— Спокойно, не надо кипятиться!.. Ведь миссис Робинс едва ли не единственный ваш друг.
— Друг? — Надо было слышать, сколько издевки она вложила в это слово. — Не оскорбляйте меня, называя эту предательницу моим другом. — Она допила свой бокал и практически швырнула его мне в лицо. — Принесите еще один. И побыстрее! Пока я не взорвалась. Или же пойдите и вылепите вторую куклу из глины, похожую на миссис Робинс, чтобы я могла швырнуть ее в огонь!
Я остановился на полдороге к бару, повернулся и внимательно посмотрел на нее. Довольно долго она отвечала на мой взгляд, потом медленно облизала губы кончиком языка.
— Я подумала, что теперь-то мне удастся вывести вас из равновесия… И удалось! — вкрадчиво замурлыкала она. — Вы все еще воображаете, что куклу сделала я. А теперь, возможно, еще предполагаете, будто я гипнотизировала мою младшую сестру, занимаясь черной магией? Разве не так? — Она откинулась на спинку кресла, глаза были полузакрыты. — Признайтесь, вы на самом деле считаете меня колдуньей? И это вас не страшит? Предположим, я направлю свои злые чары на вас? Вот щелкну сейчас пальцами и превращу вас в отвратительную жабу…
— Сейчас самое время выяснить правду, — произнес я отчетливо.
— Пытка водой? — Ее губы искривились в улыбке. — Или вы предпочитаете огонь?
Зазвонил телефон до того, как я успел ответить.
Айрис чертыхнулась.
Я прошел к бару и смешал ей коктейль, затем отнес его и поставил на столик возле нее.
— Ларри? — Она прикрыла трубку ладонью и одарила меня сладчайшей улыбкой. — Это Кэт Какванати. Она хочет выяснить, не приедем ли мы к ней на вечеринку в Пулсейд. Можно не брать с собой купальники. Причем она просила вам особо передать, что Труди Кирш обязательно будет.
— Передайте ей — нет, — сказал я. — Я вчера достаточно на нее налюбовался.
Она слегка приподняла брови, затем поднесла к уху телефонную трубку.
— Дорогая… — замурлыкала она, — я бы с удовольствием, но Ларри меня не отпускает. — Ее смешок был способен превратить немощного старца в сексуального маньяка. — Совершенно ясно, что его планы на сегодняшний вечер связаны со мной. И он просил меня передать тебе, что за вчерашний вечер он сыт по горло всякими ведьмами, включая и Труди Кирш. Сожалею, дорогуша. Надеюсь, что Харри достаточно быстро нагрузится, чтобы ты получила возможность хорошо провести время.
Она положила трубку и вернулась к своему креслу, лицо ее приобрело мечтательное выражение.
— Прощаясь, Кэт разговаривала весьма раздраженным голосом. С чего бы это?
— Возможно, сегодня она хотела собрать всех ведьм вместе, ну и обозлилась, когда получила отказ?
— Знаете. Ларри, что-то ваши шутки звучат слишком мрачно, — медленно произнесла она. — Похоже, что каждое ваше слово сказано не зря. И это начинает меня тревожить. Когда вы впервые познакомились с Элайн?
— Позавчера, в отеле, — буркнул я недовольно. — Вам это известно.
— Вы уверены? — Она поднесла свой бокал к губам, придирчиво следя за мной глазами. — А я уже было подумала, не были ли вы знакомы раньше и именно по этой причине она стала каждую неделю уезжать в Манхэттен.
— Вы ошиблись.
— Может быть. — Ее лицо оставалось задумчивым. — Я просто не могу не думать обо всем том, что неожиданно случилось после вашего появления в «Вотерс-Мит». Вчера вечером вы впервые познакомились со Стивом Энгстедом и сразу стали друзьями. Элайн ночью выскочила из дому, чтобы утопиться, и вы поразительно кстати оказались рядом и смогли ее спасти. Тетя Эмма воображает, что ваши глаза излучают солнечный свет, а миссис Робинс настолько вами очарована, что она, защищая вас, огрела несчастного Алека по голове сковородкой. И вся та ерунда, которую тетя Эмма несла на протяжении двенадцати месяцев, неожиданно стала ужасной реальностью, и получается, что мне в этом сценарии отведена роль врага — обычной девушки в дневное время и ведьмы по ночам! Я знакома со Стивом уже очень-очень давно, но вам удалось настроить его против меня за считанные часы. На протяжении прошлого года Элайн вела себя довольно разумно, а сейчас, как я поняла из ваших осторожных комментариев, она вот-вот окончательно свихнется. — Она вновь неторопливо отпила из бокала. — Почему все это случилось после вашего приезда вчера утром, Ларри? Вы не думаете, что являетесь подобием катализатора?
— Возможно, все и без моего участия двигалось к концу, — сказал я, пожимая плечами. — А мой приезд именно в этот момент может быть случайным совпадением.
— Голос змея-соблазнителя со сладкими речами. — Она весело захихикала. — Я не Ева, чтобы вас слушать.
— Надеюсь, я не нарушаю каких-либо ваших планов? — спросил я с невинным видом.
Ее лицо нахмурилось.
— Не по моей вине в доме творится эта чертовщина, Ларри. Я унаследовала дом на совершенно определенных условиях, которые не дают мне возможности что-то изменить. В течение целого года я контролировала внутренний распорядок и взаимоотношения между нами, и, можете мне поверить, это было совсем не легко. И за какие-то тридцать часов вам удалось все это разрушить! — Она приподняла голову, и я увидел решительное выражение ее лица. — По-дружески предупреждаю вас, Ларри. Прекратите свою кипучую деятельность.
— Слушаюсь! — холодно ответил я.
— Вы должны были получить достаточно ясное представление о том, что я принадлежу к непредсказуемым людям, хотя бы на основании того, каким образом я напустила на вас Халларда. — Она удовлетворенно вздохнула. — Я до сих пор с большим удовольствием вспоминаю выражение вашего лица за минуту до того, как Халлард сбил вас с ног. Вы можете расценивать это как дружеский шлепок по сравнению с тем, что я организую, если вы будете пытаться обрушить крышу мне на голову. У меня множество друзей в округе, с которыми вы еще не встречались. Некоторые из них почти так же беззастенчивы в выборе средств, как и я. Вы удивитесь, как легко угодить в аварию или оказаться жертвой какого-то иного несчастного случая темной ночью в наших местах!
Ее улыбка внезапно сделалась теплой и дружелюбной.
— Так почему бы вам не успокоиться и не перестать строить какие-то идиотские планы? Расслабьтесь и проведите приятно оставшуюся часть вашего уик-энда. Прошлой ночью я получила огромное удовольствие с вами в постели. Мы сможем повторить это снова. Я бы могла продемонстрировать вам целую кучу трюков, про которые вычитала в книге, полученной от Алека.
— Вы меня разочаровали, — сказал я. — Неужели вы не собираетесь предложить мне также и деньги?
Она допила свой бокал, отставила его в сторону, поднялась со стула и дала мне звонкую пощечину. Да, это она умела делать классически.
— Хорошо, Ларри. — Сделав над собой усилие, она выдавила какое-то подобие улыбки. — Насколько я понимаю, вы этого добивались? Ну что же, как вам угодно!
Я сидел совершенно один в гостиной с одним-единственным бокалом, который я намеренно лелеял в течение двух часов.
Назвать этот вечер приятным было нельзя. За обедом царило молчание… Тетя Эмма, вцепившись зубами в столь долгожданный ростбиф солидных размеров, просто не имела времени на болтовню. Элайн же вообще ела в своей комнате. Айрис хранила холодное молчание на протяжении всего обеда, проигнорировав две или три моих попытки начать разговор.
Когда обед закончился, тетя Эмма объявила, что она удаляется к себе, потом многозначительно посмотрела на меня, очевидно сообщая, что она будет бодрствовать и готовиться решительно ко всему, что может случиться.
Я прошел следом за Айрис в гостиную, она сразу направилась к бару, взяла бутылку коньяка и стаканчик, после чего выскочила из комнаты. Я слышал, как она поднимается по лестнице, я же остался в одиночестве, раздумывая над тем, не была ли мизансцена «бутылка-стаканчик» разыграна специально для меня.
Минутная стрелка лениво передвигалась по кругу, пока мои часы наконец не показали десять тридцать. С этого момента я почувствовал себя значительно лучше, зная, что Стив Энгстед находится где-то возле озера. Вне всякого сомнения, это придало мне храбрости. Оставаться внизу больше не было необходимости.
Я допил коктейль, поднялся по лестнице, затем тихонько прошел по коридору до комнаты Элайн и постучал в дверь.
Я был уверен, что она ответила на стук, но испуганное выражение ее лица подсказало мне, что я, очевидно, ослышался.
— Ларри?
Она торопливо захлопнула книгу, которую читала, и сунула ее под подушку.
— Прошу прощения, — извинился я, — я постучался и был уверен, что вы разрешили мне войти.
— Я не слышала. — Она застенчиво улыбнулась. — Но это не имеет значения.
— Как вы себя чувствуете?
Ее глаза затуманились, взгляд сделался каким-то отрешенным.
— Все в порядке… Который час?
— Немногим более половины одиннадцатого.
— Ох! Я была уверена, что уже за полночь.
