Ознакомительная версия.
Проснулся он в своей постели. Простыня свежая, только что из прачечной, сам он в чистом белье и совсем не вонючий. За окнами светло, на часах половина первого пополудни. Голова тяжелая, во рту пустыня Гоби в летнюю жару…
— Лика!
Субретка откликнулась на первый же зов. Реверанс делать не стала, но губы в резиновой улыбке изогнула. Гарная хохлятская дивчина — черны волосы, дивны очи, две брови как одно разломанное коромысло. И фигурка — не придерешься. Ей бы стриптиз танцевать, цены б не было. Впрочем, на своем нынешнем поприще она зарабатывала не меньше стриптизерши в ночном клубе. Поэтому и не претило ей беспутно короткое платье горничной из секс-шопа. Именно в нем она сейчас и была. Смачная, свежая… Но голова так болит, что не до секса.
— Я к тебе вчера приставал? — поморщившись, спросил он.
— Да.
— И ты меня ударила по голове?
— Нет.
— Тогда почему я под столом оказался?
— Ты сам упал.
— Почему не подобрала?
— Обиделась. Ты мне нахамил…
— И сейчас обижаешься?
— Нет, — так же просто ответила она.
— Тогда пива принеси, да побыстрей…
Холодное пиво — животворящий оазис в знойной пустыне. Гена блаженно зажмурился, представляя, как припадет к источнику. Но как только банка с пивом оказалась у него в руке, им овладел безотчетный страх. Он вдруг вспомнил, как ночью бился в гробу, пытаясь вырваться в жизнь, и на него навалился панический ужас. Ноги онемели, спина похолодела; рука самопроизвольно разжалась, и банка с пивом бухнулась на пол.
— Что с тобой? — потрясенно спросила Лика.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он ей ответил.
— Не знаю… Унеси это !
— Может, кофе?
— Да!!!
Кофе слегка взбодрил его. Но Гена не останавливался, пил до тех пор, пока его не стошнило. На этом кофейная церемония закончилась, но и на пиво совсем не тянуло…
Вечером позвонил Адам.
— Сегодня в девять будь у «Сфинкса», — тоном человека, не привыкшего к отказам, сказал он.
— Извини, брат, сегодня не могу, — в нерешительности пробормотал Гена.
— Чего это? — Адам возмутился, но, похоже, не очень.
— Да хреново мне. Перебрал вчера…
— Ну, сегодня, может, и хреново. А завтра что?
— Завтра? Ну, завтра само собой… А Леха будет?
— Не знаю… Что-то не нравитесь вы мне оба. Ладно, до завтра…
Леха тоже любил разгульную жизнь, но в последнее время что-то захандрил. В клубах все реже появляется. Похоже, предкам удалось наставить его на истинный путь. Институт парень заканчивает, заодно у отца в банке практику проходит. Говорит, что человеком становится. Как будто раньше он человеком не был. Денег полные карманы, официанты перед тобой прогибаются, девки раздеваются… Но в принципе что в том хорошего? Ведь не свои деньги тратишь, а родительские. А жизнь свою прожигаешь. И жизнь, и здоровье… Может, прав Леха?
Гена принял душ, освежился. И голове полегче стало, и на душе просветлело. Но вместе с тем потянуло на пивко.
Он спустится на первый этаж, в одних плавках зашел на кухню. Лика стояла у плиты, в своей секс-униформе, но выглядела она отнюдь не вульгарно. Милая, уютная и домашняя. Она готовила лазанью — пахло сыром, томатами и куркумой.
— Ты не уезжай, — сказала она. — Сначала поужинай…
— А никуда я не поеду…
Он подошел к ней, обнял за талию, но Лика, не оборачиваясь, ударила его кухонной лопаткой по голове. Не сильно стукнула, но этого хватило, чтобы он отстал.
— Ух ты какая!
Он сделал ей пальцами козу и полез в холодильник. Откупорил банку, поднес ее к губам, но не смог сделать ни единого глотка. Кровь прилила в голову, в ушах зашумело, перед глазами пошли темные круги. Безумный страх выкручивал душу, как сильные руки — мокрую тряпку… Банка с пивом полетела в стену, стукнулась об нее и упала, забрызгав пол пивом.
— Ну и кто это будет убирать? — с укором посмотрела на него Лика.
Разумеется, она не ожидала от него трудового подвига, да в общем-то к тому и не призывала. Но неожиданно для себя и для нее Гена схватил со стола кухонное полотенце и принялся вытирать пол.
— С ума, что ли, сошел?
Она забрала у него тряпку, бросила ее в мойку.
— Я сама.
Гена опустился на стул, ладонями сжал виски.
— С ума, говоришь, сошел?.. Может, и сошел… Пить не могу. Страшно… Ночью кошмар был. Он сейчас в этой банке… И в бутылке… Никуда я сегодня не пойду…
— И не надо никуда ходить. И пить не надо. Я сейчас тебе томатный сок сделаю…
— И себя бы подала.
— Обойдешься! — с лукаво-жеманной строгостью ответила Лика.
— Ко мне спать пойдем. До утра. А утром я тебе кофе в постель подам…
— Ну, если так…
Невероятно, но домашний вечер удался. Гена и без алкоголя прекрасно провел время. Лика оказалась неплохой собеседницей, она хорошо разбиралась в театральном и живописном искусствах, с толком говорила о классической музыке. Правда, в политике она разбиралась кое-как, а экономическая теория и вовсе была для нее темным лесом. Но ведь она не заканчивала Плехановский институт, как Гена. И в бизнесе работать не собиралась… Но в любом случае девушка знала и умела то, что необходимо было для ее нынешней работы. Готовила она так, что пальчики оближешь, в доме стерильная чистота, и сама она всегда в полном порядке — прическа, макияж. Ну и в постели, чего уж греха таить, она была если не мастерицей, то близко к тому…
Несколько раз Гена порывался оборвать ее на полуслове, не грубо, но с бесцеремонностью самца облапить ее, завалить на диван. Но всякий раз он останавливал себя. Вроде бы и никто для него Лика, обычная домработница. Но вдруг возникло желание галантно за ней поухаживать. Сначала он блеснул своими познаниями в поэзии, прочитал ей несколько стихов из стандартного набора соблазнителя. Пушкин, Есенин… Более того, незаметно для нее позвонил в службу доставки цветов и заказал ей корзинку роз.
Цветы сделали свое дело. Лика не просто обрадовалась, казалось, она опьянела от счастья. И конечно же вознаградила Гену… Танцевала она превосходно, раздевалась красиво, отдавалась страстно и горячо…
Проснулись они в одной постели. Лика спала, а Гена какое-то время любовался великолепием ее тела. И не возникло у него желания прогнать ее прочь, как это случалось с другими женщинами. И кофе в постель он ей подал, хотя, если честно, сделал это без всякой радости…
* * *
Лика ловко скрутила универсальный узел, но сам галстук повязать не смогла. И все потому, что Гена передумал.
— Да ну, ни к чему это. Это же не выпускной бал, чтобы в костюме ходить…
Лика не стала изображать недовольство. Дескать, я старалась, а ты…
— Надень клубный пиджак и водолазку под него…
Водолазку она подбирала долго.
— Что у тебя за цвета? — ворчливо спрашивала она. — Розовые, желтые, фиолетовые…
— Тебе не нравится?
— Да нет, нормально… Вот эту, белую надень. И пиджак темно-серый…
Но Гена надел желтую водолазку и зеленый пиджак. Не забыл и про шейный платок с брошью. Девчонкам в клубе нравилось, а одноклассники будут просто шокированы. У каждого свой стиль; Гена предпочитал эпатажный. Потому и волосы накануне слегка подкрасил.
— Отлично, — заключил он, глянув на себя в зеркало.
— Когда тебя ждать? — спросила она.
— Да не знаю… Пить я не буду, это факт. Так что, думаю, в одиннадцать буду…
Это был первый случай, когда он отправлялся в свою родную школу на встречу выпускников. Институт успел закончить, высшее образование получил. Можно сказать, состоявшийся человек.
Адам позвонил, когда он уже был в машине.
— Куда-то едешь? — раздраженно спросил он.
— Да, в школу. Сегодня же первая суббота февраля…
— Ну, давай, до десяти там, а потом в «Карамель» подтягивайся, я там с такими телками затусил…
— Адам, я же тебе говорил, что не могу пить, — уныло вздохнул Гена. — Хочу, а не могу… А может, и не хочу…
— Да кто тебя пить заставляет? Косяк взорвем, и все дела… А телки какие — полный отпад!..
— Э-э… Не хочу я, брат!
— Да какой ты мне к черту брат? — психанул Адам и отключил трубку.
Он один остался на плавучей и потому опасной льдине. Оттого и злится. Леха в учебе весь и в работе. Гена тоже забил на клубную жизнь; и хотя на работу его не тянет, но из дома при этом калачом не вытянешь. И если бы не школьный друг Витька Насонов, он бы никуда сегодня не поехал. Нравится ему с Ликой жить; хорошо с ней, одна только проблема — стряпня у нее настолько вкусная, что за каких-то три-четыре недели он набрал шесть килограммов лишнего веса…
С Адамом Гена сдружился в институте, к его школе тот не имел никакого отношения. И это радовало… Не так давно, но все же он стал догадываться, что дружба с Адамом ни к чему хорошему его не приведет. Правда, в хмельном угаре он мало думал о том, что беда может случиться скоро. И продолжал гулять. И анашой баловались, и с девками развлекались, некоторых даже насиловали, да и еще всяко-разно… По-скотски, короче, себя вели… Все, хватит, пора начинать новую жизнь, тем более что есть плацдарм для этого…
Ознакомительная версия.
