала мне кое-какую информацию, когда я заходил к ней с Вернье, — ответил он наконец, разгоняя дым рукой.

— Например? — терпеливо спросил Клид.

Клер невольно привстал. Ему нравилось потянуть время, зная, что Клид спешит.