Отскочив от удара, иномарка Лавренцова проехала ещё метров сорок по проезжей части и остановилась у правого бордюра. Стартовал отсчет драгоценных секунд. Он быстро открыл правую дверцу и, выскочив из машины, метнулся в темноту ближайшего дерева. Преследовавший сзади автомобиль, опровергая отработанную тактику наемных убийц, тормознул у пострадавшей «десятки», но через пару секунд снова рванул с места и остановился почти вплотную к Опелю. «Дилетанты вонючие! — усмехнулся профессиональный диверсант, снова доставая из-за пояса пистолет, — вам только арматурой махать в переулках…»
С передних сидений выскочили два молодца и, позабыв всякую осторожность, кинулись к оставленной владельцем в качестве приманки машине. «Думать о рукопашной схватке ещё рановато, — решил он, поднимая ПСМ и прицеливаясь в дальнюю фигуру, — кто знает, чем вы вооружены, и сколько всего вас сюда пожаловало. Начнем считать до четырех…»
— Раз, два…
После прозвучавших подряд двух выстрелов, один паренек отлетел на дорогу и сразу затих, второй вскрикнул и, схватившись за грудь, стал медленно оседать у капота иномарки. В черном автомобиле по-прежнему никто не подавал признаков жизни, но Аркадий помнил и о подобных приемах сведения счетов. Вновь усевшись за руль, он завел двигатель, развернул машину и, разогнавшись, промчался мимо «десятки», выпустив по её салону две последние пули. В обратном направлении подполковник проехал уже медленнее и, остановив Опель чуть поодаль, вышел на дорогу…
Происходящая едва ли не в центре города баталия со стрельбой и автомобильным тараном, наверняка, привлекла к окнам близлежащих домов многих зрителей. С минуты на минуту должны были появиться стражи порядка. Времени оставалось в обрез…
Он осторожно подходил к стоявшей поперек дороги темной машине с тремя двойками на номерах, готовый в любое мгновение пригнуться или отскочить в сторону. Когда до цели оставалось не более трех шагов, дверца «десятки» резко распахнулась, и с водительского места с невероятным ревом выскочил Басмач — верзила в черной коже с квадратным подбородком.
— Ну, молись, козлище! Тебе конец! — злобно рявкнул он и бросился на Лавренцова.
В первое мгновение чекист пожалел, что пустой пистолет бесполезно торчит за поясом. Но, покойный Звонок справедливо упрекал безмозглого здоровяка в уповании только на грубую силу. Слепая ярость кулаков-кувалд в течение трех минут не находила столь близкой, но весьма проворной цели. Обладатель же исполинских габаритов, получил за этот промежуток времени более десятка точных, болезненных и мощных ударов по коленным суставам, внутренним органам и массивному подбородку. Оказавшись, в конце концов, после неслабого нокаута на четырех точках, он что-то мычал и, мотая головой, пытался встать и снова пойти в атаку. У победителя уже не оставалось сомнений в деятельном участии тупого исполнителя в убийстве Семена, поэтому спокойно открыв багажник изувеченной «десятки» и достав тяжелый ножной насос, он с размаху опустил его на голову поверженного соперника…
Оставлять во дворе засветившийся в разборке Опель, да ещё со следами аварии теперь было бы верхом глупости. Проскочив мимо собственного дома и доехав до ближайшего перекрестка, Аркадий повернул в сторону отцовского гаража. Навстречу с воем сирен и включенными мигалками пронеслись одна за другой три милицейские машины…
* * *
Загнав автомобиль в старый гараж, и спрятав там же в надежное место пистолет, радиоприемник, очки, грим и пиджак от костюма, Лавренцов поймал такси и быстро вернулся к своему кварталу. Он никак не мог взять в толк, каким образом бандитам удалось так резво сообразить, чьих именно рук дело — смерть Звягина и его подельника. Вряд ли Сапер столь оперативно решил воплотить в жизнь приказ покойного главы преступной группировки, тем более что среди нападавшей троицы сам почему-то отсутствовал.
Лавренцов допускал, что кто-то видел, и смог детально описать внешность мужчины, вышедшего из туалета, перед тем, как там обнаружили два трупа. Но то, что дебилы, обладавшие извилинами только на ушах, могли так молниеносно и, самое главное — абсолютно правильно вычислить исполнителя, удивляло и крайне настораживало фээсбэшника. «Консультация у Фролова или за ними стоит ещё более гениальный аналитик? — размышлял он, подходя по темной улочке к родной пятиэтажке, — вероятно, нельзя сбрасывать со счетов оба варианта. К тому же предполагается ещё и третий — самый паршивый, пока не имеющий отношения к сегодняшнему приключению: у этих ублюдков, скорее всего, имеются информаторы в силовых структурах…»
К немалому удивлению, подполковник обнаружил, что на другом конце улицы, где происходила недавняя бойня, стоял лишь один милицейский автомобиль. Ни скорой помощи, ни толпы зевак…
— Неплохо научились работать оперативники и эксперты-криминалисты. Пожалуй, и часа не прошло… — оценивал он проворность правоохранительных органов, входя в квартиру.
Оставаться, да и появляться в ближайшем будущем в «каморке папы Карло» в планы отныне не входило. Если три бандита знали, где найти убийцу Звонка, то не заставят себя ждать и остальные…
Аркадий переоделся и стал готовиться к экстренной эвакуации. Покидав в старенький портфель вещи первой необходимости, он выдернул из системного блока жесткий диск. «Пригодится, — решил контрразведчик, — информация, набранная на электронных носителях, не является доказательством, но следствию при случае поможет». Сунув в задний карман брюк сотовый телефон, и подхватив объемную поклажу, он открыл входную дверь…
— О! На ловца и зверь клюет…
За порогом стояли три милиционера с укороченными автоматами Калашникова.
— Клюет плотва, а зверь бежит… — поправил не успевший смыться народный мститель, — вы ко мне, господа?
— Если вы — Лавренцов Аркадий Генрихович, то к вам, — сурово произнес лейтенант — видимо, старший милицейского наряда, — ваши документы…
Хозяин однокомнатной квартиры пропустил в коридор нежданных гостей и, поставив у стены портфель, протянул документы. Офицер долго изучал странички паспорта и ветеранского удостоверения. Затем сунул их в свой карман и озадаченно промямлил:
— Да-а, товарищ подполковник в отставке… В уважаемом ведомстве служили, а тут велено вас доставить…
Бывший чекист спокойно взирал на переминавшихся с ноги на ногу блюстителей порядка. В крохотном коридорчике повисла неловкая пауза.
— Я хотел бы взглянуть и на ваши удостоверения, — как можно доброжелательнее произнес диверсант в годах.
Лейтенант, а следом за ним и нижние чины полезли в нагрудные карманы. Убедившись, что имеет дело с настоящими милиционерами, Аркадий улыбнувшись, предложил:
— Могу угостить кофейком, если предстоит ночной наряд.
— Нет уж, спасибо… — ответил за всех офицер и, собравшись духом, перешел к делу: — извините, конечно, но придется вам проехать с нами в отделение. Предстоит разобраться. Иванцов, проверь, на всякий случай…
К фээсбэшнику подошел щупленький младший сержант и, вероятно полагая, что произошло какое-то недоразумение, довольно бегло ощупал одежду задержанного. Через пять минут белая «девятка» с синей полосой, везла Лавренцова в отделение милиции…
Лишних вопросов по дороге он решил не задавать — бесполезно выуживать информацию у молоденького лейтенанта, отправленного исполнять чей-то приказ. Эти трое, похоже, действительно не догадывались о содеянном за несколько последних часов, вальяжно сидящим сейчас на заднем сиденье человеком. Иначе, чем ещё объяснялась подобная халатность при личном досмотре? Изъяв документы, часы, деньги и ключи от квартиры и машины, про задний карман брюк, где лежал мобильный телефон, милицейский наряд и не вспомнил. Наручники ему были одеты в автомобиле, скорее для проформы, по привычке или для того, чтобы, не отступая от правил — снять в присутствии дежурного по отделению.
— Доставили, товарищ капитан… — доложил лейтенант дежурному офицеру и расстегнул на руках Аркадия браслеты, — вот вещи, что найдены при нем…
Он выгреб из своих карманов и выложил на затрапезный письменный стол изъятое. Моложавый капитан нехотя ознакомился с документами задержанного, покривился, вытащил из ящика стола чистый бланк описи и коротко изрек:
— Брючный ремень.
Чекист молча исполнил просьбу и добавил к уже лежащему на столе имуществу кожаный пояс. Пунктуально внеся в опись наименования всего, что находилось перед ним, дежурный по отделению долго пересчитывал доллары и, с превеликим трудом пересилив соблазн, честно записал сумму в нужную графу.
— В камеру… — устало приказал капитан, после исполнения протокола.
«Ясно, этот тоже несведущ… — понял подполковник и, встав со стула, заложил руки за спину, — значит, основное действо нас ожидает завтра…»
