Ознакомительная версия.
– Ты ничего не попутала? – взъярился Макс.
– Я не подставное лицо. Я хозяйка этого заведения.
– А я – твоя крыша!
– Крыша берет всего двадцать процентов с прибыли, а ты забирал почти все. Ты не крыша, ты грабитель. И я больше не хочу иметь с тобой никаких дел.
– Страх потеряла?
– Наконец-то ты это понял.
– Я здесь крыша! И я здесь решаю все!
– Без моего согласия ты ничего не можешь решать. А моего согласия у тебя нет. И не будет. Так что проваливай!
– А если нет?
– Тогда будешь иметь дело с моей крышей.
– С чем?!
– У меня есть крыша, Макс, причем очень серьезная. Надеюсь, аббревиатура «ФСБ» тебе о чем-нибудь говорит…
– Блефуешь?
Марина молча сняла с рычагов телефонную трубку, набрала номер.
– Виктор Игоревич, разрешите вас немного отвлечь?
Она подготовилась к встрече с Максом, и представители ее новой крыши последние несколько часов прохлаждались в большом зале за игрой в блэкджек. Конечно же они позволили себе отвлечься от увлекательной игры.
Обычно крыша сама находит нужного ей бизнесмена, но Марине пришлось подсуетиться лично. Впрочем, желающих помочь за деньги найти не сложно.
«Мос-Вегас» курировали грузинские воры, но у Вайса был свой авторитет, поэтому он отделывался от них достаточно скромными суммами. Марина даже не пыталась обращаться к ворам за помощью: ей это не по душе. Она выбрала меньшее из зол, и когда наступил момент, майор Уступов со своим напарником пришли к ней в кабинет.
Принято считать, что в органах безопасности служат люди с усредненной, ничем не примечательной внешностью. Но майор Уступов обладал достаточно яркой и очень даже внушительной индивидуальностью. Волевой взгляд, суровое, будто высеченное из скальной глыбы, лицо, мощная стать. Вот его спутник внешне выглядел посредственно – с малоприметным лицом, среднего роста, худощавый. Но Макс на него и не смотрел. Его вниманием целиком владел Уступов.
– Какие-то проблемы, Марина Германовна? – спросил майор, с хищным интересом, но без вызова во взгляде рассматривая Макса.
– Мне угрожают расправой.
– Майор Уступов, Федеральная служба безопасности, – предъявил свое удостоверение майор. И тут же потребовал документы у Макса.
– Не понял! – возмущенно встрепенулся тот.
– Ты людей терроризируешь, парень. А в Москве объявлена повышенная террористическая угроза. Не веришь?
Макс полез в карман, достал красные корочки, протянул их Уступову.
– Берестов Максим Алексеевич… Что это за корки такие?
– Удостоверение сотрудника частного охранного предприятия. Только я не сотрудник, а генеральный директор…
– Да вижу, что генеральный… Только ты там, в своем Краснополе, генеральный, а здесь ты никто. И звать тебя никак. А я представляю управление ФСБ по России. Мы и в Москве все можем, и по всей стране. И твою контору в Краснополе прихлопнуть можем. Если очень захотим. А мы очень этого захотим, если с Мариной Германовной что-нибудь вдруг случится…
– Боялись мы вас! – презрительно скривился Макс.
– Корочки твои на милицейские похожи. Один в один, – разглядывая его удостоверение, заметил майор. – Знаешь, на что это похоже, старик? На подделку документов.
– Может, и похоже, но это не так.
– Суд разберется.
– Какой суд?
– Уголовный… Проведем расследование, отправим дело в суд, а ты пока в изоляторе посидишь.
– Эй, ты чего? – разволновался Макс.
– А ты чего? Это наша территория, старик. И ты здесь чужой. Поэтому я тебя здесь не должен видеть. И слышать о тебе ничего не должен. А если с Мариной Германовной что-то случится, ты будешь объявлен врагом номер один… Про расстрел на месте слышал?
– Не понял.
– Судейские тройки отменили, а расстрел на месте остался. Так и работаем. Так всякую нечисть вроде тебя и выводим… Все, свободен. И помни о том, что я тебе сказал, потому что больше разговаривать я с тобой не стану. Больше никаких слов, только дело.
Макс вышел из кабинета с видом побитой собаки. Но Марина была далека от того, чтобы праздновать победу. Да и Уступов не особо обнадеживал.
– Личную охрану найми, – обратился он к ней на «ты». – Денег на это не жалей. Но лучше уехать куда-нибудь на время. А мы людей здесь своих поставим; если вдруг активность какая-то выявится со стороны этих, – кивнул он вслед Максу, – будем принимать меры. Одного упокоим, другие сами успокоятся. У нас все серьезно, можешь не сомневаться. Но и ты не плошай…
Марина кивнула. Безопасность сейчас на первом месте. Может, и не боялась она смерти, но ей нужно выстоять в этой борьбе против своры оборотней. Она не могла допустить, чтобы Макс победил. Хотя бы из уважения к Вайсу…
Четыре года растянулись на целую вечность, но эта бесконечная страница из его жизни вдруг перелистнулась под скрип закрывающихся ворот и превратилась в тонкий лист пройденного этапа. Может, это и худшая страница, но она осталась позади, а впереди Вайса ждала новая жизнь.
Лето, июнь, тополиный пух щекотал ноздри, солнце напекало голову. Ни единого облачка на небе, и только на горизонте души маячила темная туча. Контрольно-пропускной пункт остался позади, впереди – свобода, и сейчас он готов был петь от радости. Но чем ближе к Москве, тем тяжелей и массивней будет становиться эта туча. Ничего, он ее разгонит. Он отомстит Фарадею. И спросит с Марины за ее предательство…
Последние три года Вайс провел в колонии, куда помог ему перевестись майор Гладышев. И еще «кум» отправил родителям липовое извещение о его гибели. Но еще раньше Вайс выслал им письмо через родственницу, что жила в соседнем городе, и объяснил, почему о нем нужно говорить как о покойнике. Родители все поняли, поэтому для своего родного города Вайс умер. Но теперь он может воскреснуть и вернуться, чтобы напомнить Фарадею о себе. А тот, похоже, всерьез поверил, что Аникеева давно уже нет в живых.
Такое же извещение было отправлено и Марине. Но ее Вайс о своем воскрешении предупреждать не собирался. Она тоже должна поверить в то, что его больше нет.
Родители не разбирались в криминальных течениях Краснополя, а Василий запретил им наводить какие-либо справки – для их же безопасности. Но про Фарадеева они все-таки слышали. Депутат Законодательного собрания области, кандидат в мэры города. Одним словом, большой человек. И наверняка при больших деньгах…
Нет, Вайс не собирался отбивать у него город, нет у него для этого команды. Да и желания особого тоже нет. А вот отомстить Фарадею должен. Этой мыслью он жил в зоне и будет жить ею дальше, пока не сдержит данное себе слово…
Он мог бы отправиться в Краснополь, к родителям. У них свой продуктовый магазин, дела идут неплохо; можно было бы занять у них денег на первое время, взять пистолет из тайника. Но интуиция подсказывала ему, что Фарадея нужно искать в Москве, в объятиях Марины. Было бы здорово застать их вместе, спросить с них за все, что они с ним сотворили… Правда, тогда ему придется убить и Марину. А он, при всей своей к ней ненависти, не хотел наказывать ее так жестоко… Но если она вдруг умрет от его руки, значит, такова ее судьба. В принципе заслужила такой исход…
К тому же прописан он в Москве, и справку об освобождении на паспорт он может обменять только там.
Итак, Вайс ехал в Златоглавую. Денег у него немного, но на дорогу хватило. А там он обратится в управляющую компанию, получит дивиденды за четыре года, должна собраться солидная сумма. Официально из списков живых его не вычеркивали, значит, с выплатой проблем не будет…
До поселка Вайс добрался пешком, там сел на автобус и к вечеру был на железнодорожной станции. Маленькое здание с одной-единственной кассой, перрон с потрескавшимся асфальтом. Неудивительно, что из шести московских поездов здесь останавливался только один, и то глубокой ночью. Чтобы попасть на другие пять рейсов, нужно было ехать электричкой до города, но Вайс не стал утруждать себя пересадками. Он купил билет на ночной поезд, устроился под яблоней в нескольких шагах от перрона, перекусил колбасой из поселкового магазина, запил пивом и, накрыв глаза кепкой, задремал.
Одежда на нем не фонтан. Старые, затертые до дыр джинсы, дряхлая рубашка из тех, что рвут на ветошь, растянутый до полупрозрачности свитер, туфли с надорванной подошвой. И лицо за день щетиной подернулось. Неважный у него вид, одним словом. Со стороны даже похож на бомжа. Но милицейский наряд, что прошел мимо, не обратил на него внимания. Рядом зона, и менты уже привыкли к освобождающимся зэкам.
И проводница ничего не сказала, когда Вайс поднялся в вагон. Она все понимала, но на свободное место показала с недовольством и некоторым презрением. Соседи по купе уже спали, и он, чтобы не будить их, с ходу запрыгнул на верхнюю полку. Голый матрас его не смущал, а белье он заправит утром.
А утром в купе освободилось еще одно место. К этому времени Вайс уже освоился на своей полке и переезжать на нижнюю не стал. И правильно сделал. Потому что у него обязательно бы появилось желание освободить это место для красивой женщины, вошедшей в купе. Она была так похожа на Марину, что у него перехватило дыхание.
Ознакомительная версия.
