Ознакомительная версия.
– Хорошо, я пригляжу, только вот как? Не вламываться же к ней среди ночи.
– Не знаю, ну, пофлиртовали бы или как.
– Дорогая, я уже стар для флирта!
– Ой, не скажите, если бы мы не были столько знакомы, я бы в вас непременно влюбилась или хотя бы сделала вас своим постоянным любовником.
– Не шути с огнем, Милочка. Кто знает, как все может обернуться. А за соседкой я пригляжу, не волнуйся.
– Тогда я пойду, завтра мне с самого утра на работу. Спасибо за пиво! – Милочка поднялась и, поцеловав Волошина в щеку, убежала.
Оставшись в одиночестве, Волошин выложил на тарелку пельмени, налил пиво и принялся за немудреный ужин.
Чтобы занять себя, Таня решила переложить вещи. Странно, она всегда считала, что Андрей занимает слишком много жизненного пространства. Но когда он уходил – все его вещи оказались в двух небольших сумках. Да еще Дашка на поводке. Интересно, где он сейчас? Живет у очередной подружки? Или снял себе квартиру? Впрочем, какая разница, теперь ее это совершенно не должно волновать! Он, как выяснилось, давно совершенно чужой для нее человек. И Лорик, и мама в один голос твердили ей, чтобы она разводилась. И вот теперь все позади.
Таня прошлась по комнатам, присела в его любимое кресло, включила компьютер. Именно здесь он последние годы проводил почти все свое время. Что-то писал, просто сидел, думал о чем-то. Эта комната была его суверенной территорией, только больше он в нее не войдет. С того дня, как Андрей ушел, Таня здесь почти не бывала, только сегодня, когда развод был уже позади, она решила освоить это новое для себя жизненное пространство. Муж переселился сюда сразу же, как сын переехал в свою квартиру. Переселился и как бы отрезал окончательно тонкой дверью свою личную жизнь от жизни Татьяны. Шли годы, внешне все продолжалось по-прежнему, тот же кофе в постель по утрам, то же внимание, только он совершенно перестал с ней общаться, даже заговаривать о постели. Таня, когда уже окончательно потеряла надежду на возрождение каких-либо отношений с мужем, решила поговорить с мамой. Сообщив мужу, что на завтра ей нужны билеты, спокойно начала собираться. На следующий день рано утром Андрей отвез Таню на вокзал. Всего пять часов – и мама уже обнимала любимую дочь у себя дома.
– Ну, как у тебя дела? Рассказывай! А то последнее время только по телефону и общаемся. Как у тебя с твоим тираном? Все еще ноет или приутих наконец?
– Знаешь, мама, приутих, и причем основательно. С тех пор как сын отселился, он ко мне в спальню и не заглядывает практически. Даже приставать перестал.
– Ну, детка, ты не забывай, что ему уже не двадцать и даже не тридцать лет. Может быть, ему это уже и не очень нужно. Или ты страдаешь по этому поводу? Зря, если тебе будет нужен мужчина для постели, всегда можно завести себе молодого любовника. Ты у меня красавица, так что грустить, пожалуй, не стоит. Не забывай, кто ты, а кто он. Он как не стоил твоего мизинца, так и не стоит до сих пор.
– Я понимаю мама, но меня это начинает немного беспокоить. Понимаешь, раньше он проявлял ко мне интерес, а теперь словно меня и не существует.
– Значит, он уже состарился. Не переживай, мы с тобой вели правильную политику. Не такой уж он и супермужик, мне твой муженек никогда не нравился. Невзрачный, упрямый – что ты в нем нашла, я не понимаю.
– Но все-таки, может быть, с ним нужно было вести себя как-то иначе?
– Вот еще! Зачем? Он у тебя на поводке, ты можешь приказать ему все, что угодно. А он выполнит, потому что твое право – подпустить его к себе или оттолкнуть. Все ведь в твоих руках, доченька. Да и заменить его ничего не стоит; если что, разведешься – и найдем мы тебе наконец достойную партию. Вспомни, я замуж за Михаила Андреевича вышла, когда мне было уже за пятьдесят, и ничего, живем себе. Так что тебе беспокоиться совершенно не о чем.
Когда через две недели Таня вернулась, муж, как обычно, встретил ее на вокзале. Задав привычные, дежурные вопросы, привез домой, накрыл на стол, накормил, напоил чаем и… ушел в свою комнату. Вроде бы все было как обычно, с той лишь разницей, что он даже не поцеловал ее. Впрочем, Таня не слишком огорчилась. Подумаешь, не такое большое счастье целоваться. Буквально на следующий день к ней забежала Лорик.
– Ты знаешь, похоже, у твоего козла появилась очередная пассия. Его видели, когда он рассекал по городу с женщиной.
– Да ну, он уже давно ни на что не годен! Зачем ему женщина? Он может уже только смотреть.
– Откуда такая уверенность? – лукаво сощурила глаза Лорик.
– Подруга, кому, как не мне знать? Он уже несколько лет как ко мне даже не прикасается.
– Да ты что? А как же ты выдерживаешь? Как ни крути, но мужик-то нужен.
– Но я же пока обхожусь!
– Вижу, как обходишься: глаза тусклые, настроение никакое. А ты уверена, что он уже не может?
– Не знаю. Раньше он постоянно меня домогался, а потом все реже и реже.
– А сама?
– Что – сама? Мне что, самой его раздразнить? Ну, ты скажешь! Мама всегда мне говорила, чтобы не очень-то шла на уступки. Разок-другой в месяц подпущу, бывало, и хватит. Впрочем, когда это было!
– А он что? Терпел? Никогда не поверю!
– Скажи, а что ему оставалось делать? В конце концов я ведь решаю, когда и как.
– Ты что, серьезно? Может, он того, импотент?
– Нет, не похоже, я видела совершенно иную реакцию. Просто мама всегда говорила, чтобы я не слишком баловала его сладким. Вот и держала все время на голодном пайке, чтобы не мнил ничего о себе.
– Тань, но мужик ведь не может без этого! Они же с ума сходят, если им периодически не давать!
– Мой же не сошел! Живем.
– А сама как, неужели не хочешь?
– Как тебе сказать, сначала, конечно, трудно было, а потом привыкла.
– А ты не допускаешь, что он все время по бабам бегал? Пока ты из себя недотрогу строила?
– Слушай, Лорик, а не все ли равно? Живет-то он со мной.
– Ну, как знаешь. Я бы его на твоем месте все же попробовала совратить. Интересно же. Может, он еще в постели чего-то стоит.
В тот же вечер Таня разыскала свое любимое белье. Выйдя из ванной, накинула на плечи роскошный пеньюар и вошла в комнату мужа. Тот, по обыкновению, что-то писал. Услышав шаги за спиной, тут же закрыл страницу, и на мониторе, словно по мановению волшебной палочки, возник весенний лес.
– Ты хочешь чаю или кофе? – обернулся он.
В стеклах очков отразилась люстра. Из-за этих проклятых стекол никогда невозможно было рассмотреть выражение его глаз.
– Как я выгляжу? – кокетливо спросила Татьяна, томно потягиваясь.
– Ты выглядишь, как всегда, великолепно. Но я не понял, что тебе сделать? Чай? Кофе?
– А что, если нам сегодня немного расслабиться? Может, устроим романтический ужин?
– Хорошо, подожди немного, я закончу через несколько минут.
– Ничего, если я посижу здесь?
Андрей, вместо ответа, сохранил информацию и, выключив компьютер, вышел из комнаты. Вскоре с кухни потянулись весьма аппетитные запахи.
– Стол накрыть в твоей спальне? Или в гостиной? – спросил он, появившись бесшумно в дверном проеме.
– Что? – переспросила Татьяна, поворачиваясь так, чтобы пеньюар распахнулся и продемонстрировал ее холеное тело. – Лучше, пожалуй, у меня.
– Хорошо, через минуту все будет готово, – невозмутимо ответил муж, словно бы не заметив ничего особенного.
Когда Татьяна вошла к себе, на столе уже горели свечи, стояла ваза с фруктами, на тарелках исходило ароматным паром жареное мясо с овощами, открытая бутылка красного вина завершала композицию. Огоньки свечей романтично играли на хрустале бокалов. Телевизор был переключен на музыкальный канал, но звук продуманно приглушен. Да, что и говорить, умел он создать романтическую атмосферу.
– Я поставил пиццу, если ты захочешь, она скоро будет готова, – сказал Андрей, наливая в бокалы вино.
Таня посмотрела на огонек свечи сквозь темное вино и изящно коснулась губами края бокала.
– За что мы будем пить? – понизив голос, спросила она.
– Разве обязательно пить за что-то? – спросил Андрей.
Он сел напротив нее, и Таня решилась пустить в ход свое главное оружие. Она забралась с ногами на диван и теперь свернулась, словно кошка, демонстрируя пластику и гибкость своей точеной фигурки.
Андрей тем не менее спокойно ел, запивая мясо терпким вином, и, казалось, совершенно не обращал на жену ни малейшего внимания. Когда мелодично звякнул таймер плиты, он встал и через минуту принес великолепную пиццу, которую редко найдешь даже в итальянской пиццерии. Слов нет, готовить он был большой мастер. Вот только жену он по-прежнему упорно не замечал. Когда же Таня, слегка возбужденная вином и едой, начала бросать на него совсем уж откровенные взгляды, Андрей напрямую спросил:
– Ты хочешь еще что-нибудь?
– А если я скажу, что хочу тебя? – промурлыкала Татьяна.
– Могу я поинтересоваться – зачем?
– Как это? Мы не были близки достаточно давно и… – несколько опешила Татьяна.
Ознакомительная версия.
