Картер Браун - ПСС, том 1. Убийство в закрытом клубе

— Ладно. — Она посмотрела на меня недоверчиво. — Я дам вам пятнадцать тысяч, но это мой абсолютный предел, Рик.

— Бесполезно, — повторил я, — все равно вам не нужно так беспокоиться. Как я понял, Гарри Тайг не согласился с остальными и платить не будет. А если так, то нет нужды платить и остальным, поскольку вместо Зельды потенциальной угрозой станет Гарри.

— Не будьте так чертовски самодовольны, — холодно перебила она. — Меня не беспокоит Гарри — кто-нибудь заставит его передумать, если в доме находятся такие мужчины, как Рамон Перес и фон Альсбург. Мне нужен дневник, и я не хочу доставлять удовольствие Зельде выгрести мои денежки за него.

— Так почему вы сами не поищете его? — раздраженно заявил я. — Нина, мне трудно найти другие способы сказать вам «нет».

— Ладно. — Она сердито отвернулась от меня и направилась в глубь комнаты решительной походкой, которая сразу же потеряла все свои соблазнительные намеки. Внезапно она остановилась посреди комнаты и взглянула на меня презрительно, тело ее стало негнущимся. Нейлоновые платье и ночная рубашка выглядели так, словно были шестой и седьмой вуалью, не сброшенной по выразительному приказу султана, которому хотелось видеть своих обнаженных жен в небольшой дымке.

— Вы дурак, Холман, — свирепо крикнула она. — Бьюсь об заклад, вы собираетесь отхватить жирный кусок у Зельды за ее дешевый шантаж, но я скажу вам прямо сейчас, что вы не получите ни пенни, вы слышите меня?

— Слышу, слышу вас, Нина, — вежливо признался я, — но это ничего не значит. — Я нарочно уставился на ее острые груди, упершиеся в прозрачный нейлон. — Также и вижу вас, Нина, но это значит еще меньше.

Алая краска залила ее щеки, и в глазах у нее заблестели злобные зеленоватые искорки. Все тело Нины внезапно затрепетало, словно ее ударили.

— Вы — сукин сын, — медленно проговорила она с великой страстью. — Вы — грязный сукин сын. — Затем она выскочила из комнаты с высоко поднятой головой, хлопнув за собой дверью.

Я решил, что она, возможно, изменила строчки сценария, сделав их пригодными для своей цели. Но такой уход безусловно был в одном из ее фильмов. Изящество всегда было слабым местом Нины — я вспомнил, как она вела себя там, в Акапулько. Она всегда была необузданной.

В ее гриме было много безвкусицы, и под ним скрывался опасный налет злобы. И это никто не мог недооценивать, включая Зельду. Стало заманчиво выяснить, кто из них рассказывает правду о «замечательных» делах Зельды, когда она жила в доме Нины. Я вытащил кресло, стоявшее возле комода, на балкон и сел в него. Ветер немного усилился, повеяло свежестью и прохладой. Уже позднее, намного позднее, я услышал шум внутри дома, но он длился совсем недолго, так что я не был уверен, почудился он мне или нет. Затем тишину потряс пронзительный крик, включенный на полную громкость, вернее, беспрерывный вопль, в котором звучал дикий ужас и который испугал меня.

Ноги среагировали быстрее головы и вынесли меня из комнаты вниз по коридору к источнику этого непрекращающегося нервирующего звука, который уже давил на мою психику. Дверь была широко распахнута, и я ворвался в комнату, ожидая обнаружить там Бог знает какое варварство — все, что угодно, но только не то, что открылось передо мной. Зельда стояла в центре толстого ковра, обе ноги глубоко утопали в роскошном ворсе, голова была закинута назад, и жилы под кожей шеи натянуты как струны.

— Зельда! — грубо заорал я. — В чем дело?

Она не подала никаких знаков, что услышала меня, и ее крик все еще разрывал мои барабанные перепонки своей пронзительной силой. Это было похоже на настоящий тяжелый приступ истерики, против которого было только одно быстрое и простое средство: я закрыл ей рот рукой, несильно ударив ее. Шум резко оборвался, как будто кто-то перекрыл вентиль одним ловким поворотом руки.

— Зельда, — вновь закричал я, — что, черт возьми, здесь происходит? — Ее голова медленно качнулась вперед, затем глаза открылись и уставились на меня с туманной отрешенностью. Она раскрыла и закрыла рот, но не произнесла ни единого слова. — Успокойся, милая, — стал утешать я ее. — С тобой все в порядке, попробуй немного расслабиться, никто не обидит тебя.

— Рик? — Ее губы скорее обозначили это слово, чем произнесли его.

— Конечно, это Рик, милая, — как можно мягче произнес я. — Тебе приснился кошмар, да?

Она неистово замотала головой, затем подняла руку и указала куда-то вдаль. Снова раскрыла рот, и на этот раз слова прозвучали с шипящим свистом:

— Там, на кровати!

Я медленно повернул голову, внезапно сообразив, что это была не ее комната. Мой взгляд медленно обвел комод, столик с зеркалом, богатые шторы, задернутые на окне, затем задержался на бутылке, валяющейся на полу.

Каждая подробность отпечатывалась с кристальной ясностью в голове, словно в замедленном кино. Да, это была бутылочка скотча, хорошей марки и нераспечатанная, — казалось, что ее вытащили из сырой грязной травы. Затем с особым чувством внутреннего сопротивления я поднял глаза и посмотрел на саму кровать. Гарри Тайг раскинулся на кровати лицом вниз, и снежная белизна подушки была пропитана блестящей розовой сыростью. Меня передернуло от приступа тошноты, когда я постепенно осознал эту деталь.

Я ошибся в одной важнейшей подробности: бутылка эта не была в мокрой траве. То, что пристало к ней, — это была смесь крови, мозгов и волос. Кто-то превратил затылок Тайга в кровавое месиво.

Мои руки потянулись за сигаретой, каким-то образом вытащили одну спичку и зажгли ее. Затем я снова обернулся к Зельде, поскольку в коридоре послышались чьи-то тяжелые шаги.

Секунду спустя Нина Фарсон ворвалась в комнату, за ней фон Альсбург и полковник Валеро, позднее пришли Рамон Перес, Рекс Куртни и Ли Броган — комната неожиданно заполнилась людьми. Все стояли в оцепенении, уставившись на труп.

— О Боже! — наконец произнесла Нина тонким голосом. — Она убила его.

Постояв немного, мы перешли в гостиную…

— Возьми выпей это. — Я сунул стакан в руку Зельды, и она поблагодарила меня робкой улыбкой.

— Не забуду этого никогда в жизни, никогда, — воскликнула Нина дрожащим голосом. — Как он лежал поперек кровати в крови и…

— Пожалуйста, — вскричал Куртни жестким голосом, — заткнитесь вы наконец!

Зельда села в кресло рядом с баром, и мы столпились вокруг нее тесным полукругом. Я посмотрел на каждого поочередно. Нина все еще была прозрачной в своих нейлоновых ночной рубашке и пеньюаре, в которых она приходила ко мне. Ли Броган — в традиционной легкой пижаме, Рекс Куртни — в черной шелковой пижаме со своими инициалами, вышитыми белыми нитками на кармане. Это были двое мужчин, которые, очевидно, спали. Перес, Валеро и фон Альсберг были полностью одеты. Когда Зельда выпила, я взял у нее пустой стакан, и она плотнее натянула свой шелковый халат вокруг тела, тщетно стараясь прикрыть наготу.

— Расскажи нам, что произошло, милая, — тихо заговорил я.

— Вам не кажется, и так чертовски ясно, что произошло, старина, — оборвал меня Куртни грубым нервным голосом. — Она накрыла беднягу Тайга этой бутылкой скотча. Вы заметили, что она не распечатана? Думаю, в том, что такой человек, как Тайг, был убит бутылкой прежде, чем он успел выпить из нее, есть какая-то ирония судьбы, не так ли?

Броган уставился на него покрасневшими глазами.

— Почему бы вам не прикусить свой дурацкий язык, — прорычал он воинственно.

Куртни взглянул на него с ледяной отчужденностью, затем расслабился и легко пожал плечами, его голос прозвучал твердо и убежденно:

— Надеюсь, я сказал то, что для всех нас является фактом.

Зельда взглянула на полукруг лиц, напряженно следивших за ней, и глаза ее немного расширились.

— Вы все считаете, что это я убила Гарри? — обратилась она ко всем одновременно.

— Пожалуйста, не делай этих больших глаз, — ехидно проговорила Нина. — Это у тебя не очень получается после стольких лет, дорогая. Боюсь, что уголки немного узковаты.

— Но он был уже мертв, когда я вошла туда, — пробормотала Зельда едва слышно, — я решила, что, возможно, смогу уговорить его изменить свою точку зрения и присоединиться к…

— А нам не нужно объяснять, как ты спланировала это, — презрительно оборвала ее Нина, глядя вниз на обнаженные стройные ноги Роксан.

— Он не ответил, когда я постучал в дверь. — Зельда отчаянно потянула халат, пытаясь прикрыть бедра. — Я подумала, что, возможно, он спит или пьян. Дверь была не заперта, я вошла и увидела… — Она конвульсивно передернулась от слишком свежих воспоминаний того, что обнаружила.

— Это не лишено смысла, — поддержал я ее. — Стала бы Зельда надрываться и кричать сразу после того, как убила его?