И, кажется, нашли.
Там, впереди, в нескольких метрах от него, в темноте, кто-то вскрикнул.
«Олег? Это ведь он. Колобок!» – Лешка вскочил на ноги и бросился на голос.
Колобок лежал на газоне, пару метров не успев добежать до кустов акации.
– Колобок! – Лешка опустился на колени. «Какая-то чертовщина! В нас стреляют. Кто? Менты? Но ведь мы никому не сделали ничего плохого. И тот труп не наш».
Он чуть приподнял голову Колобка с травы, мокрой от ночной росы.
– Олег, вставай! Пожалуйста!
Колобок дрожал как в лихорадке. Холодной, трясущейся рукой он схватил Лешкину руку за запястье.
– Леша, – заговорил он так тихо, словно засыпал. – Леша, я все. Леша…
– Ты что, Колобок? Все нормалек. Сейчас ты встанешь, и мы убежим. А после разберемся с этими гадами.
– Нет, Леша, – Колобок заплакал. Я не смогу встать. Не смогу, Леш. Ты извини меня.
– Перестань. Не раскисай, как баба. Я отнесу тебя в больницу. Сейчас я тебя подниму.
Сзади опять послышались выстрелы. Теперь стрелявшие их не видели в тени кустов и скорее всего били наугад.
Но все равно было страшно, особенно когда несколько пуль с залихватским свистом пролетели совсем рядом.
Видно, те, кто их преследовал, не собирались просто так уйти.
«Хорош вечерок у меня, – подумал Лешка. Только приехал, а уже врагов заимел».
– Твари! – Он заскрипел зубами от ненависти к стрелявшим. Колобка подстрелили. Да и его подстрелят.
Кажется, Колобок подумал о том же. Он впился ледяными пальцами Лешке в руку.
– уходи скорей, Леша. Убьют… – Он не договорил, застонал, вытягиваясь, словно хотел встать и не мог.
Лешка подсунул руку ему под спину, пытаясь поднять его, и Колобок застонал еще сильней.
– Не надо, Леша. Больно, – все тем же тихим голосом выговорил он, хотя чувствовалось, говорить ему тоже больно.
– Ладно, Олег. Ты только не умирай, – испугался за друга Лешка.
Он глянул на руку. Она была вся в крови.
«Кажется, дело дрянь. Мне его не донести. Бляха муха! Что же делать. Эти козлы недалеко. Подойдут, добьют обоих».
Колобок закрыл глаза, но, видно, вспомнив про Лешку, открыл их, зашептал, едва не захлебываясь кровью:
– Оставь меня, Леша. Я умираю. А ты уходи. Скорей… – и вдруг тело его как-то обмякло.
Лешке показалось, что Колобок даже стал тяжелее. Он положил его на землю.
«Он умер?» – мысленно спросил Лешка сам у себя, не желая верить в произошедшее. Ведь Колобок даже не вздохнул, как это часто бывает в момент расставания с жизнью. Он только перестал дрожать, и Лешка понял – все.
– Олег? – закричал Лешка, тормоша друга за ворот рубашки.
Но Колобок не ответил.
– Твари! Пидоры! Они убили его!
И опять раздалось несколько выстрелов на Лешкин голос.
На этот раз они довольно точно определили, где он, и стреляли прицельно. И все равно не попали.
Лешка слышал – они бежали сюда, и даже в темноте сквера видел их расплывчатые силуэты. Три. И если б не оружие у них…
Лешка потрогал у Колобка пульс на шейной артерии.
Пульса не было.
– Эх, Олег, Олег. Прости меня. Живого я бы тебя не бросил, – проговорил Лешка и заплакал от жалости к другу. – За что они, суки, тебя?
А те трое уже совсем рядом. И стреляют, гады, неплохо. Медлить больше нельзя. Минута-другая, они подойдут ближе, и тогда он может быть убитым, как Колобок.
Пригнувшись, Лешка нырнул в кусты акации. Здесь такая темнотища, попробуй отыщи его. Надо только не выбегать на открытые места и появиться там, где они не ожидают.
Он вспомнил, как однажды читал про охоту на волка. Несколько раз натасканные псы теряли его, потому что умный хищник делал круг и выходил на свой же след.
Теперь и Лешке надо бежать туда, где они не ожидают его появления.
«Пусть думают, что я прорываюсь на соседнюю улицу», – подумал он и, остановившись в зарослях акации, замер, вслушиваясь в каждый звук впереди. И вдруг услышал там топот. Кто-то ожидал там его появления и успел забежать со стороны соседней улицы. И только появись он там, легко пристрелят.
«Ну уж хренушки вам! Меня вы так легко, как Колобка, не возьмете. Не для того я три года баланду хлебал, чтоб сдохнуть тут», – подумал он и, пригнувшись, побежал вокруг сквера, прячась в тени кустов. Он стремился к тому месту, где они с Колобком забегали в сквер.
Только бы они не заметили, не услышали его. Ведь вот он, совсем рядом, только чуть в стороне.
И вдруг он услышал возбужденный голос одного из них:
– Скорей сюда. Я нашел мента!
И тут же немного хрипловатый, приглушенный голос:
– Надо найти и второго. Ищите скорей. Нельзя, чтобы он ушел от нас.
«Так. Они нашли Олега. А второй – это, конечно, я. Нормалек. Ничего не скажешь. Только хрен вам, ребята, с маслом».
Выбежав к тому месту, где они с Олегом забегали в сквер, Лешка увидел машину. Темный «Форд» с тонированными стеклами.
«Скорее всего в нем один водитель. Ну, с ним-то я управлюсь». Лешка решил присесть и подобраться к водительской дверце сбоку. Правую руку приготовил для удара. Надо только попасть ему кулаком в горло, тогда он даже не успеет вскрикнуть. На это и весь расчет. Быстро отключить водителя, чтобы он не подал сигнала другим. Потом выкинуть его из машины, сесть и уехать. Смыться отсюда поскорее.
«Ну, бля, и повезло мне, – озабоченно думал Лешка. – Не успел приехать и уже с бандюками сцепился. Хотя, может, они и не бандюки? Черт их в темноте разберет. Но один назвал Колобка ментом».
Он подобрался достаточно близко, чтобы резко открыть дверцу, ударить водителя. Теперь надо успокоиться, хоть чуть отдышаться. Для этого Лешка про себя сосчитал до трех и схватился за ручку.
Но дверь оказалась заперта. Сразу же сработала сигнализация.
Неприятный, режущий слух звук, и машина предательски замигала фарами.
– Проклятая железяка!
Лешка изо всей силы ударил ногой по дверце. Он не стал дожидаться, пока сюда прибегут, нырнул в темноту по направлению к тому дому, где они с Колобком обнаружили труп. И чуть не столкнулся с девушкой в джинсовой куртке с белым воротником и черных брюках. Задышал ей в лицо.
– Ты чего тут? – Он не понял, чего она шляется в такое время по улице. «А может, она одна из тех?» – глядел на нее подозрительно, а рука сжалась в кулак. Если она закричит, Лешка не задумываясь врежет ей. Но она не закричала.
Он оглянулся, прислушиваясь к быстрому топоту.
Те козлы бежали к машине.
А девушка стоит, молчит и изучающе смотрит на него.
– Слушай, если не хочешь неприятностей, мотай отсюда по-быстрому.
Возле «Форда» уже появились трое амбалов. И четвертый, поменьше ростом, вынырнул из темноты. Он прикрывал ту улицу, куда, по их мнению, должны были бежать Колобок с Лешкой.
– А ты их уже, кажется, нашел, – девушка улыбнулась.
– Чего нашел? – не понял Лешка.
– Неприятности, – сказала она, рассматривая его.
«Обкуренная, что ли?» – подумал про нее Лешка и решил не тратить время на болтовню. В конце концов, ни одна порядочная девушка не будет шляться по ночам.
Он побежал так быстро, как не бегал никогда в жизни.
Несмотря на поздний час, мать не спала, и стоило Лешке открыть дверь, она как привидение появилась в коридоре. Щелкнула выключателем.
Лешка боязливо вздрогнул, словно в квартире был кто-то из тех, кто стрелял в него. Увидел мать и постарался улыбнуться, делая вид, будто чертовски напился.
Кажется, получилось, потому что мать взглянула на него строго и тоном учительницы спросила:
– Ну, как посидели в ресторане?
Он запер дверь, подумав, что не мешало бы сменить замок. Этот показался ему слишком ненадежным. Брать у них, конечно, нечего. Но входную дверь лучше все-таки держать за крепким запором.
– Так как вы посидели? – повторила мать свой вопрос.
Лешка вздохнул, подумал, что с годами она не избавилась от этой дурацкой привычки досаждать вопросами. Ведь могла отложить свои расспросы на завтра. Нет, вот давай прямо сейчас отвечай ей.
Лешка сказал:
– Хорошо посидели.
Он запер замок и обернулся.
Мать всплеснула руками, уставившись на него.
– у тебя руки в крови.
Лешка глянул. Засохшая кровь Олега. Вспомнил про него, но матери решил пока ничего не говорить. Сама не заснет и ему не даст, будет приставать с расспросами, а он от усталости еле на ногах стоит.
– Да это так. Ну, подрались мы возле ресторана. – Думал, мать поверит и отстанет. Как будто раньше он никогда не дрался.
– Подрались? Опять драка? Ты уже за драку один срок схлопотал. Еще хочешь?
– Мама, – взмолился Лешка, но остановить ее уже было невозможно.
– Что – мама? Ты имей в виду, Колобок отвертится.
Лешка вспомнил про Колобка и вздохнул.
«На этот раз уже не отвертится. Эх, Колобок, Колобок!»
