Ознакомительная версия.
— Ну, чито? Папался, питичка? Ха-ха-ха!
Стоящие вокруг вооруженные люди рассмеялись. Сергей молчал.
— Ты чего хотел? Кавказский гостиприимств? Ай, молодес! Будет тебе гостиприимств. Будет, мамой клянус! Такой гостиприимств в жизни не видел!
Дождавшись, когда смех стих, Роенко сказал:
— Ты мамой-то подождал бы клясться, горец!
— Что?
— Ты здесь главный?
— Что? — удивленно повторил чеченец.
— Ты, спрашиваю, главный среди этих? — Сергей кивнул на боевиков.
— Я, а чего? — сказал старший чечен.
— Отойдем, разговор есть!
Роенко подошел к реке и стал ждать главаря банды.
— Э-э, ты чего, русский? Какой такой разговор-мазгавор? — подошел наконец абрек.
— Как тебя зовут? — спросил Сергей.
— Тебе какой дел?
— С тобой говорить — мука одна. Короче, Ваху Бокаева знаешь?
— Барса?
— Барса! — Сергей и не предполагал, что Бокаева звали еще и Барсом.
— Кто в Ичкерии Барса не знает?
— Ну тогда знай: Ваха — мой друг, а значит, делаешь так: дашь своим людям команду переправить машину через реку. Поедем к тебе! Смотреть гостиприимств, — передразнил чеченца Сергей. — Я поживу у тебя, пока ты не свяжешься с Барсом. Что делать дальше, скажет он сам. Понял, горец?
Главарь банды замер с открытым ртом.
— Ты не понял? — повысил голос Роенко.
— А? Понял. Все понял!
Он обернулся, что-то крикнул своим хриплым гортанным голосом. Вскоре весь собравшийся шалман чуть не на руках перенес «Ниву» на противоположный берег. Следом переправились по каменной гряде, почти не заметной ночью, горец с Сергеем. Они вдвоем сели в машину.
— Так ты скажешь, как тебя зовут? — Сергей завел машину.
— Вагид.
— Меня просто — капитан. Показывай дорогу, джигит!
— Понял. Сичас направа! Вдоль лесополосы!
Поехали.
Абрек молчал. Молчал и Сергей. Так они проехали до аула Арты.
— Вот моя дом, — с некоторой гордостью показал Вагид на огромное каменное здание, окруженное высокой каменной оградой.
— Не дом — крепость, — польстил хозяину Сергей.
— Да, крепость, — согласился Вагид.
Он вышел из машины. Не подходя к воротам, что-то громко крикнул. Вскоре со двора послышалась женская речь. Ворота распахнулись. Вагид жестом пригласил — въезжай.
Сергей завел «Ниву» на середину двора. Мимо мелькнула женская фигура, закутанная с ног до головы во все черное. Роенко вышел из салона.
— Ну что, хозяин, кормить-поить будешь?
— Сичас вода принесут, руки-ноги помоим и — в дом. Там будэм кушать, там будэм отдыхат.
Проделав все процедуры, Сергей с Вагидом вошли в огромную комнату. Легли на подушки, разбросанные на огромном ковре.
Женщина, тщательно скрывая лицо, вошла с подносом. Сняла с него клеенку, расстелила между мужчинами, поставила чайник с чаем и две пиалы.
— Давай, капитан, чай пить будэм, пака мяса жарит. После трудной дорога чай хорошо.
— Чай-то хорошо, но я предпочел бы водочки. Имеется в арсенале?
— Водка? Канечна. Эй. — Он как-то непонятно выкрикнул имя жены, которая тут же появилась на пороге.
Вагид что-то отрывисто ей приказал. Из трех произнесенных слов Сергей понял только «арак» — водка. Вскоре бутылка стояла на клеенке. Сергей открыл, предложил чеченцу, но тот отрицательно покачал головой, перевернув пиалу.
— Ну, дело твое!
Сам же Роенко налил полную чашку. В три глотка выпил.
— Курить у тебя можно? — спросил он.
— Анаша хочишь?
— Нет! Дряни не потребляю.
— Зря, а так — кури, пепел на клеенку и бросай!
— А ты чего чай-то свой не пьешь, Вагид? Пей!
Чеченец послушно налил половину пиалы и стал медленно пить маленькими глотками горячий ароматный напиток.
После сытного запоздалого ужина Вагид спросил:
— Как мне назвать тебя Барсу?
— Назови просто капитаном, к которому он как-то присылал старого кабардинца насчет сына.
— Харашо! Этой же ночью попытаюсь связаться с ним, а ты пройди в комнату — там все готово для спокойного отдыха.
Сергея провели в комнату, где на ковре была разложена шикарная постель. Проводив хозяина, Сергей положил свой «ТТ» под подушку. Не раздеваясь, удобно устроился и тут же крепко уснул.
Наутро к дому подогнали старый «ГАЗ-66», наполовину загруженный мешками с цементом. Сергей, приведя себя в порядок, вышел на улицу.
К нему тут же подошел Вагид.
— Капитан! О тебе даложил! Барс готов вистретится с табой, но прасил таропиться, он ранен.
— Ранен? Тяжело?
— Мне не сообщили, сказали: доставь тебя быстрей!
— Как понимаю, ты решил прокатить меня на этой развалюхе?
— Этот развалюха все знают. На нем поедишь. Укроим мешками с цемент.
Сергей посмотрел на Вагида.
— Иначе нельзя?
— Нет! Ты же сам знаишь, как проверяют наши машин ваши посты. Разгружать не будут. Прострелят груз, и все. Цемент пуля не пробьет.
— А если какой-нибудь рьяный прапорщик все же прикажет разгрузить грузовик?
— За рулем будит пожилой мужчин, рядом — беременный женщин, кто будет разгружать? Не волновайся.
— И сколько будет длиться наш путь?
— Ай, пят-шест часов.
— Готовьте место, и начинаем движение, — приказал Роенко.
«ГАЗ-66» прошел путь до места назначения — горного селения, где ждал его Ваха Бокаев, за четыре с небольшим часа. Вагид оказался прав. Однажды обстреляв кузов, больше к грузу на блокпостах интереса не проявляли.
В селении машину встретили горцы. Один из них помог Сергею выбраться из-под цементного плена и спросил:
— Оружие есть?
— Пистолет «ТТ».
— Оставь здесь!
Роенко передал оружие, напомнив:
— Потом вернешь!
— Верну! Иди, капитан, — Барс ждет тебя!
Сергея провели в дом. Из комнаты — в подвал, а только оттуда, через потайной вход в самом углу, в небольшой погреб, где на одеялах и подушках лежал бледный, еще не старый человек, терзаемый болью. То, что смерть вплотную приблизилась к нему, было заметно сразу.
Рядом находилось несколько человек, молча сидящих возле умирающего.
— Так вот ты какой, капитан. Сын, Султан, рассказывал о тебе. Воин, говорил, бесстрашный, отчаянный, настоящий джигит! Его слова. Рад видеть тебя. К сожалению, встреча наша первая и последняя. Ваши пули все же достали меня.
— А на что другое ты рассчитывал, Барс? Когда-нибудь этим все и кончилось бы.
— Не будем об этом. Я хочу лично поблагодарить тебя за спасение сына. Еще хочу спросить, почему ты пощадил его, уничтожив всех остальных? У него же тоже было в руках оружие?
— Оружия не видел, а с детьми, Ваха, я не воюю.
— Ты отпустил бы его, если знал, что он мой, Бокаева, сын?
— Мне без разницы, чей это был сын — руководителя всего сопротивления или простого пастуха. Ребенок за отца не ответчик!
— Благодарю еще раз тебя, капитан. Но ты ведь пришел не за благодарностью? Хотя помощник из меня сейчас никакой, что в моих силах, я сделаю. Не смогу я, сделают они. — Ваха показал на окружение.
Горцы согласно кивнули в ответ.
— А теперь, братья, — обратился Бокаев к ним, — оставьте нас и потом, когда русский выйдет, считайте его просьбу моей просьбой! Прощайте, братья, прощайте, воины. Да бережет вас всевышний!
Друзья Барса встали и мрачной колонной покинули погреб.
— Говори, капитан Роенко. Что привело тебя ко мне?
— Дело, Ваха!
— Я слушаю!
Сергей как мог короче рассказал, ради чего он решился вернуться в Чечню.
Бокаев выслушал. Отпил из пиалы глоток воды, откинулся на подушку. Немного помедлив, неожиданно сказал:
— Гофман! Опять этот проклятый немец!
— Почему ты сразу назвал фамилию Гофмана, Ваха? — совершенно искренне удивился Сергей.
Умирающий чеченец изобразил подобие улыбки.
— Зачем Гурам послал тебя в Чечню? Неужели он не понял, что против него выступил Гофман?
— Во-первых, не он послал меня сюда. Поездка в Чечню — моя личная инициатива. Гурам подозревает Гофмана, но в нем живут еще сомнения, а не ошибается ли он?
— А не говорил тебе Гурам обо мне?
— О тебе? Нет!
— Ну, конечно, он поверил в ту утку, которую мы запустили о гибели нескольких крупных полевых командиров.
— Получается, что вы были знакомы?
— Да! Мы: я, Гофман и Гурам — были знакомы. Мало того, нас объединял один бизнес, пока не произошло несчастье с сыном Гофмана. Тогда Гофман потребовал, чтобы Гурам больше в делах не участвовал. Но Гурам и сам отошел от дел. Я не буду говорить тебе обо всем. Гофман доставлял мне боеприпасы. В обмен на наркоту. Но Гофман оказался шакалом. Он работал честно, пока я был в силе, а он боялся меня, но стоило мне попасть в тяжелое положение, как тут же предал меня.
— Каким образом?
Ознакомительная версия.
