«Том». Что за глупость. Что за неприятная ситуация. И только подумать, что его вытащили из постели Джоанны, его постели, их постели, разобраться со всем этим.
Барнс позвонил Джоанне с целью узнать, собиралась ли она с Сэлли ехать на Файер-Айленд в августе, как планировалось, так как один человек из конторы хотел снять ее квартиру на это время (этим человеком был сам Барнс, а в квартире он хотел поселить Мари-Кристин, француженку, не имеющую жилья. Барнс обнаружил ее плачущей на скамье в парке Вашингтон-Сквер, когда совершал утреннюю пробежку. Барнс подумал о том, чтобы завязать с ней разговор, но из того, что она говорила, почти ничего не понял, так как практически забыл французский язык. Тем не менее из ее рассказа ему стало известно, что ее вместе с другой женщиной с волосами, выкрашенными в голубой цвет, соблазнил один американец, привез в Штаты и бросил, а теперь она его разыскивает. Барнс привел ее к себе, приготовил завтрак, она разлила на него желе и слизала его языком, а теперь Барнс не мог избавиться от этой француженки).
— Конечно же, едем, — сказала Джоанна. — Сэлли уже дождаться не может.
— Не слишком ли она взрослая для пляжа?
— Что у тебя за понятия? В любом случае Сэлли была зачата в Файер-Харбор, и для нее это имеет свою прелесть.
— Так ли это необходимо?
— Что необходимо?
— Напоминать себе, что когда-то мы неплохо проводили вместе время.
— Так оно и было.
— Если не принимать во внимание, что ты делаешь сейчас.
— А что я делаю?
— Боже мой, Джоанна.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду. Чего ты хочешь, Джон? Зачем ты звонишь?
— Я ничего не хочу. Просто я звоню, чтобы узнать, едешь ли ты в этот чертов Файер-Харбор.
— Еду.
— Значит, едешь?
— …
— …
— А как ты, Джон? Какие у тебя планы на время отпуска?
— Я слишком занят, чтобы брать его.
— Понятно. Ты обвиняешь меня в том, в чем нет моей вины.
— У тебя ведь больше времени. Твоя работа — это связи с общественностью.
— Так ли это было необходимо для тебя?
— …
— …
— А как ты поживаешь, Джоанна?
— Хорошо. Очень хорошо. Чертовски хорошо. — Да?
— Как мне понимать твое «да»?
— Это твоя догадка, Джоанна.
— Пошел ты к чертовой матери, Джон.
— Взаимно.
— …
— …
— У тебя не найдется времени выпить вместе?
— … Где Сэлли?
— Ночует у подружки. Меня не то чтобы неприятно поразило, а удивило — Сэлли с нетерпением ждет поездки. Я думала, что она уже не такая маленькая, чтобы ездить на пляж, и что ее невинное летнее пребывание там уже в прошлом. Видишь ли, Джон, Сэлли стала интересоваться мальчиками. Очень плохо, что…
— Плохо то, что ее отец является далеко не лучшим образцом мужчины?
— Я этого не хотела сказать.
— А что ты хотела сказать?
— Плохо, что ты не приходишь повидаться с ней каждый день. Начинается один из самых интересных периодов ее жизни.
— … Я не возражаю посидеть где-нибудь вместе.
— Приходи ко мне.
— Может, встретимся где-нибудь еще? Скажем, в Марвин-Гардене?
— Ненавижу это место. Лучше приходи ко мне.
— А ты передашь привратнику, чтобы он в меня не стрелял? — пошутил Барнс, и Джоанна рассмеялась.
Барнс сказал Мари-Кристин, просидевшей весь разговор в ванной, рассматривая плакат «Мы», что, к сожалению, вынужден вернуться к себе в контору.
Джоанна не только попросила привратника не стрелять в Барнса, но даже передала ему записку для него с просьбой зайти в магазин напротив и купить шампанского. Барнс и Джоанна совершили четыре половых акта, что было необычайно удивительным — секс бывает продолжительным только в порнографических фильмах. Барнс был готов и к пятому разу, и процесс уже шел, если бы им не помешал писк сигнального устройства вызова. Барнса вызывал дежурный офицер. Он передал ему просьбу связаться с Сейлесом, и тот сообщил Барнсу сногсшибательную новость: Кэролин Ван Митер, дочь Сюзан и Пола, или просто Кэрри, была похищена «Невозмутимым Д» в попытке восстановить себе репутацию крутого. Похищение было организовано не потому, что «Д» знал о том, что Сюзан «нарк», а по той причине, что она была связана со стервой, замочившей одного из его людей и заключившей соглашение с его главным поставщиком. Кому-то понадобилось разрушить легенду Сюзан. Барнс и Сейлес подумывали о том, что «Д» Мог узнать о родственных связях Кэролин Ван Митер и Сюзан Сейнт Майкл от человека, переметнувшегося на сторону преступников.
— А в твоей жизни ничего не изменилось, — сказала Джоанна одевавшемуся Барнсу. — Ты по-прежнему быстро срываешься, услышав сигнал вызова.
Барнс бросил взгляд на книгу, лежащую на столике у кровати — его кровати, их кровати: «Половая дискриминация. Уголовные дела и другие материалы».
— Это по одному из моих курсов.
— Каких курсов?
— Ясное дело, по юриспруденции.
— Ясное. Курсы для взрослых, я полагаю? Ты имеешь в виду студентов?
— Именно студентов. Осенью в нью-йоркском университете будет читаться новый курс лекций, и я решила проработать заранее литературу.
— А как твоя работа?
— Я буду успевать и работать, и учиться.
«… И делать упражнения по системе Джейн Фонды перед завтраком, и проводить курсы для желающих бросить курить, и проплывать милю после работы, и писать роман в выходные; выпекать булочки и готовить суп по-ацтекски, чечевичную похлебку, цыпленка с пюре, в которое добавляется двенадцать зубков чеснока; писать статьи в журнал „Она“ и учиться ремонтировать автомобиль, изучать греческий; заниматься настенной живописью в гостиной, где она создавала триптих: Юдифь с головой Олоферна — с левой стороны, Саломея с головой Джона Баптиста — с правой стороны, а в центре — Джоанна с яйцами Джона Барнса; тренироваться к соревнованиям по триатлону; организовывать общество поэтов-лириков; учить Сэлли плести и пользоваться языком БЕЙСИК на компьютере, и фокусничать, готовя Сэлли к тому моменту, когда мальчики, к которым она проявляла интерес, станут мужчинами».
— Тогда желаю тебе приятно провести время.
— Джон, ды вдруг опять стал каким-то чужим. Это из-за моих курсов?
— Это… из-за.
— А чем бы ты хотел, чтобы я занималась? Сидела дома и читала Даниэлу Стил? Каждый вечер готовила картошку с мясом и перед сном надевала ночную рубашку?
— А что в этом плохого?
После продолжительного молчания Джоанна достала книгу, лежавшую на столике, и демонстративно раскрыла ее на коленях, как доказательство того, что учебе нужно уделять не меньше времени, чем сексу. Затем она просунула руку под подушку и, достав мешочек с вязаньем, вернулась к работе над мужским свитером голубого цвета с широкой желтой горизонтальной полосой. Для кого бы он ни предназначался, он не сможет оттрахать Джоанну так, как это только что сделал Барнс.
* * *
— Сюзан Сейнт Майкл? — обратился к Сюзан Барнс.
Отрицать ли ей это? Что он здесь может делать? А этого молодого человека, выглядевшего, как теннисист двадцатых годов, она, похоже, видела в конторе. Кажется, его зовут Конуэй, а может, Коллинз или… Да, да. Коллинз. Ясно, что они пришли на помощь, но весь вопрос заключается в том, как они узнали, что ей эта помощь действительно нужна? Может… Нет. Скэлли? Нет.
Рэчел, склонившись над столиком, лезвием выравнивала кокаиновые линии. Затем она села и нежно обхватила Сюзан рукой.
— А ты кто такой?
— Хейнес, — представился Барнс, — Томас Хейнес.
А вот и условная фраза, ну прямо как в книге «Как общаться с агентами условными фразами». Глава в ней была короткой, а средства однообразными — сигнал опасности зашифровывался в имени и фамилии. «Томас Хейнес» означал — «будь осторожна».
— А кто вас приглашал, мистер Хейнес? — Ник Айвори сидел с другой стороны от Сюзан, положив ей руку на бедро. Сюзан предположила, что сексом они будут заниматься втроем.
— Я представляю мистера Уильямсона, — ответил Барнс.
— Это который невозмутимый?
— Он хочет встретиться с вами, милые дамы.
— Неужели? — спросил Айвори. — Для меня он никто.
— Машина ждет у входа, — пригласил Барнс, — мой водитель отвезет вас обратно.
Рэчел ответила ему взглядом, говорящим: «Что? Уйти с вечеринки в самом разгаре?» Она склонилась над столиком, готовясь втянуть через трубочку кокаин. Барнс рывком поставил ее на ноги и влепил пощечину. Айвори попытался подняться с кожаного дивана, но получил мощный удар кулаком. Рэчел тоже ударила Барнса по лицу. Барнс молниеносно выхватил из кобуры пистолет тридцать восьмого калибра и наставил его прямо в нос Рэчел:
— Ну-ка, попробуй понюхать это, сука.
Прозвучали выстрелы. Это было так неожиданно для всех, что показалось, что именно голова Рэчел отделилась с треском от тела. Нет, таким было лишь ощущение, но Сюзан показалось, что так все и произошло. У нее в сознании промелькнула еще одна мысль, она была более страшной, ее нельзя было выразить словами, и это была даже не мысль, а…
