— Бережет тачку. Фиг угонишь, — с некоторой иронией заметила Милка. Интересно, на хрена они ее внутрь не закатили?
— По-моему, протекторы оставить боятся, — предположил Таран. — Небось увидели следы от нашего «Ниссана»…
— А это хреново, между прочим! — озабоченно покачала головой «Королева воинов». — Если они, допустим, эту бабу здесь замочат и потом кто-нибудь ее найдет, то по протекторам могут и до нас добраться. Угораздило же Серегу внутрь заехать! А еще с опытом мужик!
— Он же не знал, что эти козлы сюда наедут, — вступился за капитана Таран.
— Мы ж вообще надолго здесь задерживаться не собирались…
— Это все фигня, — перебила Милка. — Соображай, что делать будем! Подождем, пока пристукнут бабу и уедут?
— А ты уверена, что они ее сюда мочить привезли? — приподнял бровь Таран. Может, просто попугать решили? Или, допустим, про подвал под «буханкой» случайно узнали? Решили девушку поселить, а там место уже занято…
— Навряд ли. Похоже, что они тут прежде не бывали, раз не все сразу в сарай полезли, а двоих вперед послали, на разведку, — уверенно произнесла Милка.
— Да еще столько времени в машине сидели, обсуждали чего-то. Если б они загодя знали, что это за место, так сразу бы полезли, без разговоров. Проверить, для страховки, конечно, кого-то могли бы послать, но не торчали бы тут четверть часа, никуда не вылезая.
— Все это верно, конечно, — согласился Таран, — но, по-моему, чтоб замочить, так долго возиться не нужно. Стрельнули разок в башку, затолкали в какой-нибудь кузов, сели в «Жигуль» — фьють! — и укатили. Найдут только в следующем тысячелетии, если конца света не будет…
В это время из недр сарая донесся приглушенный крик:
— Не надо! А-а!
— Зарезали, что ли? — предположил Таран. Но тут крик повторился, а затем послышались короткие взвизги, повторявшиеся с некой периодичностью:
— А-ай! А-ай! А-ай!
— Дрючат они ее, — мрачно проворчала опытная в этих вопросах Милка. — И, похоже, насильно… Во обесстыжели, скоты! Хоть бы рот ей зажали для приличия. Не иначе, кайф от визга ловят, ублюдки поганые… Небось думают, что нет тут никого. Ну, паскуды, я вам сейчас вечный кайф организую!
— Куда ты! — Юрка успел только ухватить Милку за рукав, но удержать не успел. Милка, выхватив из-под жакета ПСМ, распахнула дверь и выпрыгнула из балка. Тарану осталось только последовать за ней, хотя никакого плана дальнейших действий у него не было. Конечно, в «Жигулях» уже никого не было, но у Юрки на секунду в груди похолодело, когда он представил себе, что кто-нибудь, спрятавшись за створками ворот, уже взял их на прицел… Конечно, уже почти совсем стемнело, но все-таки очертания фигур разглядеть было нетрудно и без всякой инфракрасной оптики. Одна надежда — на скорость…
Однако до ворот добежали благополучно. Милка с разгону долбанула в них своим «средним каблуком». Конечно, туфля — это не десантный ботинок, но Милкина масса никуда не делась. Шарах! — одна из створок с грохотом рухнула на пол. Милка влетела в полутьму, озаренную лишь тусклым светом фонарика, висевшего на дощатой стене поблизости от кузова «буханки». Что там творилось конкретно, было трудно разглядеть из-за куч металлолома и раздолбанных кузовов, но то, что несколько теней метнулось с той стороны в направлении ворот, Юрка разглядел вовремя.
Но первой поймала цель на мушку все-таки Милка. Должно быть, тот, кто угодил под ее первый выстрел, был поставлен на стреме, но отнесся к своим служебным обязанностям, мягко говоря, халатно. Вместо того чтоб приглядывать за воротами и присматривать за «Жигулями», этот разгильдяй решил, будто никто в карьер, тем более на ночь глядя, уже не забредет. А потому считал себя вправе отлучиться с поста для того, чтоб поглядеть на изнасилование, а может, и самому принять в нем участие.
Так или иначе, но услышав грохот от падения вышибленной створки, недобросовестный стремщик резко метнулся обратно и оказался всего в пяти шагах от Милки. Свой пистолет он успел выдернуть из-за пояса, но на то, чтоб снять с предохранителя, времени уже не хватило. Милка навскидку грохнула из ПСМ и влепила ему пулю точно между глаз. Мужика с лязгом швырнуло спиной на ржавый кузов от старого 402-го «Москвича», с которого он затем скатился на земляной пол, как тряпичная кукла.
Трое остальных шарахнулись за кучи металлолома и дважды бабахнули в сторону Милки и Тарана, но, судя по всему, наугад. Пули прошили облупленный кузов от «Волги» метрах в трех от Милки.
После этого на некоторое время наступила тишина. Только с той стороны, где горел фонарик, слышались сдавленные всхлипы женщины. Обе «воюющие стороны» притихли, укрывшись за кучами хлама, и выжидали. У Тарана и Милки позиция была повыгодней — фонарик находился за спинами их противников, и при первой же попытке вскочить и перебежать, хотя бы пригнувшись, парни с «шестерки» оказались бы на свету. Кроме того, «мамонты» хорошо знали, с каким противником имеют дело. По крайней мере, в количественном отношении. Ну, и конечно, знали, что стреляют не в представителей закона, а совсем наоборот. Те трое понятия не имели, откуда взялись «агрессоры», и даже толком не разглядели, сколько их вломилось в сарай. Но самое главное, любители «культурных развлечений» были не в курсе того, что к ним пожаловали не оперативники в штатском, не менты или чекисты, а публика, имеющая весьма сложные и неопределенные отношения с государством. Если б эти ребята были чуточку хладнокровнее и после того, как укрылись за кузовами, догадались выдержать паузу подольше, то могли бы довольно быстро понять, что имеют дело не с СОБРом и вообще не с ментами. Хотя бы потому, что никто не заорал в мегафон: «Вы окружены! Бросай оружие!» или что-нибудь еще в этом духе. Наверно, им было бы нетрудно догадаться, что на них напало только двое, поскольку оцепление даже из одного взвода при всем желании оставаться незамеченным — а на фига это теперь, когда уже состоялся огневой контакт? — производит кое-какой шум.
Так или иначе, но граждане с «шестерки» хладнокровия проявить не смогли. К тому же сказалось воспитание, полученное в ходе просмотра боевиков с участием Брюса Ли, Чака Норриса и Джекки Чана. Явно вообразив себя мастером карате, таеквондо или кунгфу, один из бойцов, испустив пронзительное «ки-я!», подпрыгнул вверх и изо всех сил ударил ногой по дощатой стене сарая. Должно быть, полагал, что проломит ее с ходу, выскочит из этой халупы, а затем удерет, пользуясь темнотой.
Но то ли штатовские актеры-каскадеры такие трюки получше отрабатывают, то ли стенки у них для этих целей специально подготавливают, то ли в России вообще все не как у людей. Короче говоря, гражданин, долбанувший по стене, угодил ботинком в щель между двумя очень неплотно пришитыми горбылями, обломил тонкие краешки досок и капитально застрял. Дело в том, что с внешней стороны стены был прибит еще один горбыль, который перекрывал вышеупомянутую щель. Попав под удар, этот горбыль на мгновение выгнулся наружу, пропустил под себя носок ботинка, а затем крепко прижался обратно. Мат, который последовал за этим, был сам по себе хорошим ориентиром для стрельбы. Однако еще большую глупость отчудил корешок незадачливого каратиста, который взялся его выдергивать из ловушки. Этот лох выскочил из-за укрытия и на несколько секунд оказался в полосе света. Таран и Милка тут же выстрелили. «Спасатель» получил пулю в висок, а «каратист» — куда-то в область поясницы.
Не давая опоганиться последнему, который в явной панике сиганул куда-то в глубь сарая, Милка лихо перекатилась через кузов «Волги», оказавшись за спиной убегающего, а затем одним прыжком достала беглеца, насев ему на спину всем своим неженским весом, сшибла с ног, а затем крепко припечатала его башку к асфальту. После чего от полноты чувств еще и по затылку кулаком добавила. Таран, конечно, тоже подскочил, но ему тут работы уже не было. Милка успела стянуть с оглушенного куртку до локтей, выдернуть у него из штанов ремень, а сами штаны спустить до колен. В тот момент, когда Юрка, наскоро убедившись, что «спасатель» убит наповал, а «каратист», у которого правая нога так и осталась зажатой между горбылями, находится в капитальной отключке, «Зена» уже стягивала локти своего клиента его же собственным ремнем.
— Ну, как остальные? — пропыхтела Милка, затягивая узел.
— Один готов совсем, второй еще коптит помаленьку. Кровь хлещет, внутри чего-то хлюпает, но сам не шевелится.
— Оружие прибрал?
— Само собой, — Таран показал рукояти двух «Макаровых», засунутых за ремень.
— Прибери еще для счета, — «Королева воинов» подала Юрке еще один пистолет, поднялась на ноги и, повернувшись к свету, поглядела на свои колени, проверяя целость колготок.
— Кажись, не порвала… Говорила же Сереге: «Давай в джинсах и кроссовках поеду!» Нет, блин, заболтал: «На хрен нужно, войны не будет! Ты должна быть женственная и красивая…» Хорошо еще, что на высокие каблуки не расколол, засранец!
