Ознакомительная версия.
«Пока…» — подумал он.
Поправив на носу очки, блондин подошел к кассе. Продавщица, дюжая бабища в сером халате, что-то записывала в толстой тетради. Блондин улыбнулся, вспомнив, как несуразно выглядит в этих уродливых очках, и обратился к продавщице.
— Добрый день, хозяюшка! А кто у вас решает вопросы по закупкам?
— Директор, — улыбнулась она в ответ, видимо, приняв улыбку посетителя на свой счет. — Геннадий Иванович Костров.
— Могу я взглянуть на него одним глазком? Он сейчас здесь?
— Я вам его позову, — сказала она и гаркнула в открытую дверь:
— Геннадий Иванович! К вам пришли!
От её резкого, громового голоса, блондин невольно отступил на шаг.
Он ждал директора, охваченный смутными сомнениями. Впервые за всю историю продаж «радиодеталей» почувствовалась какая-то неуверенность. К чему бы это? Даже если клиент откажется сотрудничать, беды большой не будет. Ну, устроили прогулку — триста километров сюда, триста обратно.
Так размышлял он, прикидывая в уме, сколько времени понадобится на обработку этого финального клиента. Сейчас, в первый, ознакомительный, визит будут предложены радиодетали, купленные на рынке. Куплены за копейки, а продать их планируется в сотни раз дороже. Магазин примет на реализацию несколько штук — попробовать. После этого подставные покупатели скупят все. Станет ясно, что товар востребован. Директор магазина позвонит и попросит подвезти товар, который снова будет раскуплен. А дальше — тонкая работа. «Покупатели» будут спрашивать продукцию, директор магазина будет звонить поставщику, и тогда пойдут разговоры о фантастическом спросе на товар, объяснения, что, несмотря на хорошие отношения, придется переходить на предоплату. Возможно, в дальнейшем, когда ажиотаж уляжется, условия могут быть пересмотрены, и цены снижены, а пока…
В среднем период созревания клиентов длился месяц. Они сами звонили и делали крупные заявки. Расплачивались наличными и получали вожделенную продукцию.
Но здесь, — подумал вдруг «купец», — такая дыра, что новейшие разработки могут вызвать не интерес, а нездоровую деревенскую подозрительность. Опять же, люди все друг друга знают, и приезжие «покупатели» сразу попадут на заметку.
Ладно, — подумал он, — нет такого коня, на котором можно судьбу объехать.
В торговый зал вышел директор, невысокий мужчина сорока пяти лет, толстогубый, с мясистыми налитыми ушами, и, протягивая руку, представился:
— Геннадий Иванович.
— Артемий.
— По-нашему — это Артем?
— Пусть будет по-вашему. Только не называйте меня Артемоном.
Директор магазина улыбнулся и вопросительно уставился на коммивояжера — мол, что там у вас? Выкладывайте.
На несколько секунду воцарилось молчание. Блондин медлил. Он нервно проводил пальцами по краю прилавка, не решаясь начать разговор. Наконец, проговорил хорошо заученный текст:
— Наша фирма занимается поставками радиоэлектронной аппаратуры. Мы предлагаем последнюю разработку американской корпорации «Radiohead»…
С этими словами он вынул из кармана микросхему и протянул директору.
— … новинка под названием «Fuck off Decoder» позволяет существенно улучшить работу телевизора. Расширение зоны охвата, возможность подсоединения дополнительного оборудования, улучшение качества изображения, и много других полезных вещей. Фактически, получается новый телевизор. К чудо-прибору прилагается подробная инструкция. Правда, она на английском языке.
Он улыбнулся и добавил извиняющимся тоном:
— В настоящее время мы готовим перевод. И еще. Хотя прибор достаточно прост в обращении, лучше бы, чтобы настройку производил квалифицированный мастер. Но, думаю, у вас с этим проблем не будет. У вас, в вашем городе, наверняка есть сервис-центр, специализирующийся на обслуживании радиоэлектронной аппаратуры. Так что…
Располагающе улыбнувшись, он завершил свой монолог следующими словами:
— Попробуйте. Возьмите на реализацию несколько штук, а там, — как дело пойдет.
Повисла пауза. Директор смотрел на коммивояжера странным, диковатым взглядом. Вероятно, он не верил ни в научно-технический прогресс, ни в торжество микросхем. Продавщица в сером халате гремела счетами, и заносила в тетрадку какие-то цифры. Наконец, Геннадий Иванович нарушил молчание.
— Значит, Артем, товар твой очень ходовой?
— Не буду ничего утверждать. Как пойдет, так пойдет.
У директора магазина созрело какое-то решение. Он посмотрел на часы, сказал продавщице, чтобы та сходила на обед, и «вертанулась» через час. Еще он попросил её, чтобы она позвала сюда со склада некоего Степана. Когда она ушла, Геннадий Иванович сообщил, что сам не разбирается в таком товаре, поэтому зовет специалиста.
Степан, высокий, смуглый, с вытаращенными глазами тридцатилетний парень, не заставил себя долго ждать. Геннадий Иванович передал ему микросхему, которую до этого вертел в руках.
— Вот, полюбуйся. Фирма предлагает микросхему. Говорят, что хорошо продается.
Степан зачем-то вышел из-за прилавка, прошелся по торговому залу.
— Где мы разложим эти микросхемы? — задумчиво сказал он. — Сюда, где радиоприемники…
Затем спросил у коммивояжера:
— Надолго к нам?
— Все от вас зависит.
— Один приехал?
У очкарика, ожидавшего к концу месяца получить гарантированную прибыль, вдруг появились тревожные мысли. Секунду помедлив, он ответил, что приехал один.
— А ты не пробовал продавать смывные бачки по цене бормашин? — спросил Степан, ощерившись.
«Дело дрянь! — подумал очкарик. — Они наслышаны об этой схеме».
По всему выходило, что план потерпел неудачу, и необходимо как можно скорее выбраться из этого чертова магазина.
Глупо улыбаясь, он стоял, продумывая ходы отступления. Геннадий Иванович, перемахнув через прилавок, встал позади него. Очкарик повернулся лицом к директору и сделал шаг в сторону.
— Этот артист, Артемон, за ту цену, по которой впаривает нам свою шароборку, закупает их на рынке целый мешок, — сказал директор магазина своему подчиненному.
— Мужики, я всего-навсего продавец… Наемный… — залепетал коммивояжер, вглядываясь в лица противников.
— Валенком решил прикинуться, — усмехнулся директор. — Половина области торчит с твоим товаром, как слива в жопе.
И он угрожающе придвинулся к коммивояжеру, который отступил еще на шаг.
— Ну что, попался, Артемон?! — добавил Геннадий Иванович, поднимая руку, вероятно за тем, чтобы взять противника за шиворот.
Коммивояжер отступил еще на шаг. Дальше отступать было некуда. Позади него высилась стеклянная витрина с радиоприемниками, батарейками, паяльниками, и лампочками.
Тут за спиной Степана показалась могучая фигура Трезора. Никто так не умеет неслышно подкрадываться, как этот массивный, неповоротливый с виду колосс. Мощная рука его, утяжеленная кастетом, грузно опустилась на голову Степана. Одного удара хватило, чтобы тот рухнул на пол, как подкошенный.
Очкарик, сбросив с себя руку Геннадия Ивановича, ударил его локтем в челюсть. Директор магазина отшатнулся, провел рукой по губам и носу, посмотрел на свою ладонь и увидел на ней кровь, смешанную со слюной. Смыкая и размыкая губы, слегка причмокивая, он будто пробовал на вкус. Посмотрев на крашеный дощатый пол, он проглотил кровь. Затем перевел взгляд на ухмылявшегося Трезора, увидел то, что произошло с его работником, и злобно выпалил:
— Сволочи!
— Просил тебя, как человека: не называй меня Артемоном, — укоризненно сказал блондин, снимая ставшие ненужными очки. — Почему люди избегают быть учтивыми?
Он положил очки в нагрудный карман рубашки, затем сделал обманное движение правой рукой, будто собираясь ею нанести удар. Директор магазина инстинктивно вскинул руки, и в этот момент блондин нанес ему прямой удар ногой в живот, после чего подался вправо, и, заходя сбоку, провел мощный удар под ухо. Геннадий Иванович повалился на пол и застыл.
— Получается, зря ездили, — грустно произнес Трезор, оглядывая помещение. — Может, в кассе будет что-то типа денег?
— Если мы возьмем деньги, это будет типа ограбление.
— Устроим небольшой пожарчик, — бросил Трезор, направляясь к кассе. — У меня в багажнике есть типа канистры с керосином.
Небо нависло какое-то безвоздушное, словно откачали из него воздух, и над землей стояла наполненная сухой пылью пустота. А беззвучный могучий насос, откачавший из неба воздух, все работал, работал, и уже не стало не только поселка с полыхающей розницей, но и ориентиров на дальнейший путь, — в огромной пустоте осталась только узкая полоска асфальта и мчавшаяся на полной скорости бежевая «шестерка».
— Ну и что будем делать? — спросил Трезор. — Последний папуас сгорел на работе.
Ознакомительная версия.
