Миша сделал паузу, посмотрел на своего собеседника. Он был немного удивлен. Саакян слушал очень внимательно, сощурив свои и без того маленькие хитрые глазки и вперив их в пол.
– На съемках второй программы пытались выключить меня, – продолжил Миша. – Не могу сказать, что безуспешно, но я, как видите, остался жив.
– И это радует, – без всяких эмоций заметил профессор. – Как именно вас выключили?
– Я заметил в лесу силуэт человека, а потом после маленького ядерного взрыва в голове потерял сознание. Вам это о чем-нибудь говорит?
Саакян почесал пальцем кончик носа.
– Что-то знакомое…
– То есть? – напрягся Миша.
– Я знаю как минимум троих, кто умеет это делать. Вернее, знал троих, потому что одного из них уже наверняка нет в живых.
– Вы можете их назвать?
Саакян посмотрел на него со своим фирменным лисьим прищуром. Разумеется, он не станет передавать важную информацию просто так, без всех этих театральных эффектов. В противном случае он не стал бы магистром каких-то там таинственных наук.
– Одного из них, повторюсь, уже наверняка нет в живых, поэтому его имя вам вряд ли что-то скажет. Да я, честно говоря, и сам не помню, как его звали. В последний раз я видел его в барнаульской клинике восемь лет назад, он был при смерти. Редкостный был негодяй – умертвил трех человек, среди них одна несовершеннолетняя девочка.
– А вы откуда его знали?
– Мне пришлось участвовать в его поимке… Я некоторым образом консультировал следствие.
– Вы уверены, что он умер?
Саакян пожал плечами.
– Он не был похож на человека, которого ждет долгая и счастливая жизнь. Дело в том, что каждый такой энергетический выстрел отнимает много сил, и для успешной стрельбы необходимо отменное здоровье. Коим он, к счастью, не обладал, хотя, сволочь, и успел убить троих. Даже если он и выжил, ему светило пожизненное заключение, так что можете отмести его без сомнений.
– Хорошо, отмел. Второй?
– Второй вряд ли подойдет под кого-нибудь из участников вашего шоу. Ему вот-вот стукнет восемнадцать.
– Ого. – У Михаила едва не отвисла челюсть. – И уже такой стрелок?
– Да-да, – улыбнулся Саакян. – Этот уникум живет в глухой деревеньке в сотне километров от города. Его зовут Алексей Фомичев, и до недавнего времени он даже не подозревал о своих талантах, пока случайно не отключил одного деревенского дебошира, всего лишь громко отругав того матом. Если я смогу избавить его от службы в армии, уговорю оставить свое подсобное хозяйство и стареющую мать и переехать в город, он наверняка произведет здесь фурор.
Миша качнул головой. Похоже, Саакяну наплевать на все, кроме своего спортивного интереса.
– Ну а третий?
Тут профессор сделал очень долгую паузу и загадочно склонил голову набок.
– Что? – насторожился Михаил.
– А вот третий человек, пожалуй, вам подойдет по всем статьям.
– Кто это?
– Может, сами назовете?
Миша взял себе на размышление несколько секунд. Да, пожалуй, он сам знает, и не было нужды пытать старого лиса.
– Кремер?
Саакян кивнул.
– Вы с ней знакомы?
Профессор снова кивнул.
– Обалдеть…
Во вторник за три часа до начала съемок третьего выпуска шоу Валентин Баранов стоял в фойе одной из аппаратных комнат, прислонившись к дверному косяку, и с нескрываемым любопытством наблюдал, как снимают выпуск новостей. В его поле зрения попадала часть студии – стол, строгие декорации синего цвета с плазменной панелью, какие-то свисающие с верхнего края ширмы бантики, вычурная надпись «Городские новости» и в центре композиции – ведущая новостей, невыразительная девчушка лет двадцати, прямая как палка и старательно изображающая радость.
Впрочем, не это доставляло Баранову истинное наслаждение. Его приводил в поросячий восторг текст, который эта девочка произносила.
– По инициативе ОАО МРСК, – не моргнув глазом и не вдаваясь в лишние подробности, проворковала ведущая, – в рамках реализации просветительской программы «Электричество опасно!» в учебных заведениях области пройдут уроки электробезопасности. Эта масштабная программа направлена на предотвращение электротравматизма среди детей. Энергетики ответили на многочисленные вопросы детей. Школам были вручены памятки-плакаты…
И так еще что-то около двух минут, не меняясь в лице и не сбавляя темпа. Баранов тихо аплодировал и продолжал смотреть.
Следующим пунктом информационной программы стала хроника городского зоопарка. Происходящее в животном мире требовало немедленного реагирования журналистов.
– Практически все обитатели зоопарка живут семейными парами и хранят верность своим вторым половинкам (на этих словах с ведущей что-то случилось – то ли она всхлипнула от переизбытка чувств, то ли едва удержалась, чтобы не чихнуть). Самая опытная семейная пара зоопарка – шимпанзе Боня и Соня, они живут вместе более восьми лет. За это время у них трижды появлялось потомство. Боня очень верный, кроме Сонечки, ему никто не нужен. К нему привозили «девушку» из другого зоопарка, но он отказался с ней дружить, пришлось «девушку» отправить обратно…
Поверх текста шел ролик. Баранов мог видеть в мониторах, как две потрепанные жизнью обезьяны ковыряются друг у друга в подмышках. Один раз кто-то из «супругов» – судя по темпераменту и габаритам, это был Боня – засвидетельствовал свою верность второй половинке выразительной оплеухой. Баранов едва удержался от хохота. Он понимал, что занимается ерундой, но ничего не мог с собой поделать.
Далее шли подряд три сюжета, воспевающие успехи городской администрации в деле воспитания подрастающего поколения, озеленения окраин и обеспечения пенсионеров бесплатным проездом в транспорте. Все указывало на то, что в мэрии работали просто какие-то сверхчеловеки, денно и нощно радеющие о благе народном.
Увлекшись, Баранов не заметил, как к нему сзади подошла Маришка Садовская. Она ткнула его пальцем в бок.
– Интересуешься?
Он едва не подпрыгнул.
– Фу, блин, напугала!.. Да вот, понимаешь, смотрю ваши новости.
– Дома не видел?
– Не-а, никогда не смотрел.
– Ты ничего не потерял.
Она потянула его за локоть прочь от новостной студии.
– Забавная у вас информационная политика, – заметил Валентин, семеня за ней по коридору.
– Это не информация, – отмахнулась Маришка, занятая какими-то своими мыслями, – это сказки на ночь. Если мы будем делать настоящие новости, какими они должны быть, то через неделю наш податливый народ возьмется за вилы, а ваш брат мент, вместо того чтобы ловить бандитов, будет стоять на защите мраморных дворцов, вооруженный в лучшем случае дубинками. Нужны тебе новости?
Баранов ничего не сказал. Он был далек от политики, но на омоновские кордоны, стоящие на подступах к зданиям всевозможных администраций, от поселковых до областных, насмотрелся предостаточно. Как говорил гоголевский Хома Брут, при большом количестве это вещь нестерпимая.
В кабинете их уже ждал Михаил Поречников. Он сидел на диване, одну руку положив на спинку, а в другой зажав фирменную кружку с горячим кофе. При этом он выглядел торжествующим, словно школьник, впервые за долгое время получивший «четверку» и спешащий похвастаться этим перед отцом, чтобы получить гарантии на покупку велосипеда.
– Вижу по лицу, – сказал Баранов, усаживаясь за стол, – что мой юный друг что-то нарыл. Давай, колись.
– Да, Миш, нам очень интересно. – Садовская тоже заняла свое рабочее место и сразу принялась перелистывать страницы ежедневника, словно утратив интерес к происходящему.
– Не скажу, что нарыл, но кое-что нащупал… Как выяснилось, способностью убивать человека на расстоянии и без оружия обладает не так уж много людей. Если не врет мой консультант, их можно сосчитать по пальцам.
– А кто твой консультант? – сразу заинтересовался Баранов.
– Один седовласый парень, который мог бы выиграть ваше шоу, не вставая с кресла в своем кабинете.
Маришка навострила уши.
– Расслабьтесь, он никогда не будет этим заниматься. Это профессор Саакян, если вы о нем слышали.
– А то! – фыркнула Садовская. – Мы с самого начала хотели притянуть его на проект как консультанта, но он заломил такую цену, что оставшегося бюджета хватило бы только на заставку и финальные титры.
– Узнаю старого бессребреника, – улыбнулся Миша. – Так вот, по его словам, из всех, кто обладает этим энергетическим гиперболоидом, он знает только Людмилу Кремер и одного призывника, который сейчас живет в какой-то глухой деревне. Так что других вариантов у нас нет.
И Миша с еще большим торжеством отпил кофе.
Однако вопреки его ожиданиям Баранов был явно озадачен этой информацией, а Садовская продолжала хмуро перелистывать ежедневник.
Такой реакции Мишка не ожидал.
– Так, ребята, я чего-то не знаю? – спросил он.
