– Виталя, мать твою! Ты где?
В темном углу, где размещалась афиша, послышался какой-то едва различимый шорох.
– Виталь! – погромче крикнул напарник, стараясь хоть что-нибудь рассмотреть.
– Ни черта не видно. Сколько говорили директору стадиона – поставьте там столб с фонарем.
Выставив вперед руку с резиновой дубинкой, напарник пошел в темноту.
Шаг. Другой. Третий.
Вдруг ноги скользнули на чем-то. Выругался напарник, взмахнул руками. Чуть не упал.
«Чего тут валяется под ногами?» – не понял он. Со злостью пнул ногой.
Что-то большое, твердое.
– Вот сволочи! И чего только не накидают под ноги.
Он нашарил в кармане зажигалку. Загораживая ладонью от ветра огонек, посветил.
На земле, свернувшись калачом, на боку лежал его товарищ с распоротым животом, из которого расползались кровавые кишки. На них, оказывается, и наступил напарник.
Он посмотрел, увидел, что и сейчас стоит на них, и ему сделалось нехорошо. Стошнило прямо тут.
Но самое ужасное было то, что убийца Виталика не мог уйти далеко и сейчас прятался где-то тут, в темноте. И уж голыми руками его не возьмешь, а он, когда выходил, даже фонарь не захватил.
Напарник бросился назад к административному зданию.
Там у них в столе лежал заряженный «ТТ».
– Ну, гад! Виталю замочил!
Вбежав в комнату, напарник передернул пистолет и тут же выбежал наружу, готовый выстрелить во всякого, кто попадется ему.
– Ну ты где, гад? Отзовись! Где?
Луч фонаря метнулся в темноту за афиши.
Что-то будто зашуршало в сухих осенних листьях.
И сейчас же выстрел. Напарник послал на этот шорох пулю.
В ночном воздухе звук выстрела показался звенящим.
Вытянутая рука с пистолетом дрожала.
– Где он, гад! Куда делся? – Охранник водил пистолетом по сторонам.
И вдруг тихий, почти неразличимый свист раздался позади него. Прямо над самым ухом.
Напарник резко обернулся и сразу же почувствовал жгучую боль в животе.
Убийца неслышно подкрался сзади и вогнал здоровенное лезвие по самую рукоять.
Ночью майору Калинину позвонил домой оперативный дежурный.
Жена за двадцать лет супружеской жизни так и не смогла привыкнуть к этим ночным вызовам. Вздрогнула и, переворачиваясь на другой бок, недовольно проворчала:
– И когда это только кончится? Когда хоть ты на пенсию уйдешь? Вояка! – Последнее слово произнесла нарочно, чтобы унизить его за ночное беспокойство. – Майор, а гоняют, как мальчишку.
– Дорогая, за меня мою работу никто не сделает. А ты спи. – Калинин тихонько выполз из-под одеяла.
– Да что, спи! С таким мужем поспишь. Когда-нибудь выброшу телефон в окно, – пригрозила жена.
Калинин ничего не ответил. Быстро собрался и вышел на улицу, стал ждать оперативную машину.
Город еще спал в предрассветной тишине.
На этот раз предстояло выехать на улицу Вильгельма Пика. Там на берегу Яузы в зарослях ивняка обнаружен труп милиционера.
Патрульной группе, дежурившей на машине, сообщил об этом старик бомж, случайно наткнувшийся на труп.
Калинин осмотрелся.
Криминалист суетился возле трупа, кивком поздоровался с майором.
– Твой убийца поработал. Один к одному, – сказал криминалист, указав на раскроенный живот милиционера.
Лейтенант Шевелев подал удостоверение, и Калинин прочитал:
«Старший участковый инспектор, майор Синельников». Ну и дела. Этот псих одинаково крошит как бандитов, так и ментов.
– Вот и я про то же, – вставил криминалист. – И тех ненавидит, и этих.
Калинин осмотрел огромную рану на животе. Все внутренности выворочены. Сразу представил, какой ужасной и мучительной была смерть старшего участкового инспектора.
– Осторожней топчись, – сделал криминалист резкое замечание.
Калинин только теперь заметил, что едва не наступил на кишки убитого.
«О боже! Какой ужас! – Калинин шагнул назад. – Опять этот финский клинок. Тот же почерк. Удар острого лезвия в низ живота и надрез до грудины. За что же он убил майора Синельникова?»
Тут же следователь заполнял бланк протокола осмотра места происшествия.
– А я думаю, Синельников случайно попал под нож. Кого-то другого убийца хотел замочить. Майор вмешался, – высказал свою версию случившегося лейтенант Шевелев.
– Очень может быть, – проговорил Калинин в раздумье. Хотя и не слишком-то верил, что дело обстояло именно так. Даже поверхностный осмотр говорил о том, что преступник хотел убить майора. Только непонятно, как Синельников оказался в этих дебрях на берегу реки? Хотя убийца мог где-то недалеко ранить майора, притащить сюда и здесь уже добить.
Калинин посмотрел на бомжа, сообщившего милиционерам о трупе.
Старик сидел на корточках и дремал. Видно, ему надоела вся эта возня.
«Да, – Калинин вздохнул, – ну какой свидетель из этого старикашки? Уверен, на труп он напоролся случайно». Майор сказал своим подчиненным Потапову и Шевелеву:
– Вот что, побродите тут вокруг. Надо поискать свидетелей. Может, кто чего видел.
Оба лейтенанта переглянулись.
– Какие свидетели в половине четвертого утра? – возмутился Шевелев.
– Вот свидетель, – указал Потапов на старика бомжа.
Калинин только рукой махнул.
– Да какой из него свидетель? А вы походите. Тут есть палатки коммерческие ночные. Поговорите с продавцами.
Шевелев насупился и что-то пробурчал себе под нос.
Калинина заело.
– А как ты, Шевелев, думаешь работать в розыске? Только в кабинете сидеть? Нет, милый. Волка ноги кормят. Так что хватит ворчать и вперед!
Когда оба отошли подальше, Шевелев сказал:
– Пойдем в палатке пивка купим. А потом вернемся, скажем, никого не нашли.
И оба повернули к гостинице «Байкал».
Позади гостиницы, возле мусорных контейнеров, они увидели стоящий «жигуленок» белого цвета. За рулем сидел человек и, наклонив голову к рулю, спал.
– Во, свидетель! – обрадовался Потапов. – Сейчас с него объяснение срисуем, и пошел майор куда подальше! Нам чего, до утра тут болтаться? Все нормальные люди спят.
Они подошли к машине.
Изнутри стекла в машине покрылись испариной.
Потапов постучал пальцем в боковое стекло. Но водитель даже не поднял головы.
– Эй, проснись! Нас обокрали! – нарочно громко проговорил лейтенант Потапов и постучал уже сильней.
А Шевелев съехидничал:
– Бухой, наверное. Так просто его не разбудишь. С ним по-другому надо, – он взялся за ручку.
Легкий щелчок. Дверь открылась, и оба опера увидели ужасную картину.
Водитель «жигуля» сидел с распоротым животом, весь залитый кровью. Кишки лежали у него на коленях и свесились на резиновый коврик.
– Черт! Такое только в страшном сне приснится, – выговорил Шевелев и отступил на пару шагов назад.
– Как видишь, это не сон, – сказал Потапов, заглядывая в окаменевшее лицо водителя. Потрогал артерию на шее, хотя и так было ясно: он мертв.
– Ни хрена себе! Нашли свидетеля, – вздохнул Шевелев. – Надо обрадовать Калинина.
После тщательного осмотра оба молодых опера пришли к выводу, что скорее всего водитель привез убийцу и майора Синельникова, после чего и был убит.
– Не трожь ничего руками, – сказал Шевелев, увидев, что Потапов полез в бардачок. – Тут могут остаться отпечатки пальцев убийцы.
– Да я только хотел глянуть, – буркнул Потапов, но лазить по машине не стал.
Когда доложили о новом трупе, эксперт высказал опасение:
– убийца слишком осторожный. Вряд ли он оставил следы в машине. И вскоре оно подтвердилось.
– Ничего, – сокрушенно развел руками эксперт. – Никаких отпечатков.
В кабинете начальника управления проводилось экстренное совещание, на котором майор Калинин получил полный разнос.
– Довожу информацию до всех оперативных работников, – начал седой полковник, то и дело поглядывая на майора Калинина. – У нас появился серийный убийца, а наши оперативники не могут выйти на него. Произошла серия убийств. Вот только два последних. Сегодня ночью убит майор милиции и водитель «Жигулей». И почерк один и тот же – убийца вспарывает своим жертвам животы, не оставляя шансов выжить. Я повторяю, не оставляя шансов, – заострил полковник на этом внимание офицеров. – Получается, он не новичок. Умеет убивать. Причем использует один и тот же нож. – Полковник помолчал, посмотрел на Калинина. – Я читал, майор Калинин, вашу справку о проделанной работе. Но мне так до сих пор и непонятно. Если, по вашему предположению, это сведение счетов с криминальной группировкой, то почему гибнут сотрудники милиции, простые граждане?
– Я пока затрудняюсь сказать что-либо конкретное.
– А пора бы, Александр Васильевич. Вы занимаетесь серийными убийцами не первый год. Не новичок. Вы понимаете, надеюсь, с меня ведь тоже стружку снимают.
