Ознакомительная версия.
– Глубже, глубже, – подстегивал его Егор. – Для себя роешь, не для кого-нибудь...
– Ну не знаю я, как на Лайму выйти! – скулил парень.
– И Альбиноса не знаешь?
– Ну, слышал про него...
– Уже теплей. Но все равно холодно... А в земле еще холодней будет...
– Но я не знаю!
– И про Нику тоже не знаешь?
– Нет... То есть знаю. Лайма ее куда-то увезла...
– Куда?
– Не знаю.
– Бесполезное ты создание, Джинн. Пора тебе в кувшин, и навеки... Так что глубже рой, а то вдруг выкопают ненароком, выдуешься из могилы, а толку от тебя никакого. Ни одного желания исполнить не сможешь... Или все-таки исполнишь? Скажи мне, где Лайма живет, и я поверю, что ты настоящий джин...
– Ты что, не веришь мне? – измученно простонал парень.
– Ни грамма... И ты можешь мне не верить. Но я тебя все равно убью. Если не скажешь...
– Хватит! – Джинн истерично швырнул лопатку на дно ямы.
– Что хватит?
– Рыть, говорю, хватит. Тут для Леона хватит, а меня ты обещал отпустить.
– Если желание исполнишь.
– Исполню!.. Лайма за городом живет, дом у нее на Ярославском...
Это были последние в слова жизни Джинна. Кто-то за спиной Егора вдруг тихонько чихнул, и во лбу пленника будто зажглась звезда величиной в пулевое отверстие. Мертвое тело мешком плюхнулось на дно ямы.
– Я уже думала, что Джинн сможет выкрутиться, – звонко сказала Лайма.
Это была она. В свете Луны, вся в черном, как сама Смерть. И вместо косы – «узи» с мощным глушителем. Ствол пистолета-пулемета угрожающе смотрел Егору в глаза.
– А нет, кишка у него тонка... Предатель он и есть предатель... Ты пушечку то брось, а то сглупишь ненароком...
Лайма находилась шагах в пяти-шести от него, и Егор понимал, что у него нет ни единого шанса выправить положение в свою пользу. Пришлось отбросить в сторону пистолет. А другого оружия у него не было. Разве что «Чезет» лежал под креслом джипа. Но до него еще нужно было добраться...
Шанс у него мог появиться в том случае, если Лайме захочется похоронить Леню прямо здесь. Тело находится в машине, и если она заставит Егора вытащить его и бросить в яму, он сможет выдернуть из-под сиденья оружие. Но для этого ему нужно было выиграть время, ведь Лайма могла убить его в любой момент.
– Откуда ты взялась?
– Оттуда... Следила за этими. Потому что не доверяла. Как знала, что облажаются... И ты облажался. Ты круче их, но против меня, извини, тебе еще далеко...
– Да я и не стремлюсь.
– И тем не менее... Но по-любому, лучше бы ты был со мной, чем эти... Ты хоть и предал меня, но не так, как Джинн.
– А как он тебя предал?
– На Альбиноса работал. Леон его сегодня раскусил. Джинн ему признался, что метит на мое место. И что мне осталось недолго. Альбинос его подговорил, он за мной смотрел и ему стучал...
– Как псы за кость грызетесь, – презрительно усмехнулся Егор.
– Там не кость, там очень жирный кусок мяса... И повод у Альбиноса был, чтобы меня убрать. Я же тебя не убила, значит, должна быть за это наказана.
– Так убей, в чем проблема?
– Проблема в том, что после этого Альбинос убьет меня. Он позволил мне исправить ошибку, чтобы потом исправить свою. Он приходил ко мне, чтобы убить, но передумал. То есть дал мне отсрочку...
– Ты его боишься?
– Нет. Потому что раскусила его. Он сделал свой ход, теперь моя очередь.
– Это ваши с ним проблемы. А тебе пора со мной заканчивать...
– Что, смерти не боишься? – подозрительно сощурилась Лайма.
– Боюсь. Но все равно, рано или поздно умирать...
– Лучше поздно.
– Да, но ты пришла рано... Это я Леона твоего убил...
– Я в курсе.
– Надо бы его земле предать... Я бы сам хотел это сделать. А то встретит он меня на том свете, спросит, почему не похоронил?
– Инга тоже может спросить, почему не защитил?
– Инга здесь при чем?
– При том, что Альбинос ее тоже заказал. Чтобы под ногами не путалась...
– И что я могу сделать?
– Убить Альбиноса.
– Всего-то!
– Зря иронизируешь... Знаешь, где сейчас твоя Ника?
– Знаю, что ничего хорошего не услышу, – нахмурился Егор.
– Это верно, ничего хорошего. Альбинос был у меня, и ему очень понравилась Ника. Он забрал ее себе...
– Как будто какую-то вещь, – с горечью проговорил Егор. – А кто ее сделал вещью?
– Я.
– Зачем?
– Бес попутал.
– Ты сама страшней всякого беса.
– Может быть, – не стала спорить Лайма.
– Ты посадила ее на иглу, ты бросила ее на растерзание своим шакалам...
– Я всего лишь хотела наказать тебя.
– Так накажи!
– А смысл? Если бы убила тебя, а потом вернула Нику матери... Но я так не могу, потому что Нику забрал Альбинос. И Ингу он заказал. Такой вот печальный расклад... Поэтому, если хочешь вернуть Нику матери, ты должен убить Альбиноса...
– А почему матери? Почему не себе?
– Потому что она грязная. Потому что ты ее больше не захочешь, – Лайма смотрела на него напряженным взглядом.
Она не уверена была в том, что говорила. Но хотела в это верить.
– Ничего, отмоем и захотим.
– Ну, как знаешь... – расстроенно выдохнула она. – Вернешь ее себе...
Лайма была искусной лисой-актрисой, но Егор знал ее наизусть, и мог различить, когда она играет, а когда ведет себя бесхитростно. И сейчас она, похоже, была искренна в своей обреченности. Но все же верить он ей не мог. Слишком уж много зла в ней, чтобы в этой тьме разглядеть добро.
– Но сначала нужно убить Альбиноса, я так понимаю? – насторожившись, усмехнулся Егор.
– Мы его вместе убьем, – в раздумье покачала девушка головой.
И опустила ствол пистолета-пулемета. Казалось, ее можно было брать голыми руками. Но так, конечно же, только казалось. Слишком хорошо знал Егор, как она коварна, чтобы поддаться этой иллюзии.
– И как это будет выглядеть?
– Очень просто. Сейчас мы поедем ко мне, ты поселишься в моем доме. Альбинос узнает об этом, взбесится, приедет ко мне. А мы всего лишь захлопнем за ним ловушку. И убьем.
– Кого убьем?
– Его.
– Сначала его, а потом?
– Думаешь – тебя?
– Откуда я знаю, может, ты меня заманиваешь в ловушку?
– А зачем я тогда тут с тобой цацкаюсь, ты не знаешь? Ты уже в ловушке, и мне ничто не мешает спустить курок...
– Похоже, ты сама оказалась в капкане. Видно, нет у тебя союзников, если я тебе нужен...
– Попал в самую точку, – горестно усмехнулась Лайма. – Нет у меня союзников. Альбинос прибрал к рукам всех, и мне уже не на кого положиться... Ты прав, мне нужна твоя помощь. И поверь, жирный кусок мяса, который я могу заполучить, меня не волнует... Или ты думаешь, что только у тебя есть совесть?
– Не понял.
– Сколько на твоем счету загубленных душ?
– Я не хочу говорить об этом...
– Говори не говори, а людей ты положил не мало. Но, в конце концов, до тебя дошло, что дальше так жить нельзя.
– Дошло.
– А до меня что, по-твоему, дойти не может?.. Что, если мне тоже надоело убивать? Что, если мне надоела вся эта грязь? Что, если я хочу жить нормально, по-человечески. Хочу семью, детей...
Егор смотрел на Лайму. Она говорила с ним, но при этом, казалось, взывала к своей совести. И делала это искренне, от души. Взгляд дрожит, глаза мокрые от слез, на лице образ скорбного раскаяния... Неужели душа очищается?
Егор хотел верить в хорошее, но при этом не расслаблялся. О ее внутренних исканиях он хотел поговорить в другой обстановке, когда его палец будет лежать на спусковом крючке.
– Для этого ты и хочешь убить Альбиноса? – спросил он, чтобы окончить этот разговор.
– Да. Избавлюсь от него и буду жить как человек. Займусь легальным бизнесом, выйду замуж... Ты знаешь, детей я иметь не могу. Но я усыновлю кого-нибудь, или удочерю... А может, у меня будет с десяток приемных детей! – озаренно улыбнулась Лайма. – Особняк у меня большой, там и на два десятка хватит...
– Хотелось бы посмотреть, какой у тебя особняк.
– Сейчас поедем, и ты все увидишь, – сказала девушка с таким видом, как будто только что спустилась с небес, но еще не всей своей тяжестью встала на грешную землю.
– Сначала Леона нужно похоронить. И Джинна...
– Сам вытащишь Леона или тебе помочь?
– Сам как-нибудь...
Он шел к машине в одну сторону, а Лайма бесшумным шагом и обходным маневром – в другую, так, чтобы встать у него за спиной.
Егор взялся за ручку дверцы, и в этот момент услышал ее голос:
– Не торопись. И посмотри сюда.
Он повернул к ней голову и увидел, что ее «узи» лежит на земле в двух трех шагах от нее.
– Не торопись, – повторила она. – Я безоружна, так что можно не спешить. Прежде чем стрелять в меня, подумай, а стоит ли это делать?
Егор был в шоке. Оказывается, Лайма раскусила его замысел. Она знала, что в машине оружие, но позволяла ему завладеть им. И у него сейчас была прекрасная возможность убедиться, есть в том какой-то подвох или нет. Если есть, то умрет он. Если нет, то может погибнуть она.
– Нет у меня никакого оружия, – покачал головой парень.
Открыл дверцу, одной рукой обхватил закоченевшее тело, другую просунул под сиденье. Нащупал рукоять «Чезета», снял его с предохранителя, и уже с оружием в руке развернулся к Лайме. Настал момент истины, который мог обернуться для него смертью.
Ознакомительная версия.
