— Хорошо, — кивнула Лида, покраснев от удовольствия, — конечно, как скажете…
— И попросите няню, чтобы она сама с ребенком занималась. А нам не мешала, — добавила Татьяна строго.
Татьяну сообщение о гибели отца, точнее, отчима Лизы, конечно, взволновало. Но ей совсем не хотелось обсуждать это с прислугой. И потом, у нее хватало своих проблем. И Анжелу она приглашала для того, чтобы выговориться и забыть на время все, что ее волновало.
Накрыть стол она решила подальше от детской, в гостиной.
Но только успела она включить телевизор и достать подходящую скатерть, как Анжела позвонила еще раз и спросила:
— Ну что, до Лизы дозвонилась?
— Нет, — покачала головой Татьяна. — Думаю, ей не до нас. Ты телевизор смотрела? Там вроде сообщили, что ее отчима, Рубинштейна, убили. Моя помощница по хозяйству домоправительницей у них раньше работала. Говорит, Лиза горевать будет. А чего горевать? Не родной же отец, отчим. Да и наследство ей осталось такое, что горевать некогда будет. Только что и мужа ее перед тем убили. Вот это да. Тут уж придется слезу пролить…
— А подробности, подробности какие-то передавали? Как именно Рубинштейна убили? Когда похороны? Я на похороны обязательно пойду. Нужно Лизу поддержать.
— Да, если ты пойдешь, то и я схожу. Хотя похороны не люблю. Да и с ребенком у меня тут проблемы…
— А что такое?
— Да придешь — расскажу… — сказала Татьяна и спросила: — Ты скоро?
— Да я уж теперь не знаю… Хочу сначала подробности про Рубинштейна узнать…
— Ну, у меня же тоже и телевизор, и Интернет есть.
— Ладно, я подумаю. А ты Лизе все-таки названивай. И от меня тоже соболезнование передай. Спроси, может, чем помочь нужно…
— Хорошо, — кивнула Татьяна и застыла у экрана телевизора.
Начинались «Криминальные новости». И сразу после заставки на экране появился портрет Льва Марковича Рубинштейна.
— Вчера вечером был убит известный бизнесмен, один из богатейших людей в России Лев Маркович Рубинштейн, — проговорил строгий мужской голос за кадром. — Суток не прошло, как мы сообщили о гибели зятя Льва Марковича Рубинштейна — Александра Александровича Малиновского. И вот новая трагедия. Как стало известно нашему корреспонденту, преступники сначала похитили жену Рубинштейна. Они держали ее прикованной к батарее в одном из заброшенных цехов на окраине Москвы. Туда же под каким-то предлогом заманили господина Рубинштейна, который очень любил свою жену. Он приехал на указанное ему место с водителем и двумя охранниками, которые, к сожалению, не смогли защитить его от бандитской пули. Неизвестный киллер находился на крыше соседнего, тоже заброшенного здания. Нашему корреспонденту удалось встретиться и поговорить с начальником следственной группы майором Рюминым.
На экране появился моложавый усатый мужчина в форме майора МВД.
Молоденькая корреспондентка в ярко-синей курточке сначала весьма некстати улыбнулась, а потом сделала серьезное лицо и спросила:
— Скажите, убийство Александра Малиновского и господина Рубинштейна как-то связаны между собой?
— Следствие прорабатывает различные версии, — не поднимая глаз, будто сам себе ответил майор.
— Возможно ли, что в этом убийстве каким-то образом замешан Константин Прахов, которого подозревают в убийстве Александра Малиновского и его сожительницы?
— Следствие прорабатывает различные версии… — как заведенный повторил майор.
— Спасибо вам за то, что согласились дать нам интервью, — сказала корреспондентка. — Надеюсь, когда появятся новые факты, вы нам о них расскажете.
Корреспондентка отключилась и тут же опять появилась на экране.
— Только что нам удалось разузнать еще некоторые подробности этого ужасного убийства, — проговорила она почти заговорщицким тоном. — После того как киллер застрелил господина Рубинштейна, его тело, то есть тело Рубинштейна, каким-то образом упало в открытый люк с горячей водой. Опознать обезображенный труп удалось лишь по золотому перстню, который господин Рубинштейн никогда не снимал.
Татьяна хотела набрать номер Анжелы, но та дозвонилась первой.
— Ну что, ты смотрела? — спросила у нее Татьяна.
— Да, — сказала Анжела и опять спросила: — Ты до Лизы дозвонилась?
— Да нет же, нет, — начинала нервничать Татьяна. — Ты ко мне приходи, вместе попытаемся до нее дозвониться.
— Хорошо, уже иду, — сказала Анжела и добавила: — Знаешь, ведь после этих всех событий Лиза стала богатой наследницей. И ее тоже могут убить.
— Не дай бог, — поежилась Татьяна, а затем, отключившись, налила себе коньяка и, сделав несколько глотков, позвонила мужу.
— Але! — сказал тот недовольно. — Я же просил тебя меня не тревожить!
— Ты слышал, Рубинштейна убили? — выпалила Татьяна. — Приезжай скорей, а то мне страшно.
— Его похоронами я как раз сейчас и занимаюсь. Так что отстань.
— А когда похороны? — спросила Татьяна.
— Завтра в полдень. Его будут кремировать, — сказал Мельников и отключился.
Татьяна хотела сказать, что завтра его ждет доктор их дочери, но не успела.
Анжела пришла в каком-то странном, приподнятом настроении. По телефону, как показалось Татьяне, в ее голосе чувствовалась тревога. А сейчас она была как будто даже рада тому, что произошло. Хотя Татьяна давно убедилась, что каждый по-разному выражает тревогу.
— Завтра пойдем на похороны. Лизе надо помочь. Поддержать ее надо… — усаживаясь за стол, сказала Анжела.
Татьяна только вздохнула. Она позвала Анжелу, чтобы поговорить о своем, о женском, а та все время переводила разговор на Лизу.
Полина Васильевна позвала паренька, которого хозяин недавно нанял для того, чтобы помогать по хозяйству. Он весьма галантно разлил коньяк.
Анжела, кивнув, заметила:
— Я думала, вина выпьем. Но раз тут такие дела… тогда действительно лучше коньяк. Давай за память Лизиного мужа и отца. Не чокаясь…
Татьяна поняла, что развеяться не получится. Анжелу на Лизе будто заклинило. И выпив, она сначала набрала Лизин номер на своем телефоне, потом взяла Татьянин мобильник и тоже попыталась дозвониться до Лизы.
— Отключилась… — пробормотала Анжела и уже сама подлила себе коньяка.
— Да, все теперь заняты похоронами господина Рубинштейна… — вздохнула Татьяна. — И муж, и ты, Анжела…
— Точно, твой же муж наверняка знает, где и когда будут похороны. Перезвони ему, а?
Татьяна замялась, и Анжела уже пьяноватым голосом предложила:
— Или, может, мне ему позвонить? Ну? Какой у него телефон? Или боишься, что его у тебя отобью? А что, я молода, хороша собой и, главное, богата. Сказочно богата…
— Мне муж сказал, что похороны в полдень, в крематории, — поспешила остановить ее Татьяна.
— А в каком именно крематории? — продолжала наступать Анжела, вырывая у Татьяны ее телефон.
— О, Мельников, — сказала Анжела, набирая номер.
Татьяна стояла совсем рядом и поэтому слышала весь разговор.
Муж ответил сразу и, не дожидаясь, пока Анжела начнет разговор, сказал:
— Таня, я уже домой еду… Минут через двадцать буду.
— Это не Таня, это Анжела… — проговорила Анжела.
— Какая еще Анжела?! — возмутился Мельников.
— Какая-какая… Соседка ваша… Мы тут с Танькой сидим коньяк хлещем.
— Дай Татьяну, — строго сказал Мельников.
— Счас дам… — проговорила Анжела. — Только ты мне скажи, в каком крематории будут кремировать завтра Рубинштейна?
— При чем здесь Рубинштейн! Дай Татьяну!
— Странно… Он мне ничего не говорит. Он тебя требует, — сказала Анжела, передавая трубку Татьяне.
— Але… — сказала Татьяна, не понимая, что такое должно было случиться, чтобы Мельников вдруг бросил все дела и поехал домой.
— Что там у вас такое?! — возмутился муж. — Где ребенок?!
— С няней. Спит, наверное… — растерянно предположила Татьяна. Мельников едва ли не впервые за все время с такой тревогой спросил о дочке, которую всегда называл не иначе как спиногрызкой.
— Ты почему мне не сказала, что вы были сегодня у доктора? И что операция ей срочно требуется, тоже не сообщила! — продолжал возмущаться Мельников, похоже не стесняясь ни своего водителя, ни охранников.
— Я хотела тебе сказать, но ты же сказал, что у тебя времени нет, что у тебя дела… — напомнила Татьяна.
— Дела… Твой доктор ко мне в офис завалил. А я, как идиот, ничего знать не знаю, ведать не ведаю… Ладно, сейчас приеду, поговорим, — сказал Мельников и отключился.
— Странно… — покачала головой Татьяна, чувствуя, что тоже пьянеет. — Странно… Сказал, что сейчас приедет.
— Правильно. Если что-то случилось, муж, хозяин, должен быть на месте. А я пойду! — сказала Анжела и, пошатываясь, направилась к выходу.
— Да, лучше иди… Мы с тобой в следующий раз посидим поболтаем… — сказала Татьяна.
