– Хорошо. Это очень хорошо! Это нам на руку.
– Ты что придумал? Хочешь этого козла в оборот взять, да?
– А не знаю пока. Надо подумать. Может, и так. Надо так сделать, чтобы он вообще нам больше не мешал. Вообще под ногами не путался. Да и знает он, наверно, больше нас. Как думаешь?
– Может, и знает. Он же следак. У него должно быть много источников для информации.
– В том-то и дело, что много. – Самвел в раздумье почесал ухо. – Алина, я тут своим парням задачу поставлю, а ты там у себя в администрации через своих баб мне про этого козла подробно узнай.
– Про кого? – сделала Алина непонимающее лицо.
– Про следака этого, Сазонова. Совсем тупая, да? Бабы есть бабы. Они всегда больше всех знают. С кем живет? Один, нет? Где его родня? Что пьет, что кушает? Сколько денег в банке? Все. Поняла?
– Ну, а в банке-то как? Они такой информации без официальных запросов не дают.
– Запросов-забросов! Заткнись, да! Ты мне, девочка, уши не крути. Ты в этом городе каждого вшивого бюрократа знаешь. Все узнаешь. Поняла?
– Да.
– И что сидишь? Ты что-то совсем заторможенная стала! Совсем старуха безмозглая? Пошла, давай!
– Я твою машину возьму? Мою еще не сделали.
– Нет. Тебя Вахрам отвезет. Потом его отпустишь. Потом позвонишь. Если свободен будет – заберет тебя обратно. Что-то еще нужно? – недовольно спросил Самвел, увидев, что Алина замедлила шаги у порога.
– Ты обещал с Сидоренко поговорить. Он скорее всего теперь мэром будет.
– Обещал – поговорю. Когда время найду. Если вести себя хорошо будешь.
Алина вышла из кабинета. Покопалась в сумочке. Прикурила. Шумно выпустила дым из легких. Посмотрела на закрытую дверь раскаленным ненавидящим взглядом и, смело развернувшись на высоких каблуках, шагнула к лестнице.
До трассы Мостовой, к своему удивлению, добрался безо всяких приключений. По совету Славкина, не мудрствуя лукаво сел на рейсовый автобус, идущий до Преображенки, и через сорок минут, проведенных в максимальном нервном напряжении (всю дорогу старательно пялился в окно, не столько присматриваясь, сколько ловя слухом каждое движение своих немногочисленных попутчиков), сошел за полкилометра от стационарного поста ГИБДД. Свернул на полевую дорогу, ведущую к заброшенной свиноферме. Удалился от автотрассы на предел видимости и, забравшись в редкий, уже окончательно сбросивший листву осинник, присел на корточки.
Теперь можно было отдышаться и в относительной безопасности пораскинуть мозгами.
«Неужели менты на явный убой совсем никак не среагировали? – спрашивал он себя. – А может быть, я тогда, на лестнице и напрасно дергался? Я ведь воочию никаких ментов-то и не видел? Только топот слышал? Вот и накрутил сам себя с перепугу. Может быть, труп этого крутого паханка, Пал Палыча, так и валяется себе в темном затишке пустого коридора, и никто до сих пор его не обнаружил? Скорее всего так оно и есть. В противном случае уже каждый выезд из города был бы давно и наглухо перекрыт ОМОНом. Мышь бы не проскользнула. И автобус весь бы перетрясли, перетряхнули, перевернули бы вверх дном. Не раз же такое наблюдал, когда они этот свой суровый перехват объявляют. Но зачем тогда вообще нужно было меня отрубать и оставлять в квартире рядом со свежим трупом? Если бы надо было со мной расправиться, просто пихнули бы шило в бок и – всех делов. Что-то тоже здесь не сходится? Что-то опять вылезает вопреки всякому здравому смыслу. Да и вообще вся эта примитивная бесталанная инсценировка как-то нарочито глупо и бездарно поставлена. В чем тут смысл-то?»
Настроился на долгое ожидание, но не угадал. Менее чем через полчаса с трассы перевалил на полевку и медленно пополз в его сторону темно-вишневый «Судзуки». Андрей выждал, пока он поравняется с ним, убедился в том, что в машине действительно вместе с незнакомым водителем находятся Славкин и Семеныч, и лишь тогда, не торопясь, выбрался из кустов.
– Познакомься, братушка, это Вася Нилов, – представил Славкин незнакомца Мостовому. – Мой старый и проверенный коллега. Когда-то вместе с ним в гостях у духов немало и неслабо покуролесили. Надежный паря…
«Надежный паря» – сухой, но жесткий на вид, меднолицый мужик – слегка за сорок, с очень непростым, изучающим, пробирающим до печенок взглядом, молча и крепко пожал протянутую руку, отвернулся, цыкнул через зубы и полез обратно в машину, игнорируя всякие правила приличия. Мостовой вопросительно посмотрел на Славкина.
– А он у нас такой, – улыбнулся Саня. – Не слишком любит языком молоть. Пустого слова не уронит. Путевое, между прочим, качество – в нашем деле. Ладно, Андрюх. Садись – поехали. По дороге поговорим.
– Слушай, Сань, – спохватился Андрей. – А ты почему переиграл? Ты же вроде собирался с Семенычем на попутке добираться? Твой друг должен был сюда один приехать.
– Да подумал и решил, что это только лишняя замута. А какая разница-то, в принципе? Да никакой. Все. Не тормози. Залезай уже. Нечего нам здесь лишнего маячить.
Выбрались снова на трассу. Повернули направо – в сторону поста ГИБДД.
– Сань, а Ретиховка же – в другую сторону? – не удержался от вопроса Мостовой.
– Да мы туда и не поедем. И крюк большой, и вообще не следует нам там, после этого абрека, даже близко кочевряжить. Вам Васек другую лежку подыскал. И от объекта намного ближе. Ты же говорил, что вы на эту базу по Ирге на лодке добирались?
– Пытались добраться. Это нас туда один зечара пленный после долгих уговоров согласился проводить. Но ведь мы, Саш, так и не доехали. Меня участковый с Ольховки у моста снял, а Семеныча эти отморозки с базы там же рядом схомутали. Так что кто его знает – может, и наплел он просто, этот урка ушлый, чтобы нас с пути сбить.
– Ладно. Это сейчас не существенно. Потом по карте лучше разберемся… Что-то ведь вы все равно запомнили.
Мимо поста ГИБДД прокатили чисто. Молодой, но уже на диво красномордый и толстощекий, похожий на юного сумоиста гаишник, подпирая плечом поставленную на ребро бетонную плиту заграждения, похлопывая жезлом по ладони, проводил их ленивым, совершенно равнодушным взглядом, что также показалось Мостовому не совсем естественным.
«Лежка» оказалась добротным крепким срубом из отборного толстого листвяка, слегка курчавившегося к северам тонким мохнатым мхом от старости. Внутри все – как и в любом другом охотничьем зимовье: широкие нары в два яруса, шкафчики для посуды и провизии. Куча всякой промысловой мелочи на гвоздях по всем четырем стенам – петли из нихрома, связки капканов, какие-то душистые травки, на чай и от хвори. Крутобокая колченогая печурка. Рядом с ней – поленница в три охапки.
Мостовой пощупал печку. Она была еще теплая.
– Хозяин скоро будет, – сказал Славкин, предваряя его вопрос. – Ждал нас, да мы слегка припозднились. Скоро подойдет. Располагайтесь пока, и давайте слегка рубанем. Что-то уже внутри забулькатело. Пора маненько пообедать.
Накрыли на стол – накидали в пару мисок все продукты без разбора.
– Что-то как-то, Сань, у нас слишком быстрый форсаж попер? – то ли спросил, то ли утвердил между делом Мостовой, не поднимая глаз. – Тебе не кажется?
– В смысле?
– Да не рановато ли нам на эту базу тащиться?
– А кто нас туда гонит? Никуда мы спешить и не собираемся. Подготовимся как следует, тогда и двинем. Но времени, как я себе соображаю, Андрюша, у нас тоже не слишком-то и много. И эти рожи черные, я думаю, на месте не сидят. Рыщут по всей округе, как в жопу уколотые. И черт его знает, Андрюх, какие у них реальные возможности. А если еще и предположить, что это Бельдин тебя в городе срисовал, то он может всю охрану этой сраной базы с дикой жути на уши поставить. Посты они усилят. Кутерьма ненужная начнется. Нам это тоже не особо на руку. Потому в реальный срок забьемся – недели две, не больше. Зря, конечно, ты, Иван Семеныч, с нами увязался. Ты уж не обижайся, батя, но проку нам от тебя – с гулькин хрен – совсем немного, а возни с тобой – выше крыши.
– Ты, мил человек, не гоношись понапрасну, – без тени обиды ответил Семеныч. – Никакой обузой я вам не буду. Я хоть и старик уже, а с ружьецом еще – как с ложкой. Не промахнусь по случаю. Не бойся. Оно, конечно, где нужно кулаками-то махать – я вам не большой пособник. Да там вы и сами без меня управитесь. А вот проведать что тишком, подмочь да поднести пока еще сподоблюсь. Не совсем из силы вышел. Не вовсе старая развалина. И на рожон ить лезть не буду. Сами скажите, когда приспеет время – в чем да куда моя задача.
– Ты… – начал Славкин, но не успел договорить.
Дверь негромко скрипнула. Отворилась. Через порог, пригнувшись под низкой притолокой, шагнул незнакомый мужик. Мостовой замер в удивлении. Ждал-то совсем другого – схожего с Семенычем сельского жителя в порядочных годах. Да пусть бы и молодого, но тоже сельского. А перед ним стоял высоченный мужчина, лет пятидесяти, с крепкой, совершенно прямой спиной – явно военной выправки. В абсолютно чистом, только что неглаженном, утепленном камуфляже. Большие темно-карие глаза – навыкат. Такие же шустрые и въедливые – как у водителя Васи. Широкий плоский подбородок с ямочкой посередине. Коротко стриженные жесткие темные, почти черные, волосы слегка пробиты сединой на висках.
