Жанна кивнула.
— Да, я прожил с Любой без малого тридцать лет, и она мне дорога. Но дорога именно как моё прошлое. Моё настоящее и будущее — это ты. Мне уже немало лет, и я хочу, чтобы всё оставшееся время возле меня была ты. А Люба, она не пропадёт, ты не волнуйся. Я оставлю ей дом, буду содержать её так же, как и раньше. Потом, у неё есть приличный счёт в банке, и ещё очень многое моё имущество записано на её имя. Ир, да не переживай ты так!
Он удивлённо поднял её подбородок вверх, и увидел в глазах любимой женщины слёзы.
— Ты что? — всполошился он. — Что с тобой?
— Я боюсь, — срывающимся голосом произнесла Жанна, — боюсь, что однажды ты снова влюбишься, и оставишь меня так же, как свою жену!
— Глупая, — прошептал Резник, прижимая к своей щеке её бледное личико, — всё не так просто, как ты думаешь. Я не просто влюбился, и не так просто оставил Любу. Я буду честен с тобой. Если бы наша встреча, допустим, произошла бы несколько лет назад, я бы противился своему влечению к тебе изо всех сил. Делал бы всё возможное, чтобы моя голова и моё тело не были так подвластны тебе. А, если бы всё-же между нами что-то произошло, я бы сделал всё от меня зависящее, чтобы Люба об этом не узнала. И из семьи не ушёл бы. Возможно, продолжал бы встречаться с тобой, но жил бы в семье…
Резник помолчал.
— Видишь, как я честен с тобой?
— А почему же сейчас всё не так? — глухо пробормотала Жанна, уткнувшись в его грудь. Ей было по-настоящему страшно. Она представила, что это ей, а не своей жене, Резник сообщает о том, что любит другую женщину, что это она, а не Люба, уезжает с виллы, зная, что теперь её муж уже не её муж.
— А потому, что я понял: нашей семьи, той, которой я дорожил, больше нет. И уже не будет. И в этом никто не виноват, так уж получилось. Или, наоборот, все виноваты, каждый понемногу. Но я не хочу один отвечать за общие ошибки. Я хочу быть счастливым, вот и всё. И хочу, чтобы Люба тоже была счастлива. Со мной она не будет счастливой. Но я осознаю также, что не делаю ей больно своим уходом. Она привыкла обходиться без меня, меня ей заменил её сын.
— Ты ревнуешь? — ахнула Жанна.
— Может быть, сначала, немного и ревновал, — пожал плечами Резник. — Но вот потом как раз и понял, что разрушенную семью не восстановишь, уж слишком многое изменилось. Поэтому ты не думай, Ирка, я не предатель. Всё шло к этому. Если бы я не влюбился в тебя, то, наверное, мог бы поступить точно так же — уйти из своего дома, не к кому-то, а просто оттуда, понимаешь? Надо ценить каждую минуту своей жизни. Поэтому я хочу жить рядом с любимой женщиной, это понятно? Ты же меня не прогонишь, а?
Жанна прижалась к нему ещё крепче. Она не представляла себе, как могла бы жить, если бы не встретила Резника. Её иссушенное страданиями и ненавистью сердце никогда бы не оттаяло, если бы не он. Только он смог пробудить в ней желание снова полюбить. Только такой человек, как Резник, мог стать её любимым. Жанна снова подивилась иронии судьбы, которая свела её и с сыном, и с отцом. Если узнает Павел, что он сделает? Будет просить её вернуться к нему? Станет давить на отца, чтобы он оставил Жанну в покое? Или он простит их и благословит?
Жанна поёжилась. Встречаться с Павлом ей не хотелось при любом раскладе. Но у неё есть дочь, и Павел имеет право видеть её и участвовать в её воспитании, если она действительно выйдет замуж за Резника. Почему-то теперь эта идея не казалась ей бредовой. Так же, как и Макс, она хотела быть счастливой. Но вот как быть с Шахидом? Тот наверняка будет рад, если племянница станет женой одного из богатейших людей России, чтобы тянуть из Резника деньги.
Жанна чувствовала, что ей необходимо избавиться от этого бремени и открыться Максу, но никак не могла выкроить время. Либо трусила, либо не могла дождаться подходящего момента. Ей действительно было страшно. Ведь она не знала, как отреагирует Макс на такое вот заявление. И как она должна ему это преподнести? Долго подготавливать его, или сразу брякнуть:
«Макс, я — та самая Жанна, в которую был влюблён твой сын Павел. Это мой отец чуть было не убил Павла, а ты, в свою очередь, способствовал его смерти. Теперь я встречаюсь с тобой, чтобы выудить как можно больше подробностей о твоей жизни, чтобы получить ценные сведения или компромат, который я передам дяде, тому самому, которому не терпится отнять у тебя каспийскую скважину. Но ты не думай, я не такая подлая, мне просто некуда деваться. Он же держит у себя в заложниках мою дочь. Если бы я была одна, то плевать мне на Шахида. Но у меня есть Полина, она моё уязвимое место. Кстати, забыла совсем тебе сообщить, она не просто моя дочь, но и твоя внучка. Ты же не хочешь, чтобы твоя внучка пострадала, а, Макс?»
Жанна невольно фыркнула, представив, как она скороговоркой выпалит всё это в любящее лицо Резника. Да его апоплексический удар хватит после такого заявления!
Но как же ему сказать? В конце концов, Жанна малодушно решила сначала выйти замуж за Резника, а уж потом всё ему и рассказать. Когда она будет его женой, ему будет сложнее расстаться с ней. Ведь неприятная процедура развода даст ей выиграть какое-то время, когда она сможет убедить Резника в своей искренней любви. А уж потом он и сам передумает разводиться. Ему будет проще поверить своей жене, нежели просто любовнице. Как странно: когда они летели на Багамские острова, Жанна готовила себя к тому, что Резник вернётся в семью. И дядя ничего не сможет с этим поделать, ведь это именно он предложил ей срочно поставить в известность об измене Резника его жену. Странно, что Шахид оказался прав, а она, Жанна — нет. Ну что-ж, она рассчитывала на другой исход, но в очередной раз убедилась, что Макс — это не среднестатистический мужчина. Обычный мужчина, если бы жена застала его с любовницей, должен был бы стучать себя пяткой по груди и клясться, что это — временное увлечение, и что он любит только жену, а любовница ему вовсе не нужна. И вообще, пошла вон отсюда, ты нервируешь мою любимую драгоценную жёнушку! Но Резник оказался честным не только на словах, он действительно благородный, умный, добрый, и самый — самый!
Жанна переключилась на будущую свадьбу, и удивилась самой себе: она всегда смотрела правде в глаза и говорила эту правду всем вокруг, не заботясь о том, нравятся ли её слова тем, кому она их говорит. А теперь она лгала даже самой себе. Ведь не затем она хочет молчать о своей жизни до свадьбы, чтобы Макс не успел бросить её, не услышав всю историю до конца. Всё гораздо проще: она боится говорить ему всё сейчас, когда у них так всё замечательно, когда они безумно влюблены друг в друга. Она просто оттягивает это объяснение. Оттягивает свой конец, пришло ей в голову, и Жанна тяжело вздохнула. Она теперь плыла по течению, перестала бороться с чувствами.
— Что-то случилось? — встревожился Резник.
Она посмотрела в его усталые, но такие добрые и любимые глаза, окружённые сеткой мелких морщинок, и торопливо покачала головой.
Даже под пыткой сейчас она бы ничего ему не рассказала.
Резник, сделав полный вдох, потянул за ручку двери собственного дома. Он, как обычно, был не заперт. К чему запоры, когда вокруг столько охраны?
Он вошёл в холл и увидел целующихся на диване Антона и Милу. Он так поразился, что в первый момент даже забыл, для чего сюда пришёл.
Мила первой увидела его и отскочила от Антона. А потом, подумав секунду, снова приникла к нему и нагло смотрела на Резника.
— Ты не спутала одного брата с другим? — как можно спокойнее произнёс Анатолий Максимович.
Да, он несколько раз замечал, что Мила явно симпатизирует Антону, но, во-первых, не забивал себе этим голову, а во-вторых, и подумать не мог, что у них всё зайдёт так далеко. Он чувствовал, что брак Милы и Павла не оправдал себя, но, в конце концов, очень много людей живёт в браке без любви, просто по расчёту. И, если этим двоим это удобно, то почему бы и нет?
— Извините, Анатолий Максимович, — елейным голоском произнесла Мила, — но кому-кому, только не вам делать мне замечания!
Резник осёкся. Вот гадкая девчонка! И впрямь, не она ли застала его с Ириной на Багамах? И чем его адюльтер лучше, чем Милы с Антоном?
— Я не делаю тебе замечания, — он постарался взять себя в руки, — я всего лишь задал тебе вопрос.
Привлечённая голосами, по ступенькам лестницы в холл спускалась Люба. На ней был накинут любимый шёлковый халат, видимо, она уже лежала в постели.
— Ты? — удивилась она при виде Резника. — В чём дело? Что-то здесь забыл?
— Не забывай, что это и мой дом тоже, несмотря на все наши проблемы, — огрызнулся Резник. — Кстати, ты знаешь, что один твой сын увёл жену у второго?
— Если бы ты больше времени проводил дома, чем с любовницей, — ехидно улыбнулась Любовь Андреевна, — то знал бы: Мила и Павел собираются разводиться. И потом Мила выйдет замуж за Антона.
— Какое счастье, что у тебя только два сына, — поднял руки к небу Анатолий Максимович, — иначе Миле пришлось бы выходить замуж и в третий раз!
