— Дым! — крикнул он. — Скорей! — Роман схватил Катерину за руку и хотел открыть дверь, но она оказалась заперта. — Черт! Гренадер…
— Это он нас поджег! — закричала Катерина.
Она и Роман стали биться в дверь, стараясь ее вышибить. Но банька была сделана на совесть и дверь не поддавалась.
— Подохнем здесь… — закашляла Катерина. — Никто и не узнает.
— Эй! — крикнул Гренадер в окошко. — Не холодно вам там, голубки? — Он злорадно захохотал. — Или еще жару поддать? — Он потряс канистрой с остатками бензина.
— Гренадер! — крикнул Роман. — Не дури, открой дверь!
— Жалко только, что вам оттуда не видно, какая здесь красота! — Гренадер снова заржал.
— Открой, сволочь! — закричала Катерина.
— Ты с Волей быть хотела? — спросил Гренадер. — Вот и будешь… Пока смерть не разлучит вас. — Он продолжал поливать баню бензином.
— Падла, — хрипел Роман, продолжая биться в дверь.
Катерина бессильно сидела на полу, привалившись к стене. Она закрыла лицо полотенцем, стараясь защититься от дыма, но ей это мало помогало, и ее душил кашель.
Наконец, после очередного удара Романа, замок лязгнул, и дверь распахнулась, впустив в баню свежий воздух. Роман с разбега вылетел во двор и упал, споткнувшись о лопату. Над ним с канистрой возвышался Гренадер.
— Лучше бы ты, Воля, сидел там, — угрожающе прорычал он и стал поливать Романа бензином.
Придя в себя, Роман схватил лопату и ударил Гренадера чуть ниже колен. Взвыв от боли, тот рухнул на землю. Роман, воспользовавшись моментом, вскочил и нанес противнику еще один удар по спине. А затем, повалив на землю, стал колотить, куда попало:
— Сука! Убью! Убью!
Гренадер только закрывался от града сыпавшихся ударов и стонал.
Из бани, шатаясь, вышла Катерина. Она наблюдала за дракой, опершись о дверной косяк.
Когда Гренадер затих и перестал реагировать на удары, Роман, тяжело дыша, остановился. Он встал, еще раз пнув Гренадера ногой:
— Пошел отсюда, а то точно замочу.
Гренадер открыл глаза и процедил:
— Я тебе это припомню…
— Напугал! — огрызнулся Роман. — Вали и чтоб духу твоего здесь не было.
Сплюнув, он пошел в дом. Катерина побежала за ним, по пути, бросив злорадный взгляд на избитого Гренадера.
Близилась ночь, о чем зловеще оповещали округу хищные ночные птицы. Укутавшись в теплые пледы по самые уши, сестры Болотовы сидели на веранде своей дачи. В руках они держали большие кружки с горячим молоком, сдобренным пряностями и медом.
— Давно мы так не блаженствовали, — вздохнула Тамара. — Спокойно, никуда не нужно спешить.
— Не было бы счастья, да несчастье помогло, — согласилась Варвара.
— Все же Боровик был прав, — хмыкнула Тамара. — Он сказал, что это для меня будет что-то вроде санатория.
— Да, только он явно не представлял, что ты будешь держать в руках это, а не бокал. — Сестра указала на чашки с молоком и улыбнулась. — По его плану ты должна была здесь спиваться в одиночку.
— Но для чего ему это? Никак не могу поверить…
Тамара покрутила чашку в руках, стараясь смыть со стенки прилипший кусочек засахаренного меда.
— На почве пьянства мы бы с тобой рассорились, а это еще сильней сблизило бы тебя с ним. — Варвара с удовольствием сделала глоток горячего ароматного напитка. — Через некоторое время он бы стал твоим законным мужем и, поверь, нашел бы способ избавиться от меня. А оставшись единственным претендентом на наш бизнес — и от тебя, сестренка.
— Ты страшные вещи говоришь, — сказала Тамара, поежившись.
— Сомневаешься? — удивилась сестра.
— К сожалению, не очень, — вздохнула Тамара.
— По версии Боровика, покушался на тебя Буравчик, чтобы замести следы и не поссориться с Романом. Так?
— Ну, да. Так Боровик сказал.
— Есть в этом неувязка. Если верить версии Боровика, то, оказавшись на свободе, Роман первым делом должен прийти к тебе, чтобы забрать свои деньги, поскольку он их так и не получил. — Варвара посмотрела на сестру, чтобы убедиться, что та следит за ходом ее мыслей. — И разве твоя гибель спасла бы Буравчика от подозрений и расправы Романа?
— Нет, — покачала головой Тамара. — Роман не дурак, понял бы, откуда ветер дует.
— Так вот и подумай: кому все это выгодно, кроме Боровика? — Варвара подняла вверх палец, как следователь из детективного сериала.
Притихшая Тамара размышляла над сказанным ею.
— О, боже! — тихо произнесла она. — Я пригрела змею на груди.
— Только не спугни ее, — предупредила Варвара. — А то ужалит.
— Нет, я не буду спешить, как мы и договорились.
Сестры замолчали, любуясь ясным звездным небом.
— Знаешь, — начала Варвара, — а ведь я была на тебя очень зла из-за Романа.
— Что? — удивившись, Тамара приподнялась в кресле. — Почему?
— Ты нечестно поступила с ним. — Варвара поджала под себя ноги. — Он ведь защищал тебя, а ты даже в суд не явилась. — Она посмотрела на сестру. — Твои показания могли смягчить приговор и сократить его срок. А так ты сломала ему жизнь.
— Я думала об этом, — сказала Тамара, поставив пустую чашку на столик. — Но как-то не до того было. — Она пожала плечами. — Почему ты мне раньше об этом не говорила?
— Боялась, — усмехнулась Варвара, разглаживая плед на коленях. — Что ты все поймешь.
— Ты о чем? — не поняла Тамара. — Что пойму?
— Что я все годы была влюблена в твоего охранника. — Сестра грустно улыбнулась. — Это же не комильфо, как ты любишь выражаться.
— Не пойму… — Тамара наклонилась к сестре. — Ты серьезно это говоришь или шутишь?
— Тома, я страдала от равнодушия Романа, пока он работал на тебя, — созналась сестра, — А потом страдала два года от того, что он за решеткой.
— А сейчас что же? — осторожно спросила Тамара. — Так и любишь его?
— Люблю, — прошептала Варвара, не глядя сестре в глаза. — Еще больше люблю.
— Вот так паинька, — улыбнувшись, Тамара пригладила волосы сестре. — И в охранника влюблена была и в зэка… — Она усмехнулась. — А говорят, я распутная.
— Тома, — смутилась Варвара. — Не вгоняй меня в краску.
— Завтра же поеду к Роману и постараюсь ему помочь, — заявила Тамара. — Хоть и через два года, но все же лучше, чем никогда.
— Ты правда сделаешь это? — с надеждой спросила Варвара.
— Сделаю, — кивнула Тамара. — Но больше для тебя, чем для него.
— Спасибо, — Варвара поцеловала сестру в руку. — Только ты… — замялась она, доверчиво распахнув большие глаза. — Ты ведь не скажешь Роману обо мне?
— О том, что ты влюблена в него? — Тамара встала с кресла. — Вот дурочка! Нет, конечно. — Она снова поежилась от холода и встала с кресла, придерживая на себе плед. — Пойдем в дом, а то простудимся.
Варвара встала с кресла и, как куколка бабочки в коконе, посеменила в дом за сестрой.
* * *
Сразу после завтрака Болотовы разъехались по делам. Каждая села за руль своей машины и, помахав руками на прощанье, они поехали в разные стороны.
Тамара, как и обещала вечером, поехала на зону, где Роман должен был мотать свой срок. Она хотела принести свои запоздалые извинения и выяснить, чем может помочь ему теперь.
Варвара не могла поехать с сестрой, но дома остаться тоже не захотела, поэтому решила прогуляться по городу, коротая время до возвращения сестры.
Городом назвать это место было сложно: никаких широких магистралей с оживленным транспортным движением, никаких высоченных бизнес-центров и ярких вывесок с огнями. Это место называлось городом уже потому, что здесь лежал асфальт, работало маленькое кафе и продуктовый магазин с вывеской «мега маркет», который, на самом деле, был очень даже «мини».
Варвара припарковалась у маленького кафе и вошла внутрь. Здесь пахло прогнившими деревянными досками и борщом. Первой мыслью Варвары было — немедленно уйти отсюда. Но к ней вышла круглолицая официантка и приветливо улыбнулась.
— Здравствуйте! Садитесь, пожалуйста, где вам будет удобней. — Она жестом предложила клиентке осмотреть зал.
Варвара улыбнулась в ответ и нерешительно потопталась на месте, ругая себя за свою уступчивость. Она не хотела оставаться, но не могла теперь уйти отсюда, потому что девушка была очень мила. Уйти — это означало обидеть ее. Варвара окинула зал взглядом и прошла за столик возле окна:
— Вот здесь, пожалуй.
Варвара выжидательно посмотрела на официантку, но та просто продолжала улыбаться, стоя на месте.
— У вас есть меню? — спросила Варвара.
— Меню? — казалось, что официантка удивлена.
— Ну, да, — Варвара занервничала, но ей удавалось это скрыть за улыбкой. — Меню, чтобы я могла сделать заказ.
— Ах… — сокрушилась официантка, и ее милое личико зарделось от смущения. — Я вам так скажу.
