- Здравствуй, - ответила она. - Может быть, в некоторой степени, не будем уточнять, это не имеет значения. Тем более денежный залог я за твое освобождение не вносила. Поэтому обязан ты в первую очередь своему папе. Как ты узнал, что я дежурю?
- Когда хочешь встретиться с дорогим человеком, никакие препятствия не могут помешать. Я хочу тебя увидеть! Поехал к тебе на квартиру, там сказали, где тебя нужно искать. Говорят, что ты прописалась в больнице. Вот я тебе и позвонил, номер твоего телефона, как видишь, помню. Одному знакомому врачи прописали лекарство, а его нигде нет. Хочу тебя попросить, может быть, ты мне поможешь его достать?
- Хорошо, давай, попробую. Говори, какое.
- Я забыл, какое-то длинное, трудное название.
- Ну, тогда приходи ко мне и принеси бумажку с названием лекарства, а то, как его искать?
- Тогда давай завтра встретимся в кафе на проспекте Мира, возле Дворца бракосочетания в 16 часов?
- Ты что, решил меня в ЗАГС заманить?
- Если ты согласишься, я готов. - Вадим хохотнул в трубку. - Может быть, моя сто первая попытка стать твоим покорным слугой на всю оставшуюся жизнь окажется счастливой?
- Завтра не смогу, - решительно ответила Катерина. Она пропустила мимо ушей признание Вадима. - После дежурства буду отсыпаться, а послезавтра я приду. Не забудь принести с собой название препарата. До скорого!
- До послезавтра я ждать не могу. Можно, я сейчас приеду к тебе на работу? Так хочу увидеть тебя!
В голосе Вадима чувствовалось неподдельная искренность, мольба и настойчивое желание. Катюха, подумав несколько секунд, согласилась.
- Хорошо, приезжай, найдёшь меня на втором этаже.
Катерина положила трубку. В душе она была довольна: как ловко всё вышло! Риту освободила, Вадим дома. Куда деваться милиции, если у них исчезает фургон с трупами? Как миленькие сделали всё, что она приказала. Если Вадим попадёт в тюрьму, будет навсегда пропащим человеком. Ему нужно помочь выкарабкаться, он не пропащий человек, она хорошо его знала.
В раздевалке Катерина без труда достала из кармана халата Тамары связку ключей. Подобрав ключ к кабинету Чернова, легко открыла его. Порывшись в письменном столе, не обнаружила того, что искала. На одной из полок книжного шкафа внимание её привлекла изящная продолговатая замшевая коробочка. Открыв, её увидела сияющий золотым блеском фонендоскоп.
«Вот ты где! - подумала Катерина, рассматривая инструмент. - Раз не достался Лёве, следовательно, ты не достанешься никому. Похищать я тебя не буду, упаси меня Господи, а вот хорошенько спрятать постараюсь».
Она оглядела кабинет. Открыв шифоньер, пошарив рукой на верхней полке, нашла картонную коробку. «Пусть хранится здесь. По-моему, никому не придёт в голову заглянуть сюда. Чернов завтра, обнаружив пропажу, подумает, что вещь украдена, церемония с награждением отложится на неопределённое время, что мне и надо».
Положив замшевую коробочку в более просторную картонную коробку, она для надёжности прикрыла её бумагами. В самом нижнем ящике стола лежала толстая папка. Бросился в глаза знакомый почерк Лёвы. На титульном листе его рукой было написано: «РЕЗЕРВЫ ВАШЕГО ОРГАНИЗМА».
«Это же Лёвина рукопись монографии», - пронеслось у неё в голове. Полистав рукопись, она подумала: «Странно, почему она находится в столе у Чернова? Как могла она к нему попасть? Не та ли эта рукопись, что исчезла из квартиры Лёвы, когда Рита выходила в гастроном? Неужели это Чернов её похитил?»
Рядом лежала кассета. Катерина вставила её в магнитофон. Послышалось шипение, треск, потом она услышала голос Лёвы.
- Ну, какой ты начмед? - по интонации, с которой говорил Лёва, Катерина поняла, что он был зол. - Сколько я тебе написал докладных о беспорядках в больнице? Не считал? То-то и оно, что не считал и не читал ни одной моей докладной. Они лежат мёртвым грузом, тебя не колышет, что в больнице в киосках продаются поддельные лекарства. Больные их покупают, тратят денежки и травятся. Ко мне уже около тридцати человек обратилось. Я выводил пострадавших из критических состояний. У одного гипертонический криз, у другого почечная недостаточность, у третьего аллергическая сыпь, у четвёртого в крови изменения. Я не придумал это. У меня всё записано, каждое обращение больного зафиксировано: от приёма какого лекарства стало плохо, в каком киоске лекарство приобрёл, что за конкретные проявления были, и какую помощь я оказал пострадавшему. Где эти докладные и списки больных? У тебя. Ты, как начмед, что-нибудь предпринял? Ни-че-го. Всё как было, так и остаётся. Я требую, чтобы ты разобрался с моими докладными. Нужно закрыть в больнице аптечные киоски, в которых продаются фальсифицированные лекарства. Кто разрешает продавать поддельные лекарства? Ты посмотри, посмотри, какой вред здоровью они наносят людям.
- Ты сам должен прекратить применять больным лечение травами. Твоя фантазия здесь не уместна.
Это был голос Чернова.
- Вот, когда откроешь клинику, там лечи больных, чем хочешь, а в больнице нет у тебя таких прав, чтобы применять тобой придуманные подозрительные настои.
- Какие подозрительные? - Катерина услышала возмущённый голос Лёвы. - Э-то на-род-на-я медицина! - по слогам произнес Ястребов. - Веками проверенные средства от разных болезней. Моя бабушка семьдесят лет лечила больных разными снадобьями, все её записи у меня сохранились. Она прожила больше девяноста лет. А ей рецепты передала её мать. Все составы трав полезны больным. В них собрана мудрость и сила нескольких поколений, ты это понимаешь? От моих настоев и методов лечения ещё никому хуже не стало. Я стараюсь в каждом больном найти скрытые резервы здоровых сил, разбудить их и направить на выздоровление. Мне это удаётся. Заметь, без назначения лекарств. Скоро данные опубликую в монографии «Скрытые резервы организма», трактат почти готов.
Голос Чернова:
- Слушай, Ястребов, ты, говорят, составил из разных трав какой-то настой, который наркоманов излечивает и у курильщиков отбивает охоту курить… Продай рецепт мне.
- Ещё что захотел! Ты же не веришь в лечение травами, зачем они тебе?
- Это две разные вещи. Я сам принимать настои не собираюсь. У меня просили врачи, которые занимаются лечением наркоманов.
- Так я и поверил в твои благие помыслы. Будешь на моём составе деньги зарабатывать. Нет. Пусть твои врачи сами подберут травы, которые помогут клиентам. Только я заранее могу сказать: ничего у них не получится. Травами нужно несколько десятилетий заниматься, чтобы хорошо их узнать. Я скоро буду лечить пациентов в своей клинике, никто не сможет мне там мешать. Совсем недолго осталось подождать. Закончу монографию и вплотную займусь делами по открытию отделения.
- В монографии ты должен поставить меня в соавторы.
- Нет, на это я не соглашусь, - твёрдо возразил Лёва. - Это мой труд, ты к нему не имеешь никакого отношения.
- Ты работаешь в больнице, где я отвечаю за лечебный процесс. Поэтому моя фамилия должна стоять в числе авторов. Я дам положительный отзыв.
- Понимаю. Если я тебя беру в соавторы, то ты даёшь лестный отзыв о моей работе. Заявляю прямо: - Нет! Я поставлю в соавторы фамилии тех, кто действительно помогает мне, это врачи моего отделения. Они мои единомышленники. Ты только палки в колёса умеешь ставить.
Голос Чернова:
- В таком случае от меня никакой помощи не жди. Я не стану разбираться с твоими докладными.
Голос Лёвы:
- Ты во всём ищешь личную выгоду. Почему деньги Колобова, которые он выделил для покупки ингаляторов, ты распорядился использовать на нужды физиокабинета? Я понимаю, в нём устаревшая аппаратура. Но ты сам ищи спонсоров и проси у них денег. Благодаря Колобову, ты обновил аппаратуру во многих отделениях. Теперь ты хочешь заработать себе имя на моей работе. Не выйдет. Пиши сам монографию, о чём хочешь. У тебя свободного времени гораздо больше, чем у меня и возможностей, кстати, тоже больше.
Раздался стук.
Голос Чернова:
- Входите!
- Юрий Константинович, можно к вам? У Колобова и у меня сильно болит голова, - звучал женский голос. Катерина догадалась: это была сиделка Колобова. - Нет ли у вас таблеток от головной боли?
- Пожалуйста, возьмите, - ответил Чернов. - Есть прекрасное средство, пейте по таблетке три раза день. Если сильно болит, можете принять сразу две.
- Спасибо, до свидания!
