Владимир Колычев - Мои грехи, моя расплата

Ознакомительная версия.

Дана вышла к Ефиму с кремовой маской на лице:

– Привет.

В квартире не убрано, ужина нет… впрочем, Ефим давно привык к этому. И горячих поцелуев от Даны он тоже не ждал. Сейчас она повернется к нему спиной и скроется в своей спальне. На этом их общение и закончится… Но Дана внимательно смотрела на него, губы слегка изогнулись в страдальческой какой-то улыбке.

– Ты был с женщиной? – прямо спросила она.

– Нет, с чего ты взяла? – внутренне вздрогнул Ефим.

Дана подошла поближе, принюхалась.

– От тебя пахнет духами.

– Если тебе это интересно знать, я работаю с женщинами…

– Да, наверное.

– Тогда какие претензии?

– Претензий никаких, – качнула она головой.

– Не было ничего, – буркнул он и скрылся в своей комнате.

Сегодня он не ждал от Даны никаких жертв. Но все же она пришла. Без маски, но с подкрашенными ресницами и губами, в полупрозрачном шелковом халате. Он уже лежал в постели, смотрел телевизор. Дана подошла к нему, села на краешек кровати.

– Мне кажется, нам нужно серьезно поговорить, – сказала она.

– Я тебе сказал, не было ничего.

Он переживал, что Дана узнала правду, но в то же время не винил себя за происшедшее. Она сама виновата во всем, сама довела его до того, что ему стало в радость приключение на стороне.

– Мы живем неправильно, – сказала она. – Ты сам по себе, я сама по себе. И когда мы вместе, все равно порознь: ты в своей комнате, я – в своей…

– Я уже привык.

– Но так неправильно…

– Это ты мне говоришь?

– Нет, себе… Надо что-то менять.

– Что? Гардероб?

– Ты почему такой злой? – сдержанно возмутилась она.

– Извини, сорвалось…

– Это ты извини меня за то, что я такая… Я исправлюсь… Хочешь, мы будем спать вместе?

Ефим видел, с каким трудом далось ей это предложение. Но отказываться не стал.

– Хочу.

– Я знаю, тебе не нравится, что в доме не убрано, что я не кормлю тебя ужином…

– Ты не волнуйся, есть кому накормить…

– И кто это? – встрепенулась она.

– Мое быстрó.

– Я знаю, ты нравишься женщинам, – грустно вздохнула Дана. – И представляю, сколько нужно сил, чтобы терпеть меня… Ты хорошо зарабатываешь, и я бы не возражала, если бы ты нанял женщину, которая убиралась бы в доме, управлялась на кухне…

– Мне нравится, что до этой мысли дошла ты, а не я…

– Насмехаешься?

– Нисколько…

– А я слышу сарказм… Но я сама заслужила…

– Еще какие-то предложения?

– Тебе не терпится от меня избавиться?

– Не говори глупости.

– Это не глупости, это попытка изменить нашу жизнь… Мы живем с тобой в гражданском браке, но это неправильно. Мы бы могли сочетаться законным браком…

– А как же любовь? – вскинулся Ефим.

– Я… Я тебя люблю…

– Ты сама в это веришь?

– Да… Ты очень хороший, мне с тобой очень хорошо…

– Это не любовь, это привязанность…

– Может, еще и не любовь, – пожала плечами Дана. – Но если я кого-то и смогу полюбить, то только тебя…

– Это уже что-то, – улыбнулся Ефим.

«В голодную пору и лебеда за счастье», – мысленно отметил он.

– Мы могли бы пожениться… – продолжала она. – И я могла бы родить тебе ребенка…

– Ты в этом уверена? – разволновался он.

– Да.

– Но у нас ничего не выходит.

– Это потому, что я не хотела… А сейчас хочу… Мы бы могли попробовать прямо сейчас…

– Это интересно… Это очень интересно… Ты хочешь выпить?

Прежде чем заняться этим, Дана, как правило, хорошенько накачивала себя спиртным.

– Нет… Если мы думаем о ребенке, то это ни к чему…

– Ну, если подходить к этому делу со всей ответственностью, то нам бы не помешало пройти обследование. Я читал, так делают молодые пары…

Слишком хорошо показала себя Вика на тесном диванчике в его кабинете, чтобы думать о сексуальных утехах. Дану он хотел всегда, даже сейчас, но если она принесет себя в жертву, то не будет никаких утех. Он почувствует ее боль, увидит ее слезы…

– Хорошо, я запишусь на прием в поликлинику, – сказала она.

– Отлично, – одобрительно улыбнулся он.

Мысль о ребенке придала их с Даной отношениям живительный импульс. Своим появлением на свет ребенок сделает их семью полноценной.

Крохотный Максимка пускал пузыри и забавно колотил воздух ножками. Глаза большие, пытливые и такие ясные, что казалось, малыш все понимает.

– Какой большой, – умиленно сказал Ефим, укладывая сына на пеленки. – И не скажешь, что семимесячный.

– А это Григорию Артемовичу спасибо надо сказать, – сказала девушка. – Ты даже не представляешь, как нам повезло, что я попала к нему. Лучший акушер Москвы, к нему даже из-за границы ездят… Видел бы ты, какой Максимка был маленький, всего полтора килограмма. За каких-то две недели набрал целый килограмм. И все благодаря Григорию Артемовичу… Он даже восьмимесячных детей спасает, это для него в порядке вещей… Да, такая у женщин природа, семимесячные выживают, а восьмимесячные обречены, а у него все живут. Такой он гениальный врач…

– Неудобно как-то, человек такое большое дело сделал, а я его даже не отблагодарил… Надо будет подъехать, денег ему дать…

– Нет-нет! Не надо! – встрепенулась Вика. – Он взяток не берет! Такой у него принцип!

– Ну, значит, он настоящий врач…

– Он врач от бога. А бог лишает дара тех, кто лечит за взятки…

– Взятка – это когда ни за что, а это благодарность, в денежном, так сказать, выражении…

Семь месяцев назад он и Дана прошли полное медицинское обследование; оказалось, что со здоровьем у них все в порядке, равно как и с репродуктивной функцией. Но с ребенком, увы, ничего не вышло. Что, впрочем, не помешало им оформить отношения в загсе. На Вике жениться Ефим и не думал, но именно она родила ему сына. Пришлось покупать ей жилье, обставлять его. И это при том, что с Даной они до сих пор жили на съемной квартире, хотя и могли позволить себе иметь свою собственную.

Дела у Ефима шли на удивление хорошо. За каких-то полгода он смог открыть несколько столовых экономкласса и целый комбинат быстрого питания, который обслуживал сразу три рынка. В перспективе было еще несколько предприятий, и все под эгидой московского правительства, которое, как он и рассчитывал, всерьез заинтересовалось его проектом и вступило с ним в долевое участие. Собственные и кредитные средства, инвестиции – все это крутилось во благо простых людей, нуждающихся в дешевой и здоровой пище…

Ефим перепеленал Максимку – с любовью, но кое-как.

– Не так, – покачала головой Вика и показала, как нужно пеленать детей.

– Я обязательно научусь…

– А куда ты денешься? – задорно улыбнулась она. – Ты отец, ты должен уметь ухаживать за сыном… Как твоя Дана поживает?

– Спасибо, ничего…

– Она знает, что ты стал отцом? – В ее голосе звучали и ревность, и торжество одновременно.

– Нет.

Увы, но Дана догадывалась о существовании соперницы. Ефим упорно в том не сознавался, а она и не пыталась его выслеживать, уличать в измене. Но все же попросила его не распыляться – дескать, одна постоянная любовница еще терпимо, а больше не надо. Она говорила об этом, сожалея о его увлечении, но с уверенностью, что Ефим не бросит ее ради другой. Да он и не собирался этого делать. Его вполне устраивал такой вариант: Дана для сердца, Вика – для разгрузки. С одной он жил, другую содержал – квартира, деньги, теперь вот забота о ребенке.

– А надо бы сказать…

– Зачем? – обеспокоенно посмотрел на Вику Ефим.

– Пусть она знает, что ты счастлив со мной…

– Да, мне с тобой хорошо. Но ей вовсе не нужно об этом знать.

– Но…

– Давай без «но»! – отрезал он.

– Как скажешь, – стушевалась Вика.

– Как скажу, так и будет.

– Потому что ты настоящий мужчина…

– Тебе совсем не обязательно мне льстить, – усмехнулся он. – Ты моя вторая жена, и я к тебе очень привязан…

– Вторую жену в паспорт не впишешь.

– Паспорт – это всего лишь бумажка.

– Не знаю, не знаю… Пошли, я тебя покормлю…

Вика во многом превосходила Дану. Она также тщательно следила за собой – даже сейчас, после родов, выглядела очень хорошо. В доме у нее идеальный порядок, а какой она умела готовить борщ с галушками… А пельмени… Это вообще нечто – нежные, буквально тают во рту. Сегодня у Вики на обед было жаркое в горшочках – такую вкуснятину даже Ефим приготовить не смог бы, а о Дане и говорить нечего… И с ребенком Вика успевала, как добрая мать и хорошая хозяйка.

И все же Дана была лучше. Об этом можно было судить по представлению о том, как изменилась бы его жизнь, исчезни она вдруг. Дана значила для него все, и Ефим бы просто-напросто зачах без нее, как фикус без полива. А если бы пропала Вика, он бы погоревал немного и успокоился… С Максимкой все посложней. Он любил сына, свою плоть и кровь, и это очень сильно укрепило положение Вики. Но все равно, большой любви к ней Ефим не испытывал.

Ознакомительная версия.